Эсэсовцы заходили в подъезды домов, осматривали квартиру за квартирой. Было около шести часов вечера, жители находились дома. Все делали большие глаза, но гитлеровцы бесцеремонно отталкивали хозяев и производили обыск.

Скоро весь квартал был перерыт вверх дном, но радиопередатчик обнаружить не удалось.

Эсэсовцы уже возвращались к машинам, когда операторы, продолжавшие шарить в эфире, распахнули изумленно глаза. На прежней частоте снова, уже в третий раз, заработал передатчик. Работал прежний радист – отчетливо слышался его почерк.

Фридрих почесал пятерней затылок… и вдруг вскочил с места, ошеломленный. Он распахнул дверцу кузова.

Машина стояла на набережной Сены. Прямо перед ними, на острове Ситэ, высился собор Парижской Богоматери – Нотр-Дам де Пари.

Вне всякого сомнения, передача велась из собора.

И тут собор зазвонил…

Во все века Нотр-Дам де Пари являлся своеобразным символом города. Его начали строить в 1163 году, дальше строительство велось в несколько этапов на протяжении столетий. На цоколе здания и сейчас можно увидеть огромную надпись: «Мастер Жан из Шелля начал эту работу 11 февраля 1258 года». У любого, кто подходил к фасаду, захватывало дух от величия стрельчатых порталов с огромными дверьми, от зубчатого карниза над ними, грандиозного центрального окна-розетки и двух мрачных башен, венчавших собор. Люди возле этого мрачного и величественного сооружения выглядели муравьями.

Собор нередко прятал в своих стенах парижан, когда город становился ареной сражений. Из-за этого он служил своеобразным символом непокоренности французской столицы.

Неужели и сейчас собор проявил свою сущность?

Едва зазвонили колокола собора, с его башен разлетелись голуби. Птицы тревожно кружили вокруг, затем направились в окрестные кварталы.

На одной из двух колоколен стоял рослый парень лет двадцати. Звонарь вовсе не походил на Квазимодо – персонаж романа Виктора Гюго. У парня были широкие плечи, открытые голубые глаза, радостная улыбка. Он умело дергал за веревки, рождая мелодический перезвон.

Вдруг, зажав веревки одной мускулистой рукой, звонарь нагнулся. Когда он выпрямился, в свободной руке его появился бинокль. Продолжая дергать за веревки одной рукой, парень приставил бинокль к глазам и увидел немецкие грузовики, которые направлялись через Сену к острову Ситэ.

Звонарь положил бинокль и схватился за веревки обеими руками. Мелодия была чуть-чуть изменена – и это послужило условным знаком.

Перезвон долетел и в прохладу подземелья. Прямо под собором, в крипте – так назывался подвал собора, – среди древних саркофагов и надгробий работала радистка. Это была та самая девушка по имени Адель, которая принесла вечернюю газету на Монмартр художнику по имени Клод.

Рядом с девушкой стоял рослый парень в советской гимнастерке.

– Адель, пора уходить, разве не слышишь?

– Погоди, – пробормотала девушка. – Сейчас…

Она продолжала усердно стучать ключом. В другой руке девушка сжимала дымящуюся сигарету. Сотни раз Адель проклинала себя за противную привычку курить в самые неподходящие моменты, такие, как сейчас! Однако она ничего не могла с собой поделать.

Разумеется, Адель тоже слышала изменение колокольной мелодии и все поняла. Однако радиопередачу нужно было закончить.

Изящная шляпка с вуалью лежала на крышке саркофага. Дым уносился в окошко легким сквозняком. Девушка не заметила, как на каменные плиты упал длинный столбик пепла.

Но вот Адель закончила передачу и поднялась. Оглянувшись, напялила шляпку, схватила сумочку и вынула из сумки пудреницу. Окурок она сунула внутрь пудреницы, будто в пепельницу.

Пора было уходить.

Немецкие грузовики затормозили перед собором. Из кабины первой машины выскочил толстый штурмбаннфюрер, махнул рукой. Из грузовиков высыпали эсэсовцы – и спустя несколько минут собор был оцеплен.

Штурмбаннфюрер посмотрел по сторонам и решительно шагнул ко входу в здание.

Что означает появиться в соборе, да еще во время вечерней мессы? Зал был полон прихожанами. На несколько часов люди пришли сюда отрешиться от войны, подумать о вечном.

И тут – гитлеровцы. Люди, сидевшие на длинных скамьях, отвлеклись на шум, оглядывались по сторонам. Увидев, кто пришел в храм, отводили взгляды, поджимали губы.

Гитлеровцы прямиком направились к алтарю. Священник, который читал проповедь, поднял недоуменный взгляд.

– Где бандиты? Где передатчик? – отрывисто спросил штурмбаннфюрер.

Настоятель собора был сбит с толку. Посмотрев на штурмбаннфюрера как на пустое место, продолжил читать. Немец стиснул зубы и взял священника за рукав.

– Мне повторить? – прошипел гитлеровец.

– Простите, – с натугой произнес настоятель. – Вы мешаете… Я не могу прерывать богослужение…

– Передатчик! – словно не слышал немец.

Священник был совершенно растерян. Взгляд его остановился на викарии – помощнике.

Тот кивнул, подошел к немцу:

– Господа, если вам угодно осмотреть достопримечательности собора, я могу показать их сейчас же…

Викарий отвел гитлеровцев от алтаря. У стены помощник настоятеля остановился, развел руками:

– Это какое-то недоразумение, храм – место служения богу…

Гитлеровский офицер поморщился. Ему вдруг показалось, что викарий пьян – чем это попахивало от него? Офицер принюхался. Нет, вроде ошибся…

– Осмотреть все, – скомандовал он солдатам.

Те разбрелись по собору. Штурмбаннфюрер остался с викарием. Они прошли между колоннами к выходу из здания и остановились возле маленькой двери в стене.

– Здесь что? – спросил немец.

– Лестница на колокольню.

– Откройте.

Викарий пожал плечами, достал связку ключей и отпер дверь. Штурмбаннфюрер подозвал подчиненных. В руках викария появилась свеча, которую он взял из специальной ниши внизу лестницы. Викарий зажег свечу и ступил в темный проход. Штурмбаннфюрер последовал за ним. Следом вошли солдаты.

Древние каменные ступени вытерлись под ногами. Подниматься было трудно.

– Ради бога, не оступитесь, – несколько раз повторил викарий и обернулся, чтобы посветить.

– Иди вперед! – в конце концов скомандовал ему офицер.

Они поднимались и поднимались…

– Здесь что? – спросил офицер, увидев на площадке низкую деревянную дверь.

– Гм, здесь живет наш звонарь, – ответил викарий, – прежде он был клошаром, его зовут Жорж Лерне… Желаете осмотреть?

– Сначала саму колокольню!

Открылся люк в полу, над полом показалась голова штурмбаннфюрера. Немец увидел болтавшиеся веревки колоколов, на площадке никого не было. Люк захлопнулся.