Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Отличная идея! — улыбнулась мама Джеймсу, но тот всё так же победно рассматривал моё недовольно-ошарашенное лицо, не обратив на родительницу никакого внимания. Видимо, решил взять реванш. — А вечером, прокатимся по магазинам!
А меня спросить никто не хочет? Я что, тут для красоты сижу? Казалось бы, мама должна понять это по моему выражению лица, которое выказывало через чур много эмоций для живого человека, но она только счастливая семейным обилием, улыбалась, что-то нашёптывая Кристиану.
Остальную часть завтрака дожидаться я не стала, поэтому, закончив с пудингом, поднялась к себе, как услышала шаги позади. Комната мамы, в отличие от моей, была на первом этаже, поэтому было не трудно догадаться, кто шёл сзади. Не оборачиваясь, я дошла до комнаты, и не успела войти внутрь, как пройдя мимо меня, Джеймс обернулся, и с ухмылкой выдал:
— Надеюсь, ты не сильно смутишься вовремя нашей завтрашней поездки, — парень поиграл бровями, и я ехидно прищурилась.
— Не дождёшься! — с этими словами, я захлопнула дверь, наблюдая, как придурок уже входил в свою комнату.
Как и вчера, я весь день старалась не выходить из комнаты. Пришлось спуститься к обеду, и когда привезли мою новую школьную форму. Признаться, одежда превзошла все мои ожидания. Насколько известно, в подобных частных школах, где мне придётся учиться, что-то вроде строго дресс-кода и юбок для девочек не выше колена. Тут, же, примеряв форму, я изумленно ахнула.
Короткая плиссированная юбка в красную клетку с черно-синими полосами, плотно обтягивала тонкую талию, элегантно спадая к бедрам. Официальная белая рубашка с длинными рукавами со строгим воротником, к которой прилагался галстук из той же ткани, что и юбка. В комплекте шёл блейзер, цвета молока с черной окантовкой на концах. Смотрелось эффектно, и возможно, что школа мне даже понравится, хотя бы из-за формы. В свободные дни, как рассказывал Кристиан, возможно было носить брюки или же просто соблюдать официально-деловой стиль, гармонируя его со школьной формой.
Когда женщина, которая помогала по дому, забрала мою одежду, чтобы постирать и отгладить к школе, я принялась рисовать. За весь день не приходилось ещё ни разу брать в руки блокнот, поэтому я воспользовалась случаем, воткнув в уши наушники. На этот раз, сама по себе, на чистом листе появилась высокая девушка с идеальной фигурой и длинными ногами, на которой красовалось платье из моего воображения. Мне тут же захотелось воплотить дизайн в жизнь, и я записала в заметки заехать с мамой в магазин тканей.
Нежно-лавандовое, доходящее чуть выше колен, с открытой спиной. К низу оно ниспадало легкими волнами, а до этого, плотно обтягивало грудь, талию и бедра, оголяя плечи на тонких, еле заметных бретелях. Подобрав под его образ белый удлиненный блейзер, я добавила черные лаковые шпильки и дорисовала девушке на платье черный пояс. Уже на рисунке смотрелось эффектно и мне как можно скорее захотелось примерять это на себя.
Оглядев неразобранные коробки, среди которых находилась и та, где покоилась швейная машинка, я набросала список покупок на завтра. Как оказалось, чтобы не умереть от скуки в новой семье, придётся, как следует, обустроить комнату.
К вечеру, мама зашла ко мне, когда я, лежа, рассматривала пустой белый потолок и умостилась рядом, оставив немного приоткрытой дверь. Мы лежали около часа, разговаривая обо всём на свете. Мама говорила, что надеется на нашу дружбу с Джеймсом, и нахваливала Кристиана. По сути, в её словах была лишь правда о нём, но я не припоминаю уже, когда последний раз мама так искрилась. Всё же, переступая через свои принципы, я радовалась за родительницу и не жалела, что не оставила её одну в этот период. Маме необходимо привыкнуть, стать частью семьи, а после я смогу ее оставить, налаживая собственную жизнь.
Пока я расположилась на маминой груди, а она гладила меня по волосам, пришлось невольно задумать о папе. Все же, мама успешно отогнала эти мысли, переключившись на другую тему.
— Ты знала, что из своей гардеробной, можешь пройти в другую комнату? — ошарашила она меня, и я удивленно приподнялась на локтях.
— В каком смысле?
— Крис поэтому и подобрал тебе именно эту комнату. Когда я рассказала о твоём увлечении дизайном одежды, он решил оформить тебе мастерскую, как ты всегда мечтала. Помнишь?
— Ты рассказала ему, о какой именно я мечтала? — было немного обидно, но с другой стороны, этот мужчина теперь её муж, она имела полное право делиться с ним, чем захочет. — Я имею в виду, зачем? Я могла бы шить и за столом, как делала это дома…
— Я сама об этом только сегодня за обедом узнала. Он попросил, чтобы я не тянула с сюрпризом. Посмотри обязательно, хорошо? — пришлось выдавить улыбку и улечься обратно маме на коленки. — И поблагодари его. Пожалуйста! — прошептала женщина.
Почему-то, несмотря на то, что я не хотела через чур много заботы со стороны Криса, мне было слишком приятна его забота и стало любопытно взглянуть на мастерскую, о которой я мечтала с детских лет. В моём воображении, это была светлая комната с элементами чёрного, большим длинным столом посередине и манекенами, встроенными в стенах с подцветкой. Конечно, я на-придумывала ещё тысячу деталей, но те были основными. С детства я грезилась воплотить мечты в реальность, состояться, как личность и…просто быть счастливой.
— Как тебе Джеймс? — ошарашила меня мама внезапным вопросом снова.
— В плане чего?
— В общем, — смущенно пожала плечами мама. — Вы молодые, одного возраста, к тому же не родные брат и сестра… Я-то знаю, как это у молодежи бывает. — аккуратно начала она, и я тут же вскочив, замахала руками.
— Мам! — перебила я её, пока родительница улыбалась во все тридцать два. — Ты о чём говоришь?! С какой стати ты стала думать о таком? Я пока что ещё дружу с головой!
— А что такого? — искренне удивилась мама, и мои брови оказались чуть ли не на волосах от шока. — Я не считаю это чем-то сверхъестественным… Джеймс парень хорошенький, а то, что характер такой…Так всех же девчонок на плохих парней тянет? — усмехнувшись, подмигнула она мне.
— Я — не все!
Больше сказать мне было нечего.
— Признайся, он хорошенький! — не унималась мама.
— Хорошенький? Что хорошенького ты в нём нашла?! — вспылила я. — Я скажу, что: он хорошенький засранец, наглый эгоист
