У Каси зашевелилась в мозгу одна идея. И, не откладывая дела в долгий ящик, она решила ее проверить:

– Извини, но у меня сложилось впечатление, что, как бы помягче сказать… – попыталась было подобрать нечто более обтекаемое, но, так и не найдя, пошла напрямик, – ты хочешь, чтобы я ушла?

– Нет, не совсем, но, понимаешь, ситуация на рынке искусства сложилась неоднозначная, и мы не можем утяжелять нашу структуру…

– Насколько я понимаю, возможности постоянной работы для меня у вас нет, – перевела наконец на общепонятный язык ухищрения своего начальника Кася.

Нодэн с облегчением вздохнул:

– Пойми меня правильно, и я бы был тебе признателен, если бы наш разговор не вышел за двери этого кабинета.

– О том, что у предприятия очень сложная ситуация? Не беспокойся.

– Я тебе очень благодарен, Кассия, и, кстати, давай не будем терять связи. Как знать, может, колесо удачи повернется, и у меня появится вакансия для тебя после раскопок. Тем более и ты можешь прийти не с пустыми руками…

Кася выходила из директорского кабинета со смешанным чувством. С одной стороны, конечно, ей очень хотелось принять предложение Рэйли. С другой – странное и весьма удобное для Рэйли стечение обстоятельств напрягало. И потом, откуда у Рэйли и Нодэна была эта уверенность, что в могильнике найдется нечто сверхинтересное? Словно им кто-то дал гарантию, что Булан захватил с собой на тот свет необычайно ценный клад. Кроме того, даже если предположить, что отыщут что-то вроде скифского золота, за пределы России никому вывезти его не удастся, не те сейчас времена. Так и не ответив ни на один из поставленных вопросов, Кася отправилась заканчивать начатый неделю назад проект.

Вечером сначала позвонила маме. После разговоров о продвижении работ по реставрации замка, о лорде Эндрю – так за истинно английский флегматичный характер они назвали их обожаемого мастифа, о здоровье их друга и соседки Моник, Кася, наконец, рассказала о предложении Артура Рэйли.

– Даже и не думай! – категорично заявила Екатерина Дмитриевна.

Именно в этот момент Кася поняла, что она обязательно согласится.

– Почему даже не думай? – возразила она. – Все-таки мне предлагают работать на фонд, находящийся под эгидой ЮНЕСКО.

– Ну и что! – заявила Екатерина Великая.

– И это все твои доводы?

Кася давно уже смирилась со своей участью непонятой дочери, а Екатерина Дмитриевна – матери, советы которой все равно никто слушать не будет. Но каждая продолжала настаивать на своем.

– Нет, не все! – продолжила Екатерина Великая. – Ты даже представить себе не можешь, какого труда мне стоило найти для тебя эту работу. С Нодэном отношения у тебя сложились прекрасные. Он уже всерьез подумывает о постоянном контракте, и теперь ты собираешься все бросить коту под хвост?!

– Я вовсе не бросаю все, как ты выразилась, коту под хвост! И, кстати, столь любезный твоему сердцу Нодэн сам поддержал меня, говоря, что от такого предложения грех отказываться. Такое могут предложить только один раз в жизни! Это его собственные слова.

Но Екатерина Дмитриевна сдаваться не собиралась:

– Это сейчас он так говорит, а когда обратно попросишься, он вежливо посоветует постучаться в соседнюю дверь. А в условиях повальной безработицы таких, как ты, специалистов без особого опыта работы и без престижных дипломов – что снега зимой.

– Допустим, смотря где, – парировала Кася, – тем более вследствие глобального потепления климата со снегом зимой тоже могут возникнуть проблемы. А если серьезно, то Нодэн мне сегодня объявил, что постоянная работа в его предприятии мне не светит!

– Что-о?

– Ты не ослышалась, именно так и сказал.

– Ничего не понимаю, – явно растерялась мать, – еще неделю назад говорил моим общим знакомым, что рад твоему появлению и подумывает о переходе на постоянный контракт.

– А неделю спустя больше ни о каком постоянном контракте он не думает. И сам мне объяснил, что, если я упущу предложение Рэйли, буду себе локти кусать!

– Странно это все, – продолжала недоумевать мать.

– Он мне объяснил про трудности на рынке искусства и т. д.

– Трудности! Какие трудности! Да произведения искусства никогда так хорошо не продавались, как сейчас! Это даже первоклассникам известно!

Кася с трудом себе представляла первоклассника, заинтересованно следящего за состоянием рынка и взахлеб изучающего котировки акций и облигаций, но на эту тему решила не спорить. Вместо этого спокойно добавила:

– Так что сама видишь, что, может быть, предложение Рэйли стоит более внимательного изучения.

– Всему этому есть одно-единственное объяснение.

– Предложению Рэйли или поведению Нодэна?

– Рэйли уговорил или приказал Пьеру – не знаю, какие у них там отношения, – любыми средствами добиться твоего согласия. Только совершенно непонятно, почему Рэйли так хочет, чтобы именно ты отправилась на раскопки?

– А гипотезу, что, может быть, я по-настоящему хороший специалист, ты рассматривать не желаешь? – слегка обиделась Кася.

– Я этого не говорила, я и сама в этом уверена.

Ответ матери был для Каси полной неожиданностью. Тем временем та продолжала:

– Решай сама, но смотри, чтобы все было оформлено по всем правилам.

– Не волнуйся, спасибо, что напомнила, я как-то с пылу с жару об этом совершенно не задумалась.

– Пожалуйста, – уже более мирным тоном ответила Екатерина Великая.

Обе увидели возможность выйти с честью из очередного спора. Каждая оказалась по-своему права, и каждая осталась при своем. После разговора с матерью Кася отдышалась, прошлась по комнате, поразмышляла. Нет, предложение было действительно заманчивым. Хотя, честно говоря, о Хазарском каганате в целом и Булане в частности она имела весьма смутное представление. Кем на самом деле были хазары? Этот странный народ, появившийся ниоткуда и исчезнувший в никуда. Современники Хазарского царства оставили огромное количество описаний его правящей верхушки, принявшей в 965 году иудаизм, мощной армии, предприимчивых торговцев. Название «хазары» было известно уже первому русскому летописцу, автору «Повести временных лет». Но вся эта блестящая цивилизация была полностью смыта потоком времени. Ей просто необходимо было узнать о них побольше. Где-то в памяти застряли отголоски когда-то прочитанной «Истории хазар» Артамонова и, конечно, «Открытие Хазарии» Гумилева. Но сведения были отрывочными. Итак, первым делом, перед тем как дать окончательное согласие, следовало поближе ознакомиться с вопросом.

Ситуация с хазарами на самом деле сложилась довольно странная. Все о них говорили, но точных сведений долгое время не было. Мощная Византия предпочитала заключать с хазарами союзы, персы и арабы то воевали с ними, то вели активную торговлю, русы платили дань, не говоря уже о подданных царства: печенегах, камских булгарах, аланах, мордве, черемисах и т. д. Царство было по-настоящему огромным: на востоке оно граничило с Хорезмом, на юге утыкалось в знаменитую Дербентскую стену, на западе доходило до Днестра и Карпат. Однако кто такие хазары и что такое Хазария, сведений было мало. Может быть, потому что в отличие от прочих их потомки исчезли почти бесследно, растворившись среди других народов. Да и археологических находок было сравнительно немного. Сложилась весьма необычная ситуация: историки прекрасно знали, какие победы одерживали хазары и какие поражения терпели, но как они жили – самое элементарное: их быт, то есть в каких жилищах жили, как одевались, что ели и пили, какие песни пели, какие сказки рассказывали, все это оставалось почти полностью неизвестным. Поэтому она могла представить энтузиазм Рэйли: переоценить нахождение могильника самого легендарного хазарского военачальника Булана было трудно.