– Нет, точно рехнулся! Что значит, дала? Бегала за тобой по коридорам с криком: «Петенька, возьми пяток лимончиков?» А ты мне: «Ах, нет, зачем же, а впрочем – давай!», так?

– Да не говорил я такого! В смысле, не брал я этих миллионов! – Вопль господина первого учредителя накрыл стоянку. – Я о них вообще до вчерашнего дня ничего не знал! А вот твоя подпись на разрешении на кредит стоит! Я сегодня в коллекторном агентстве был, документы смотрел! Я все-е понял! – зловеще протянул он. – Ты меня подставить решила! Документы подделала, как будто я эти деньги взял! Пять лимонов в карман положишь, и еще с меня долг скачаешь? Или просто из бизнеса выжить хочешь? Или…

– Я тоже все поняла, и даже без всяких документов – потому что я гораздо умнее тебя! – зловещим шепотом перебила его Анна Викторовна. – Так вот что ты придумал!

– А что я придумал? – опешил ее собеседник.

– Хитрый план ты придумал! – Вопль Анны Викторовны ввинтился, как острый штопор. – Банк захапать не сумел, сына у меня отобрать тоже не смог – решил вот так от меня избавиться? Пять лимонов втихую спер, а на меня теперь свалить пытаешься, да? Не выйдет!

– Я не брал пять миллионов! Я-то точно знаю! – взвыл Петр Маркелович.

– Ну а я точно знаю, что я их тебе не давала! – отчеканила в ответ Анна Викторовна и, круто повернувшись, зашагала к задней двери банка.

– Разберемся! – крикнул ей вслед Петр Маркелович.

– Разберемся, – не оборачиваясь, бросила в ответ она и скрылась за дверью банка.

Петр Маркелович еще немного постоял, потом громко выругался, сел в свою машину, ударил по газам и, визжа протекторами, умчался.

– Ну вот, а на следующий день они оба пришли ко мне… – горестно продолжал посетитель, сидя перед столом Саляма в офисе детективного агентства «Белый гусь».

– А вы… Простите, вас как зовут? – наклонился к микрофону в рабочей комнате Сева.

– Конечно, я же не представился! – спохватился посетитель, вытаскивая из кармана визитку.

– Савельев, Константин Николаевич, председатель правления банка, – вслух зачитал Салям.

– Ага, у вас еще ребенок семи месяцев, – пробормотал Сева, немедленно вспомнив разговор в «детском» банке – о дядя Косте, который своего семимесячного должен пристроить.

– А вы откуда знаете? – В офисе посетитель испуганно шарахнулся от Саляма.

– Салям, сделай загадочное лицо! – торопливо прошептал в микрофон Сева.

Салям сделал. Лицо получилось не столько загадочное, сколько устрашающее, потому что Константин Николаевич на всякий случай отодвинулся еще дальше.

– Меня интересуют отношения между этим самым Петром Маркеловичем и Анной… как ее… Викторовной, – предусмотрительно держась подальше от микрофона, сказала Кисонька.

– А меня – что такое коллекторное агентство, – пискнула Катька.

– Про агентство я тебе и сам скажу. – Сева прикрыл микрофон рукой. – Такая служба, которая деньги из неисправных должников выколачивает.

– Ага, – сказала Катька и погрузилась в глубокую задумчивость.

– А насчет отношений – сейчас спросим, – кивнул Кисоньке Сева.

– Сложные у них отношения, – в офисе сообщил председатель правления. – Так-то они муж и жена. Раньше вроде нормально все было, потом ссоры пошли. Полгода назад Петр Маркелович себе квартиру купил, и они разъехались. Но пока не разводятся, у них же банк и сын. Они ж учредители!

– Сына? – буркнул Салям.

– Банка! Сыну-то что – он сегодня с папой пожил, завтра с мамой – и все нормально! – уверенно заявил Константин Николаевич. – А банк ссор не выносит! А у нас даже не ссора – у нас полный разброд и шатание!

– Дайте-ка я проверю, правильно ли я понимаю ситуацию, – солидно сказал сидящий у микрофона Сева и в задумчивости сложил пальцы домиком. – Итак, с вашего первого учредителя совершенно неожиданного для него потребовали долг в пять миллионов евро – плюс проценты, естественно, – которые он будто бы взял в кредит в собственном банке. Сам он утверждает, что ничего не брал. Этот ваш Петр Маркелович поехал в коллекторное агентство – и обнаружил, что по бумагам он кредит действительно взял! И что на тех бумагах стоит подпись второго учредителя, Анны Викторовны, его жены… Вернее, почти что бывшей…

– Ну да, – кивнул Константин Николаевич. – Такие крупные кредиты не выдаются, хоть ты три раза учредитель. Нужно разрешение специального кредитного комитета и подпись его главы. И по документам четко получается, что кредитный комитет был, Анна Викторовна его возглавляла и разрешение дала! А Петр Маркелович говорит – не было. И обвиняет Анну Викторовну, что это она так хочет его подставить, чтоб не делиться при разводе! Подделала, дескать, и документы, и его подпись!

– А она что говорит?

– Говорит – не было комитета! – энергично кивнул председатель. – И это единственное, в чем они сходятся! Она тоже поехала в коллекторное агентство – и обнаружила, что, по документам, она кредит действительно дала! И что на тех бумагах стоит и ее подпись, и его подпись. Только вывод она делает совсем другой! Что Петр Маркелович подделал ее подпись! Получил пять миллионов, а ее подставил, чтоб не делиться при разводе! Глава кредитного комитета, если он поручился за получателя, несет полную ответственность за возврат кредита, – пояснил Константин Николаевич.

– Подписи на подлинность проверили? – быстро спросил Сева.

– Частным порядком нашли эксперта, – кивнул председатель.

– Ну и какая подлинная, а какая поддельная? – спросил Сева.

– Обе, – убито сообщил председатель.

– Поддельные? – уточнил Сева.

– Подлинные! – В голосе председателя прозвучало полнейшее отчаяние. – Вот с этого и начинается кошмар! Тоже подлинный! Банк просто разломился пополам! Петр Маркелович не желает работать с Анной Викторовной! Он вообще сейчас злобный, как черт – у коллекторов свое начальство, они никаких объяснений Петра слушать не желают, и ему ночного какаду запустили…

– Кого? – изумился Сева, мгновенно представив себе здоровенного попугая, вроде Ромы из старого мультика, который темной ночью стучится клювом в окно первого учредителя, приговаривая: «Рома!», «Рома!».

– Способ давления на должников, – ухмыльнулся Константин Николаевич. – Записывают на пленку требование, чтоб долг вернул, подключают на автодозвон. Снимаешь трубку, а там противный такой, занудный голос – верните долг, заплатите проценты. Снова и снова звонят, раз за разом. Особенно по ночам это весело.

Сева подумал, что представившийся ему образ был почти верным.

– Пока Петр номер телефона сменил, у домработницы нервный тик начался, а сын у него ночевать отказался. Так Петр вместе с Анной теперь даже документы подписывать не соглашается, а без их подписей мы ни одной крупной сделки провести не можем! Дальше – хуже! Первый учредитель дает распоряжение какой-то службе – а второй его тут же отменяет! В банке просто гражданская война! Одни поддерживают Петра, другие – Анну. Документы прятать начали! Одни засекретили одно, другие засекретили другое. Банк парализован! – Голос председателя сорвался на вопль. – А виноват получаюсь я, ведь я же председатель правления и главный менеджер!