– Итак, вернемся к делу, – произносит Зет, пока я примеряюсь к отверстию в заборе. – Не знаю, успел ли ты выяснить это самостоятельно, но художника, написавшего картину, звали Уильям Бичи. А его полотно, полюбившееся похитителю Беллы, носит лаконичное название «Брат и сестра». Сейчас оно находится в Лувре, и действительно не является самым популярным экспонатом.

– Да, я в курсе, – я отстраняю смартфон от своего уха и быстро подсоединяю беспроводную гарнитуру: в этой вылазке мне явно пригодятся обе свободные руки. – Но зачем он решил показать эту картину мне?

– Думаю, это чистый символизм, – задумчиво гудит внутри моей ушной раковины голос Зета. – Должно быть, она что-то значит для похитителя. Или олицетворяет собой то, что имеет для него большое значение.

– Пока что я не очень хорошо понимаю, какого черта ему от меня нужно. И зачем он похитил Беллу.

Я сую смартфон в карман олимпийки и присаживаюсь на корточки, чтобы прошмыгнуть сквозь разлом. К счастью, он достаточно широкий для того, чтобы мне не пришлось волочиться по сырой земле.

– Все, я на территории госпиталя, – тихо говорю я, поднимаясь на ноги и отряхивая ладони. – Кажется, меня никто не видит.

– Отлично, – одобрительно вибрирует динамик. – Но тебе лучше держаться подальше от камер видеонаблюдения, чтобы не попасть на пленку. Я проведу тебя мимо них, так что старайся делать все так, как я говорю.

– Ладно.

На всякий случай оглядываюсь по сторонам, однако передняя лужайка перед госпиталем совершенно пуста. Прибитая к земле газонная трава мягко скрадывает звук шагов, а уличные фонари, торчащие из земли, идут параллельной линией только вдоль мощеной дорожки. В остальных частях больничного двора темно, что в эту ночь играет мне на руку.

– Так, погоди… – Зет замолкает, и я слышу, как с той стороны доносятся стук компьютерных клавиш. – Вижу охранника на первом этаже. Он спит в кресле у входа в манипуляционную комнату. Когда войдешь внутрь, постарайся двигаться тихо.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить нервную дрожь. Мысль о том, что мне сейчас предстоит впервые в жизни нарушить закон, заставляет меня паниковать. Однако я не могу отступить назад и просто уйти.

Я никогда не прощу себя, если не сделаю все возможное, чтобы спасти Беллу.

– Входная дверь еще не заперта, – докладывает Зет, пока я пригнувшись крадусь к главному входу в госпиталь. – Полчаса назад из нее выходила уборщица. Тебе нужно просто осторожно потянуть ручку вниз и толкнуть дверь. Когда войдешь, прижмись к левой стене и двигайся вдоль нее до самого конца коридора. Это слепая зона. Если хоть немного сдвинешься, попадешь в обзор видеокамеры.

– Понял, – отвечаю я, вытирая со лба катящийся градом пот. – Я уже почти у входа…

Набираю побольше воздуха в легкие, зачем-то задерживаю дыхание и аккуратно берусь за холодную металлическую ручку, молясь про себя о том, чтобы петли у двери оказались смазанными.

К счастью, она легко отталкивается вперед, бесшумно отворяясь и оголяя пустой больничный холл с унылыми белыми стенами.

Я проскальзываю внутрь и тут же прилипаю спиной к стене, пытаясь максимально в нее вжаться.

– Зет, ты не видишь меня на камере?

– Нет, – гудит он в ответ, и я ощущаю небывалое облегчение. – Вижу только твою тень на полу, но это для нас неважно.

– Хорошо… – растекаясь по стене, медленно иду вперед, пытаясь двигаться на разогнутых коленях, чтобы никто не увидел моих ботинок. – Я уже почти прошел холл.

– Стой! – выкрикивает Зет так резко, что я едва успеваю побороть инстинктивное желание броситься прочь. – Вот проклятье! С другой стороны холла появилась медсестра.

– Черт, – я бесшумно ругаюсь в пустоту, пока сердце готовится выпрыгнуть наружу. – Что мне теперь делать?

– Замри на месте, – в низком скрежещущем голосе Зета скользит тревога. – Если нам повезет, она не станет идти на улицу, а скроется в одном из подсобных помещений.

Следующие несколько минут я прижимаюсь к ледяной больничной стене, пытаясь собрать остатки выдержки в кулак и не броситься прочь.

Пот ливнем бежит по моей спине, и я понимаю, что моя олимпийка уже насквозь сырая.

– Она вошла в один из кабинетов за углом, – быстро произносит голос. – Так, а теперь приготовься. Мы понятия не имеем, сколько она там пробудет. Возможно, она уже сейчас дергает за ручку двери, чтобы вернуться в коридор и пойти домой. Я заметил на ее плече женскую сумочку.

– Боже, – я шумно выдыхаю, с трудом одолевая нарастающую панику. – Это была самая дурацкая затея в моей жизни…

– Джек, ты должен добежать до архива так быстро, как только сможешь. Я знаю эти камеры, это самая дешевая аппаратура, которая не способна сохранять качественную картинку, если объект на ней быстро движется. Но ты не должен шуметь, потому что звук твоих шагов может разбудить охранника, спящего в кресле неподалеку от двери, ведущей в архив.

– Твою мать, Зет! – хриплю я, в исступлении поглядывая на входную дверь, так заманчиво блестящую металлической ручкой. – Каким образом мне все это сделать?

– Так, слушай… – он громко выдыхает, и в моем ухе проносится шипящий ураган. – Сними свои ботинки прямо сейчас и что есть сил беги в архив.

– Но…

– Сейчас же!

Низкочастотный крик, на долю секунду оглушивший меня, магическим образом придает сил.

Моментально избавившись от ботинок, я срываюсь с места и несусь по пустому холлу как безумный, отчего все вокруг мгновенно смазывается перед моими глазами в одно сплошное пятно.

С замирающим от страха сердцем я замечаю впереди фигуру дремлющего охранника, но уже слишком поздно, чтобы поворачивать назад. Поэтому я стрелой пролетаю мимо, шлепая босыми ногами по холодному мраморному полу, а затем на ходу хватаюсь за ручку двери, ведущую в архив.

Вношусь внутрь как ураган, тихо клацаю дверной защелкой и сползаю на пол, сгибаясь пополам и задыхаясь от недостатка кислорода.

– Удача явно на нашей стороне, – победоносно заявляет Зет спустя несколько мгновений. – Медсестра только что вернулась обратно в холл, и теперь движется в сторону охранника. Кажется, она с ним прощается… Он встает и провожает ее до двери… Итак, теперь нам остается только найти нужное досье, а затем незаметно проскользнуть мимо сторожа.

– Всего-то, – хриплю я, все еще с трудом делая вдохи из-за пульсирующей болью груди. – Сущие пустяки.

– Не отчаивайся, Джек, у нас все получится, – ободряюще заявляет Зет и я слышу, как он вновь печатает что-то на клавишах. – Но тебе лучше поторопиться. Вряд ли охранник оставит входную дверь незапертой на всю ночь.

– Ты прав, – я поднимаюсь на ноги и оглядываю небольшое помещение, заставленное высокими металлическими стеллажами. – Черт, здесь целый миллион бумажных подшивок. Как мне найти нужную?