Вот зараза! Будто специально замалчивает важную информацию!

Хотя почему будто?..

— Это всё равно ничего не меняет, — смахнув высокомерие Норы лёгким движением плеч, ответила я безразлично. — Мою работу никто за меня не сделает.

— Верно. Но не забывай о коэффициенте полезного действия, милочка, — не унималась вредная наставница. — Думаешь, кто-то оценит твои старания по достоинству? Как бы не так. Послушай совета угробившей на этот поезд полвека хозяйки: сделай одно купе по минимуму и запусти цепочку изменений, приказом повторить его обстановку во всех остальных. А в следующем вагоне, прикажи всё скопировать с предыдущего. Тебе ещё вагон-ресторан менять. И свой, хозяйский. Оставила бы рвение на себя — так больше проку выйдет.

Я не любила халтурить и всегда делала работу с полной отдачей, но сейчас готова была к Норе прислушаться. Лёгкое головокружение и дрожь до её слов я списывала на эмоции, а выходило, что это из-за растраты энергии.

— Спасибо за совет, — поблагодарила от чистого сердца.

— Не за что. Мне просто хочется скорее попасть в свое купе и снять это дурацкое платье, — пробурчала наставница, явно не ожидавшая от меня такой реакции.

Выглядела она в этом платье очень даже миленько, а когда ещё теряла пренебрежительное выражение лица, вообще казалась юной красавицей. Так что зря бурчала.

Я взялась за ручку двери и открыла первое купе. Нет, всё же и тут мне придётся выложиться по максимуму. Кальку нужно делать с идеального образца.

Окинула пространство взглядом, оценивая масштаб будущих изменений.

Рябенькие стены большой, метров на двадцать, комнаты с нишей — всё же какая удивительная эта пространственная магия! — нагоняли тоску. Я не то что сутки, даже проведя в них пару часов, не смогла бы выжать из себя крупицы восторга. И оконце опять оказалось узкой бойницей. Мда, грусть-печаль.

Это в межмирье рассматривать нечего — кромешная тьма, — но мы же из него выберемся и по нормальным мирам будем летать. Интересно же наблюдать, как живут их жители. Дизайнерское решение создателя поезда по поводу узких бойниц, на мой взгляд, было крайне неудачным.

Продолжила ревизию. Прошла и отодвинула цветастую шторку, прикрывавшую нишу, а там — страх и ужас! — натуральный старинный рукомойник с ведром вместо раковины и закрытый крышкой ночной горшок! Я моментально встала на место зелёной тётеньки, вошла в её положение — богатая пятая точка тётки на этот горшок явно не помещалась — и удивилась, что она ещё так слабо возмущалась, я бы на её месте орала куда громче.

Незамедлительно дотронулась флажком до стены и представила себе выложенный голубым кафелем санузел с нормальным унитазом, душевой кабиной и раковиной с зеркалом. А вместо хлипкой шторки поставила добротную дверь. Подошла проверить воду — в голове я четко видела её горячей и холодной — и застыла у зеркала.

Я впервые увидела новую себя. Хм… Повернулась одним боком, другим… По большому счету, никаких особых изменений моя внешность не претерпела. Разве что я будто стала моложе и ярче — исчезли следы прожитых тридцати лет. Все же как за собой ни ухаживай, а они остаются. Может, блеск глаз уже не тот, может, кожа иначе светится. В общем, возраст всегда был виден, а сейчас сгладился. Ресницы, брови, румянец и губы стали сочнее, словно их подчеркнул лёгкими мазками опытный визажист. Потёрла — нет, не накрашена. Ну и волосы, конечно, меняли облик кардинально. У меня таких густых и длинных отродясь не было.

А других глобальных изменений я не нашла: тот же обычный нос, те же мои карие глаза, моя форма губ — средняя, без всяких недостатков или достоинств. Мой овал и даже фигура.

По отдельности всё как всегда, а вместе играло совершенно новыми красками. Такой я себе нравилась больше, чем обычно. Настроение поднялось, и будто энергии прибавилось — вот что делает красота!

От душевной радости я сотворила на раковине флакончик жидкого мыла с запахом кокоса, а на стену около унитаза повесила рулон трехслойной туалетной бумаги — пусть наслаждаются! На крючки у душевой кинула два полотенца — для лица и тела. Подумала и постелила коврик для ног, а к двум полотенцам добавила третье — ну прямо отель пять звёзд.

Преисполненная удовлетворением, вернулась в купе.

Нора бесцеремонно развалилась на одной из двух застеленных цветастым бельём узких кроватей, закинула ногу на ногу и нетерпеливо ею дрыгала.

— О-очень долго и опять всё по-своему, — упрекнула меня наставница.

Моё довольство собой сразу поубавилось. А вдруг она права, и о разбазаривании сил я потом пожалею?

Дальше я творила волшебство без фанатизма, но на совесть.

Быстро представила комнату в отеле, в котором отдыхала минувшей зимой, и купе обрело спокойную бежево-коричневую цветовую гамму. Увеличившееся окно закрыли тяжёлые шторы, а обе кровати стали шире и сменили белье.

— Ох, зря ты это, — кинув взгляд на тёмное окно, сказала Нора, — но да ладно. Глядя на тебя, делаю вывод, что менять твои убеждения — дохлый номер. Когда-нибудь сама все поймёшь.

Бывшая хозяйка подскочила с кровати, ухватила свои мешки и поспешила в следующий вагон. Я же, выйдя в холл, остановилась и обратилась к пассажирам:

— Драгоценные наши! Вы можете занять свои места и насладиться поездкой с ещё большим комфортом…

Какой там! На меня никто даже не взглянул! Всё пассажиры человеческого и не человеческого вида, застыли на своих местах, неотрывно наблюдая за космическими битвами джедаев с мировым злом.

Довольны — и ладно. Чтобы не мешать смотреть фильм, я буквально промчалась мимо экрана, чем вызвала недовольные шиканья.

Начали закрадываться подозрения, что иномиряне — народ сложный, капризный и избалованный.

Во втором вагоне знакомство с пассажирами было таким же, как и в первом. Правда, я уже имела кое-какой опыт, и дело пошло быстрее. Без лишних разговоров я стукнула флажком по стене, обвела в воздухе круг, обозначая, что имею в виду весь вагон, и представила себе все изменения, которые произвела в первом. Сработало! Только фильм в этом вагоне начался другой, но тоже мной когда-то любимый. Про мальчика со шрамом на лбу, поезд и конфеты со странными вкусами…

Решив, что позже вернусь и поработаю над индивидуальными цветами интерьеров, чтобы не выглядели штамповкой, я прошла в третий вагон.

— Ты дальше сама пройдись, — заявила Нора, открывая дверь своего купе, — а я пока вещи разберу и переоденусь. Но ты, если что, вызывай.

— Конечно — легко согласилась я, потому что принцип работы уяснила и чувствовала уверенность в своих силах.

…И я справилась. Изменила все вагоны, но из ресторана вышла уже такой выжатой, что до хозяйского вагона брела по стеночке, мало что замечая вокруг. А уж о его благоустройстве сейчас и речи быть не могло. Я упала на казенный диван в холле и уставилась в потолок с мыслью: выживу или нет?