- Наверное, - пожал волк плечами, отворачиваясь к кофе-машине. – Тебе какой?

- Латте, - ответила, наблюдая за тем, как легко у него получается управляться с хромированным монстром.

- Coffee debil, - пробормотал волк.

- Что?

- Итальянцы называют эспрессо – coffee normal, а тот, что с молоком – coffee debil, - усмехнулся он, продолжая колдовать над кофе-машиной.

- Вдохновляет… - пробормотала себе под нос.

- Скорее да, чем нет, - усмехнулся мужчина, протягивая мне чашку. Он обошел стойку и направился куда-то вглубь бара, к обычной деревянной двери в самом углу.

- Тебе уже не нужна работа, Крис? – не глядя бросил мужчина.

Я тряхнула головой и снова поспешила следом.

Кабинет… Наверное, это кабинет… Маленькое, очень маленькое помещение, почти кладовка, с узким окном под потолком, заставленное шкафами. Волк странно смотрелся в этом месте. Как мальчишка в штанишках на подтяжках, из которых давно вырос.

Он оперся о стол, скрестил ноги, в одной руке продолжая крутить мобильный телефон, в другой – свой кофе.

- Вы будете проводить собеседование? – вырвалось непроизвольно.

- А чем я тебя не устраиваю? Стар? Изменился? Может быть, подурнел?

- Просто, вы же…

- Давай на «ты», тем более раз я уже угощал тебя кофе, - его глаза насмешливо блеснули в полутемном, маленьком кабинете. – После такого ты просто обязана…

- …выйти за вас замуж?

- …называть меня по имени, - волк и бровью не повел. Так что там было про «просто»?

- Ты хозяин всего этого, - обвела я рукой пространство перед собой. – Большая шишка, все дела.

- Ну, во-первых, мы старые знакомые, а во-вторых, все собеседования я провожу самостоятельно. Так повелось с самого открытия «Берлоги».

- Зачем?

Конард на вопрос не ответил, вместо этого задал свой:

- Так почему ты решила работать у меня, да еще и в обход собственной стаи?

- Мне нужна подработка на три месяца. И я не хочу, чтобы стая об этом знала.

- Почему?

- Просто не хочу.

- Почему? – продолжал настаивать мужчина. Он теперь странно подавлял.

Его зверь все-таки невероятно силен.

- Мне обязательно отвечать?

- Если хочешь получить эту работу – да. Пойми меня правильно, малышка Кристин, я не собираюсь потом разбираться с Джефферсоном, у меня есть более интересные занятия.

- Через три месяца примерно, - стараясь смотреть куда угодно, только не в холодные голубые глаза, ответила я, - мое новолуние. Мне надо продержаться до этого момента, пережить его, а потом я хочу уехать, на учебу… В Италию… А если…

- А если ты останешься в стае, то они тебя не отпустят, - дернул уголком губ волк. – Хорошо. Точнее, плохо... – тут же нахмурился мужчина. Но сказку про стажировку в Италии проглотил. Он оттолкнулся от стола, поставив на него чашку, сделал несколько шагов ко мне, наклонился и втянул воздух у моего виска. Мурашки пробежали вдоль позвоночника. От Конарда Макклина пахло кофе и сигаретным дымом, щеки потемнели от щетины, в расстегнутом вороте рубашки виднелась мощная слегка загорелая шея, невероятный жар шел от сильного тела. Я словно к полу приросла, даже вдохнуть боялась почему-то. Так, если бы меня парализовало.

Черт!

- Твой запах изменился лишь едва, - пробормотал Макклин, выпрямляясь. – Все только началось. Около недели назад?

Он говорил об этом так просто, так легко… Будто рассуждал о погоде. А я с трудом заставляла себя не краснеть и все еще не шевелилась.

- Да.

- Три месяца, говоришь? – волк смотрел куда-то поверх моей головы, голос звучал отстраненно.

- Да, - снова повторила.

- Джефферсон придет в ярость, - вдруг растянул Конард губы в холодной улыбке, какой-то огонек зажегся в глубине его глаз. – Уже предвкушаю, - бросил он странное, переведя свой взгляд на примерзшую к полу меня. – Ладно, малышка Хэнсон, давай выясним, что ты умеешь.

Оборотень вернулся к столу, кивком головы указав мне на стул на колесиках, и начал засыпать вопросами. А я наконец-то смогла взять себя в руки, гадая, почему моя волчица так странно притихла.

Еще через сорок минут Конард показывал мне бар, выдал форму и копию меню. На работу я должна была выйти через два дня.

Мой сюрприз удался.

Первым, кого я увидела, подъезжая к дому родителей, был Марк. Он возился с замком родительского дома и, кажется, никак не отреагировал на звук подъезжающей машины.

Я широко улыбнулась, стараясь побыстрее справиться с ремнем безопасности, но дурацкая штуковина снова заела. Парень, сдававший мне тачку, предупреждал, что он заедает. Черт!

Я дернула посильнее, но застежка словно вросла в крепеж.

Ну…

Дверца с моей стороны распахнулась, Маркус наклонился вперед, ловко справился с дурацкой штуковиной и выудил меня из машины, стиснув в медвежьих объятьях.

- Головастик! – его руки сомкнулись на моей талии, он приподнял меня в воздух и крепко прижал к себе.

- Марк, - я обхватила его ногами и обняла шею. – Оказывается, я по тебе скучала, - улыбнулась, глядя в знакомые с детства глаза.

- И я соскучился, с Рождества прошло слишком много времени, Головастик. Почему никого не предупредила? – он чуть встряхнул меня и прижал еще крепче.

- Сюрприз хотела сделать, - взъерошила я волосы друга. 

- Сделала, - он слегка подкинул меня в воздух и снова крепко прижал. – Твои родители думали, что ты вернешься через месяц. Эстер и Роберт уехали.

- Уехали, - тупо вытаращилась я на Джеферсона, - как уехали? Куда?

- В Майями. У них что-то типа второго медового месяца.

- Вот черт! – я от досады стукнула Марка по плечу. – Черт, черт, черт!

- Не ругайся, Кристин Хэнсон…

- …а не то я вымою твой рот с мылом, - закончили мы вместе тоном миссис Купер – старой школьной училки из старших классов, и расхохотались.

- Не буду, я просто…

- Знаю, головастик. Поверь, они тоже дико по тебе скучают.

- Ладно, поставь меня, большой серый волк. Надо достать вещи из багажника.

Джефферсон нехотя ослабил хватку. Я медленно, словно стекая, опустилась на землю. Перехватило на миг дыхание, странная, напряженная тишина повисла между нами, ладони Джефферсона легли мне на плечи. Горячие ладони, очень горячие, и дыхание, наверное, такое же горячее… А губы?

Я опешила от пришедшей в голову мысли, тряхнула головой.

Это все гормоны и усталость. Мне просто надо поспать. И еще выпустить, наконец, на волю зверя. Слишком долго ей пришлось просидеть в этот раз взаперти. Почти полторы недели. От предвкушения дрожь прокатилась по телу.