— Боюсь, мой подарок остался в Эро, — сказал Фарин.

— И мой тоже, — сообщил Ки, набивший рот печеньем. Голова у него была еще перевязана, но аппетит вернулся.

Впервые за долгое время жизнь снова казалась привычной и спокойной. Сердце Тобина радостно билось, когда он смотрел на радостные лица стоящих рядом людей. И если бы не присутствие Айи, этот день рождения ничем бы не отличался от предыдущих.

На следующий день Ки окреп уже достаточно, чтобы захотеть встать, но Нари и слышать не хотела о том, чтобы он покинул комнату. Ки дулся и ныл так, что Нари просто унесла его одежду, на всякий случай.

Едва она вышла, Ки выскочил из постели, завернувшись в одеяло.

— Ну вот, на ногах стою, — пробормотал он.

Через мгновение-другое он снова почувствовал ужасную слабость, но не желал признавать правоту Нари. Борясь с тошнотой, он настоял на том, чтобы они с Тобином сыграли в бакши. Однако после нескольких бросков перед глазами у него начало двоиться, и он позволил Тобину уложить его в постель.

— Только ей не говори, ладно? — попросил он, закрывая глаза. От попыток соединить двух Тобинов, хмуро склонившихся над ним, в одного, у него разболелась голова.

— Я не скажу, но тебе следует ее послушаться. — Ки услышал, как Тобин усаживается в кресло у кровати. — Ты действительно пока неважно выглядишь.

— Завтра буду в порядке, — сказал Ки, очень надеясь, что это окажется правдой.

Похолодало. Мелкие колючие снежинки сыпались с затянутого серыми облаками неба, и высохшая трава на лугу по утрам покрывалась инеем.

Ки жадно заглатывал бульоны, и сладкие кремы из яиц и молока, и печеные яблоки, что присылала ему повариха, и вскоре потребовал мяса. Он продолжал ворчать о своем заточении и врал о прекрасном самочувствии, но Тобин видел, что другу еще далеко до полного выздоровления. На него внезапно наваливалась усталость, и выражение его глаз время от времени сильно тревожило Тобина.

Игры наскучили им задолго до того, как Ки окреп достаточно, чтобы взяться за меч или просто выйти наружу. Ради того, чтобы удержать Ки на месте, Тобин устроил гнездо из подушек и одеял рядом с игрушечным городом, и они развлекались, прослеживая знакомые маршруты по улицам или пытаясь угадать, где могут находиться в тот или иной момент другие компаньоны наследного принца.

Ки поднял крышку коробки, изображавшей Старый дворец, и взял с подставки рядом с деревянным троном маленькую золотую дощечку. Поворачивая дощечку, чтобы на нее упало побольше света, он прищурился, рассматривая микроскопические буквы на ней.

— Похоже, с глазами у меня теперь куда лучше, — сказал он. — Я уже могу прочитать, что тут написано: «До тех пор пока защищает и правит прямая наследница Фелатимоса, Скала не будет покорена». Знаешь, я ведь в первый раз по-настоящему обратил на это внимание с тех пор, как Аркониэль научил нас читать. — Темные брови Ки сдвинулись к переносице. — Слушай, а ты никогда не думал о том, что ничего хорошего не получится, если об этом узнает твой дядя? Настоящая-то доска, в настоящем тронном зале, исчезла, помнишь? Мой отец говорил, что Эриус переплавил ее, когда уничтожил все каменные копии, что раньше стояли на перекрестках дорог.

— Ты прав.

Тобин прежде никогда не задумывался о подобной опасности; но теперь эта мысль напугала его куда сильнее, чем могла бы напугать месяцем раньше. Он огляделся по сторонам, гадая, куда бы понадежнее спрятать крошечную вещицу. Может, хранить ее и опасно, но это ведь был подарок его отца.

И не просто подарок, а послание. Впервые Тобину пришло в голову, что игрушечный город был задуман не просто как развлечение для ребенка; отец обучал его, готовил к тому дню, когда…

— Эй, Тоб, что с тобой?

Тобин сжал дощечку в руке и встал.

— Да я просто задумался об отце. — Он снова огляделся, потом его осенило: — Я знаю такое место.

Он поспешил в свою комнату и открыл сундук, Ки следовал за ним. С тех пор как Тобин спрятал куклу здесь, он не дотрагивался до нее, но теперь достал и внимательно рассмотрел. Стежки на боку куклы были достаточно длинными и позволяли пропихнуть между ними крошечную дощечку. Тобин затолкал ее под шов, потом потряс куклу, чтобы дощечка проскользнула как можно глубже. Закончив дело, он снова спрятал куклу на дне сундука и усмехнулся, оглянувшись на Ки:

— Вот так. Я уже наловчился прятать.

На следующий день стук конских копыт по замерзшей алестунской дороге нарушил зимнюю тишину. Ки тут же забыл о том, что его очередь делать бросок в бакши, и мальчики поспешили к окну.

— Еще одно послание от лорда Оруна, — сказал Тобин, хмурясь при виде всадника в желтой форме, который приближался к мосту.

Сефус и Кадмен встретили его у внешних ворот.

Ки повернулся и уставился на друга.

— Еще одно? А о чем говорилось в предыдущем? Тобин!

Тобин отковырнул кусочек лишайника с каменного подоконника.

— Он требовал, чтобы я вернулся в Эро, но Фарин написал, что я еще слишком слаб для дальней дороги.

— И все?

— Нет, — признался Тобин. — Орун еще сообщил, что снова написал королю.

— Насчет меня.

Тобин мрачно кивнул.

Ки промолчал, пристально глядя в окно, но Тобин заметил вспыхнувшую в его глазах тревогу.

Новости им принес Фарин.

— То же, что в прошлый раз. Твой опекун нетерпелив, он требует твоего возвращения.

— И хочет избавиться от меня, — добавил Ки.

— Боюсь, это так.

Ки опустил голову.

— Я ведь сам виноват, правда, Фарин? Дал ему повод. Мне следовало прибежать к тебе, как только я узнал, что Тобина нет во дворце. Не знаю, почему я послушался… — Он рассеянно потер бледную шишку на лбу и поймал грустный взгляд Тобина. — Просто я мог думать только об одном: как бы поскорее догнать тебя. И вот что вышло.

— Я не позволю ему отослать тебя. Что написано в письме?

Фарин протянул Тобину развернутый лист пергамента, и Тобин быстро пробежал глазами строчки.

— Он хочет, чтобы я отправился в путь сегодня! Но Ки еще не может скакать верхом.

Фарин невесело улыбнулся.

— Сомневаюсь, чтобы это очень заботило лорда Оруна. Но ты не беспокойся. Нари сейчас внизу объясняет посыльному, какая у тебя тяжелая лихорадка и ты пока не можешь выехать. Лучше тебе не высовываться из своей комнаты, пока он не уедет. Не удивлюсь, если Орун заодно прислал шпиона.

— И я не удивлюсь, — сказала появившаяся в дверях Айя. — Но прежде чем ты спрячешься, будь добр подняться наверх. Хочу кое-что тебе показать. Только тебе, — добавила она, поскольку Ки собрался отправиться вслед за ними.