– То есть ты считаешь, – я истерично хмыкаю, – что мы сидели за столом и по-родственному мило общались? Что твоя мама не пыталась обозвать меня проституткой, не специально задымила весь дом благовониями? – От рвущихся эмоций я повышаю голос.

– Да, я заметил запах, – кивает муж. – Но мама сказала, что на озере появились комары, а эти палочки ей посоветовали, чтобы насекомые не налетали.

– Ну конечно! – Усмехаясь, подкатываю глаза. – А вареный язык – вообще твоё любимое мясное блюдо, которое я так готовить и не научилась.

– Я даю тебе пятнадцать минут, Тая. – Игорь грубо меня встряхивает за плечи. – Чтобы угомонить истерику. Или прямо отсюда я отвезу тебя к врачу, проверить нервы.

– Прости, любимый… – от угрозы по моей спине бежит дрожь. – Это все мигрень от восточных запахов. Я действительно как-то чересчур агрессивна. Разреши мне, пожалуйста, проветриться. Я недалеко…

– Иди, – он кивает. – Телефон не забудь, и не задерживайся.

– Спасибо, любимый… – я целую мужа сначала в шею, а потом в плечо, избегая поцелуев в губы.

И практически бегом вылетаю за пределы загородного дома свекрови.

У нас с сыном здесь за посёлком есть одно секретное место, куда мы обычно сбегаем погулять, когда становится совсем невмоготу. Небольшая полянка прямо за озером.

Нужно ли говорить, что пока я перехожу мост на меня не нападает ни одного насекомого. Правильно. Это потому что комариха в доме только одна, и лично моей крови выпила столько, что хватит на несколько нашествий кровососущих.

Пытаясь успокоиться от нервного мандража, я вдыхаю терпкий запах хвои глубоко в легкие и захожу в лесопосадку. Сворачиваю на узкую тропинку, ведущую к поляне и резко вздрагиваю от заливистого лая.

Оборачиваюсь на звук и вижу, что на меня несётся огромная немецкая овчарка.

Вскрикнув, пропускаю удар сердца и делаю то, чего никогда делать нельзя – подбираю юбку и начинаю убегать от собаки. Понимая, что она не отстаёт, выбегаю на поляну и забираюсь на пенёк. Господи, о чем я только думаю!

– Уйди! Фу, тебе говорят! – Топаю, стараясь быть твёрдой, а сама трясусь. – Господи, где же твой чертов хозяин?

– Рейч, фу! – раздаётся грозное справа от меня. – Быстро ко мне!

Я внимательно слежу за тем, как послушно собака кидается к хозяину. А дальше – мир перед глазами начинает вертеться. Потому что хозяин собаки, тренер сына и сосед – вот он. Прямо сейчас стоит передо мной три в одном.

– И снова здравствуйте!

Он имеет наглость ещё и улыбаться.

– Уберите собаку! – Презрительно прищуриваюсь и вздёргиваю подбородок, но черт… Где-то в глубине души я рада нашей встрече. Какой женщине не понравится, когда чемпион мира ММА смотрит на неё горячим взглядом, да ещё и протягивает руку.

– Вас спасать? – Ухмыляется. – Или сразу пойти к черту?

– Сразу, – киваю, но руку подаю, потому что колени дрожат.

Илья приятно смеётся грудным смехом.

– Какая вы необычная… Тая…

Глава 10. Без разрешения

Илья

– Вам не кажется странным, что мы с вами так часто сталкиваемся? – Тая сходит на землю и подаётся от меня в сторону, забирая руку.

– Судьба, – жму плечами и с улыбкой рассматриваю девушку. Просто не могу сдержать губы. Они самовольничают и растягиваются.

– В этом нету ничего забавного, – она морщится и машинально трогает пальцами висок, вжимая в него пальцы.

– Тая, у вас голова болит, – мое хорошие настроение моментально испаряется, и я осматриваю девушку уже внимательно, – потому что напряжены все мышцы шейно-воротниковой зоны. Это свидетельствует о нахождении человека в продолжительном стрессе.

– Сейчас приду домой и выпью таблетку, – выразительно косится на собаку. – Что поделать, если стресс нашёл меня даже здесь. Всего хорошего!

Делает от меня несколько шагов, собираясь уйти, но я перехватываю ее за руку.

– Тая, постойте!

Оборачивается и почему-то снова оглядывается по сторонам.

– Я слушаю, – кивает, поджимая губки, а я вдруг замечаю на ее щеках чёрные следы от туши.

– Таблетка тебе не поможет, – острожно тянусь и стираю большим пальцем руки потеки слез. Тая замирает, разрешая мне этот интимный жест. – Но если позволишь, помогу я.

И я действительно играю этой фразой в двойные смыслы, давая шанс попросить меня о помощи. Потому что тянуть на берег того, кто хочет захлебнуться-это утонуть вместе с ним. Мне нужно понимать, чего на самом деле хочет Тая.

– Вы правы, Илья, – на ее губах появляется грустная улыбка. – Но моя проблема вам не по зубам. И даже не по кулакам, поэтому лучше просто не вмешивайтесь!

– И все-таки предлагаю начать с малого, – чувствуя, что просто не могу ее отпустить, заглядываю ей в глаза. – Предлагаю снять симптом. – Опускаю руки ей на плечи и немного вдавливаю пальцы в трапециевидные мышцы.

На самом деле я знаю ещё один более эффективный способ снятия головной боли, вызванной повышенным кортизолом. И он намного приятнее обычного массажа, но я боюсь, что Тая не согласится.

А я… с усилием отвожу глаза от ее чуть припухших от слез губ. Хочется их попробовать аж до судорог.

– О, Боже, – ее веки захлопываются, пока мои руки присваивают ее тело. – Вы же не врач.

– Я – профессиональный спортсмен. Суть моей работы – идеально знать строение человеческого тела, для того, чтобы применять максимально эффективные приемы и удары. Ну и ещё для того, чтобы контролировать собственное.

– Ооо… – Тая, качнувшись, хватается за мою футболку руками. – Коленки не держат… – хихикает, чуть смущаясь.

– Присядь, – бережно помогаю ей дойти до пенька, на котором она стояла и помогаю сесть. – Голову чуть наклони вперёд.

Подчиняется. Мои руки утопают в копне ее шелковых волос на затылке. Перекидываю их вперёд, открывая себе доступ к шее.

– Это так неожиданно хорошо… – мурлычет Тая, а я совершенно бесстыже касаюсь ее кожи и уже ласкаю мочки ушей с аккуратными золотыми «гвоздиками», мысленно впиваясь губами во бьющуюся на шее венку.

Пах тяжелеет. Ещё чуть-чуть и в спортивных штанах я никак не скрою своё возбужденное состояние.

Убираю от Таи руки и присаживаюсь на корточки перед лицом.

– Ты тут как? – Раздвигаю пальцами водопад ее волос и зависаю, глядя в затуманенные глаза.

– Хорошо… – шепчет тихо. – Не болит. – Добавляет заторможенно. Делает судорожный вдох, облизывает свои губы… и меня перекрывает.

В висках начинает стучать. Я вспыхиваю и уже совершенно не понимаю, почему должен сдерживаться. Почему? Если я так безумно хочу женщину.

– Тая… – шумно выдыхаю ее имя и, не убирая руки с ее шеи, притягиваю к себе.

Впиваюсь поцелуем в растерянные губки и чувствую, как в груди болезненно сжимается от переизбытка эмоций. Меня