Это твоя жизнь. Как ты можешь о ней не заботиться? Я сейчас говорю не только со спортсменами, а с каждым, кто ценит успех. Представь себе человека, который достиг многого, но в котором 45 лишних килограммов, потому что он не может контролировать свое пристрастие к еде. И вот он – мультимиллионер, страдающий ожирением. Все деньги мира у его ног, люди им восхищаются и уважают, он без проблем находит так называемых друзей, которые помогают ему потратить средства. Но он слишком толстый, чтобы нормально заниматься сексом и другими делами, подразумевающими физическую активность. Он умрет на двадцать лет раньше, чем мог бы, и всё, чего он добился в жизни, унаследует кто-то другой. Как тебе такой финансовый успех?

Люди не хотят тренироваться и следить за своим рационом, потому что для них это некомфортно. А комфортно ли таскать на себе весь этот лишний вес и все вытекающие проблемы со здоровьем? Боль в спине, проблемы с суставами, одышка, диабет, слабое сердце… Я считаю, что 85 процентов всех физических неудобств появляются в результате лишнего веса. Объясни мне: почему, если стоит выбор между неудобством, связанным с лишним весом и плохим здоровьем, и дискомфортом от работы в спортзале три раза в неделю, многие выбирают вариант, который ведет к полному отказу организма?

Мне постоянно звонят люди, которым нужно сбросить вес. Они встречались со многими диетологами и всё равно питаются в фастфуде. Но если ты дашь мне сделать то, что нужно, мы уберем этот вес за пару недель. Я помог скинуть Эдди Карри 45 килограммов, чтобы он смог подписать контракт с «Майами Хит» в 2012 году, и с тобой скинем необходимые 15, чтобы ты отправился в тренировочный лагерь.

Но ты должен хотеть работать. В прошлом году мне позвонил бейсбольный агент одного питчера, которому нужно было сбросить 20 килограммов перед весенними тренировками. Перед началом программы, которую я для него подготовил, он решил, что лучше питчер сам сбросит вес. Я спросил его: «Ты уверен?» Скинуть 20 килограммов нелегко, особенно если они набраны за многие годы неправильного питания и плохих тренировок. Нет, он был уверен, это был его выбор. «Удачи! – сказал я агенту. – Твой питчер бросит играть через восемь месяцев».

Я ошибся, он бросил через четыре.

Если ты приходишь ко мне, чтобы сбросить вес, то рекомендую съесть последний обед до того, как мы начнем. У меня есть пять недель, чтобы привести тебя в форму. Начинаем, когда ты входишь в дверь, и, если ты не жульничаешь, если не съедаешь тайком у друга из тарелки пару ломтиков картошки или не выпиваешь пару бутылок пива на свадьбе двоюродного брата, то скинешь 10 килограммов за первые три недели. Я дам тебе еду, я дам тебе список всего, что есть можно и чего нельзя. Я пришлю тебе кого-нибудь, кто будет готовить. Я сяду с твоей женой или матерью и объясню, сколько сахара содержится в семи литрах апельсинового сока, которые ты выпиваешь каждый день. Но ты должен следовать правилам.

Поверь, если хочешь узнать, что представляет собой человек, посмотри, как он будет себя вести во время выведения сахара из организма. Это не «низкоуглеводная» диета, и не плагиат диеты Аткинса; мы говорим о полном отказе от сахара. А с учетом того, что большинство людей даже не представляют, сколько сахара скрывается во многих продуктах, я даю им рукописные указания того, что они могут и чего не могут есть, с предупреждением, которое гласит: «Ты поймешь, что программа действует, когда у тебя начнет болеть голова и тебя начнет тошнить».

В первые два дня у них начинаются судороги, их бросает в холодный и горячий пот, их пучит, мучает дикая жажда, а потом их начинает трясти, как кокаиновых и героиновых наркоманов. Я забираю весь сахар из твоего организма до последнего грамма на 10 дней. После двух дней кошмара становится лучше. А если ты будешь жульничать, я узнаю об этом. Я заставляю проходить через это всех своих тренеров, чтобы они знали, что это такое.

Парень приходит в зал во время выведения сахара, и я спрашиваю, как он себя чувствует. Нормально, всё в порядке. Хм-м.

На следующий день я снова задаю ему вопрос: «Как самочувствие?», «Всё отлично», – отвечает он.

Проходит еще один день. «Всё в порядке? Соблюдаешь диету?» – «Да, всё хорошо».

Ясно, ты врешь мне в лицо. Хочешь всё испортить, делай это где-нибудь еще. Я знаю, что это нелегко, но нельзя оставаться в своей зоне комфорта и рассчитывать, что будет результат. Бросай себе вызов. Не бойся неудобств. Мы не можем помочь тем, кто всегда проигрывает.

Я обожаю парней, которые так хотят добиться результатов, что спорят со мной, чтобы делать больше, чем должны. Если они не готовы, я им так и говорю, но лучше уж человек будет тайком больше заниматься, чем плюнет на тренировки ради фотосессии для обложки журнала или рекламы кроссовок. После работы со мной можно делать всё остальное. Но не наоборот.

После того как Дуэйну провели операцию на колене в 2007 году, он делал в комнате для взвешивания упражнение, которое я заставляю выполнять каждого игрока в период восстановления после операции на лодыжке, колене или бедре перед тем, как я разрешу ему играть: вставал на 120-сантиметровый цилиндр и спрыгивал на пол, после чего запрыгивал на другой такой же цилиндр. Это нелегко и с физической, и с психологической точки зрения. Так я узнаю, может ли его тело выдержать нагрузку. Но не только. Не менее важно, готова ли его голова довериться телу или он боится за свои возможности. Потому что главное – не подпрыгнуть вверх, а преодолеть страх спрыгнуть вниз.

Итак, Дуэйн выполнял это упражнение, а рядом с ним тренировалось много других игроков. Спустя несколько дней мои тренеры начали мне говорить, что другие парни тоже втайне пытались это делать. Они прокрадывались в комнату для взвешивания, когда там никого не было, и прыгали по цилиндрам, чтобы понять, получится ли у них то, что делал Дуэйн. Многие из них ненавидели это упражнение, но хотели сравнить себя с Дуэйном. У Чистильщиков нет выключателя. Они всегда работают.

Одна из главных трудностей для меня – это не подпускать к мячу парня, который еще не готов играть. Когда ко мне приходят отличные ребята, чтобы восстановиться после травмы или операции, я готовлю для них детальный план того, что они будут делать. И последнее, что я им разрешу, это выйти на площадку. Но попробуй это объяснить человеку, который и пяти минут в жизни не провел без мяча.

Идеальный пример: великий Чарльз Баркли, возможно, самый физически одаренный человек из всех, что я видел, а также Чистильщик во всех смыслах. Чарльз работал со мной после травмы колена, и ему не понравилось, когда я сказал, что он не должен со своей разбитой коленной чашечкой подходить к площадке, пока с него не снимут фиксатор.

Он посмотрел на меня мертвым взглядом и потребовал мяч. После этого он встал под корзиной и десять раз сделал данк со здоровой ноги. Данк. Десять раз. С одной ноги. Кроссовка на другой так и не коснулась земли.

Я хочу именно таких парней, настоящих мужчин, которые готовы идти на риск и выкладываться по полной. После первых трех дней занятий я могу рассказать о человеке всё. В первый день он придет, готовый заниматься, и я заставлю его работать так, как он не работал ни разу в жизни. На второй день, когда он проснется, ему будет больно в таких местах, о существовании которых он даже не подозревал, у него появится соблазн прекратить тренировки. Но это всего лишь второй день, и у него болит только верхняя часть тела, потому что именно над ней мы работали. Так что, скорее всего, он снова придет. Но к третьему дню, когда мы уже поработали и над верхней, и над нижней частями тела, а его мышцы начали кричать от молочной кислоты, я буду знать всё, что мне нужно, потому что он будет полностью подавлен первыми двумя днями. Сорок восемь часов, таков экзамен. Если он придет, несмотря на боль и утомление, можно работать. Если он говорит, что не может… Значит, он не в том месте. Многие тренеры могут так работать. Но не я. Привыкай к тому, что тебе неудобно, или пусть у тебя ничего не получается где-нибудь еще.