— Вика, вы просто молодец. Не думал, что у вас хватит сил взять себя в руки, но вы оказались стойким солдатиком. Все было не так страшно, правда? У вас еще две дырочки. Надумаете, записывайтесь и приходите, будем работать дальше. Чтобы зубки были в порядке. Тогда королева Виктория сможет осчастливить своих подданных безупречной улыбкой.

Она кивнула и, пробурчав «спасибо», выпала в коридор. Не успел Марк снять перчатки и вытереть пот — кофе хотелось до визга, — как в кабинет впорхнула тетенька солидной комплекции, увешанная переливающимися в ярком свете многочисленных ламп украшениями. Марк никогда не думал о том, чтобы стать ювелиром — ювелир в семье дядя Леня, и у него есть сын, — но тем не менее кое-что понимал — гены, должно быть. Так вот, камушки на тетке были настоящие и о-очень солидные. Подбор украшений Марка впечатлил, хотя он сразу не понял почему. Присмотревшись, сообразил. Дама, должно быть, боялась проявить дурной вкус (который смело проявляла в одежде) и брала классику — никакой вычурности, веточек и ненужных завитушек. Четкие, изящные линии оправ подчеркивали чистоту бриллиантов — в серьгах и кулоне. И два изумруда в перстнях. Видимо рассудив, что столь крупногабаритное тело не следует украшать мелкими камнями, дама выбрала крупные. Марк такие видел только на выставке — ходил как-то с дядей Леней. А сколько это может стоить — даже представить себе не мог.

Завороженный блеском и занятый напряженными подсчетами, молодой человек молчал, Катя решила выставить нахалку лично.

— Дама, — решительно начала она. — Выйдите. Войдете, когда над дверью загорится…

Взглянув на Катерину, как солдат на вошь, дама обратила на стоматолога голубые глазки и решительно сказала:

— Доктор, я вам очень благодарна. Виктория готова прийти еще раз и даже не устраивала истерику. Не поверите, когда она была маленькая, ее приходилось затаскивать в кабинет силой — за руки, за ноги. Но вы просто волшебник.

Твердой рукой дама припечатала к столу конверт.

— Это в качестве благодарности за то, что сумели все так удачно сделать.

— Э-э, — промямлил Марк. — Да? Собственно, Вика сама молодец. Должно быть, она просто повзрослела.

Мамаша усмехнулась:

— Вы четвертый врач за последние два дня. Она почти не спала от боли, и все равно никто не мог заставить ее даже рот открыть. Хоть я и пообещала ей новый мобильник — такой, знаете, со встроенной фотокамерой, обсыпанный камушками и черт знает чем еще…

Марк тупо покивал. Надо же. Дама повернулась к Катерине и протянула руку:

— Счет.

Девушка молча протянула ей листок, но когда мадам поплыла к выходу — Марк не поверил своим глазам, — Катя оказалась впереди и открыла ей дверь!

Потом закрыла поплотней и бросилась к столу. Не решаясь взять конверт в руки, она нетерпеливо переступала с ноги на ногу и тараторила:

— Ну же, Марк Анатольевич, смотрите скорее, сколько там.

Там было триста долларов новыми блестящими зелеными бумажками. Три штучки. Это поверх нехилого счета в кассу — заведение отличается убойными ценами. Он протянул одну бумажку Кате, и та запрыгала по кабинету козой.

— Как здорово! У меня как раз день рождения скоро! Куплю себе сапожки замшевые… Нет, лучше мобильник…

Посмотрев на ее круглое раскрасневшееся личико и сверкающие глаза, добрый Марк протянул ей вторую купюру:

— С наступающим днем рождения!

Катерина взвизгнула, и врачу показалось, что она собирается броситься ему на шею. Марк поспешно сделал шаг назад. Пробормотав что-то, Катя рванула из кабинета. «Надеюсь, у нее хватит мозгов не растрепать товаркам о том, сколько ей обломилось», — устало подумал он. Потом побрел к раковине и умылся холодной водичкой. Что-то притомился. Ох уж эти женщины… Кстати, о женщинах. Как там ангелочек сероглазый?

Марк выглянул в коридор. Девочка сидела в углу дивана, погруженная в какую-то электронную игрушку, которая пищала и стреляла под ее тонкими пальчиками. Честно сказать, молодого человека несколько покоробило то, что Светлана оставила дочку одну. Хотя девочка уже в сознательном возрасте, да и не на улице ведь. И народу немало. Обводя взглядом людный холл, Марк невольно вздрогнул: у самой двери на лестницу сидел высокий парень и как-то очень пристально на него смотрел. Потом парень отвел взгляд и стал смотреть на девочку. Черт, а ведь он пришел сразу за ними и с тех пор тут, хотя очередь уже существенно продвинулась. Марку это не понравилось. Парень был похож на киношного громилу: широкие плечи, малоподвижное лицо, плотно сжатые губы. Конечно, нельзя судить по внешности. Может, он добрейшей души человек. Любит животных и переводит старушек через дорогу. Но почему он все время поглядывает на маленькую девочку, а не на те вполне совершеннолетние ноги, которые очень откровенно выставлены прямо напротив него? Не придумав ничего лучшего, Марк подошел к ребенку и (а ведь собирался в ординаторскую кофе пить) сказал:

— Пойдем, я пока посмотрю твои зубы, может, где дырочки есть.

Девочка послушно встала и пошла за ним.

Зубы у нее были в очень приличном состоянии. Дырок не обнаружилось, и молодой человек принялся развлекать девчушку беседой, с нетерпением поглядывая через открытую дверь в соседний кабинет, где Антонина Ивановна никак не могла расстаться с какой-то мамашкой. Мамашке очень хотелось, чтобы у ее пупсика был правильный прикус. Но при этом она не могла заставить свое чадо носить пластинки.

— Э-э, как тебя зовут? — начал Марк.

— Анастасия.

— Да? Какое красивое имя. А в каком ты классе?

— Во втором.

— Да? Как здорово. А тебе нравится учиться?

— Нет.

— Да? Как…Что?

Он уже подошел к двери — парень сидел на том же месте.

— Не нравится мне учиться.

— Да? Почему же?

— Потому что. А почему вы все время говорите «да?».

— Не знаю, привычка, наверное. Э-э… — Похоже тема школы себя исчерпала. — А кем твоя мама работает?

— Юрисконсультом. А почему вы стали зубным врачом?

— Не знаю. Так получилось. А кем ты хочешь стать?

— Я не хочу стать юрисконсультом и не хочу стать зубным врачом.

— Да?

Уф, Антонина Ивановна освободилась.

Марк сдал Анастасию с рук на руки, то есть пересадил в другое кресло, и не мог не глянуть по дороге — парень сидел на прежнем месте! Нет, ну и рожа, вечером увидишь — подушку съешь с испуга. Это же надо, дантист был уже просто уверен, что этот тип сидит тут неспроста. Он велел Катерине не закрывать дверь, хотя обычно терпеть не мог, когда кабинет открыт — раздражает безумно. Но сейчас Марк то и дело поглядывал через коридор на светлую макушку в кресле Антонины Ивановны. Через несколько минут девочка встала и направилась к двери. Бросив пациента, он догнал ее: