И вот трое или четверо из этих Мэри переехали; Мэри, которая миссис Уэбб, продала дом и переехала в квартиру у моря, где собиралась доживать на пенсии, благо «дети уже подросли»; мистер Спэрроу умер, и Мэри Спэрроу, большая мамина подруга, уехала жить к сестре в Уэльс. А две другие Мэри? Уж и не упомню, поскольку, должна признать, я всегда пропускала мимо ушей половину из маминых рассказов о событиях местной жизни. Ах да, еще одна Мэри со своим мистером Гриффином перебрались в Испанию из-за артрита. А другая Мэри? Ну ничего, вспомню.

— Например, миссис Парсонс, — предложила я. — Она очень милая. Или миссис Келли.

Я тут же поняла, что идея не самая удачная. Отношения с этой парочкой (оставаясь внешне вполне благопристойными) натянулись после того, как миссис Парсонс попросила испечь торт по случаю двадцать первого дня рождения их дочки Силии не маму, а миссис Келли, хотя вся округа знала, что всем и всегда на двадцать первый день рождения торт печет моя мама; она делала эти торты в форме большого ключа. (Это было аж восемь лет назад. В этих краях злопамятство — вроде хобби.)

— Миссис Келли, — повторила я. — Она не виновата, что миссис Парсонс ее попросила испечь этот торт.

— Но ей необязательно было соглашаться, могла бы сказать «нет».

Я вздохнула. Все это мы уже тысячу раз обсуждали.

— Силия Парсонс не хотела ключ, она хотела бутылку шампанского.

— Доди Парсонс могла хотя бы спросить у меня, смогу я такое испечь или нет.

— Да, но она знала, что у миссис Келли есть специальная книга об украшении тортов.

— Мне никакая книга не нужна. Я могу придумать любое украшение из головы.

— Это точно. Ты у меня самая лучшая.

— И все говорили, что бисквит вышел сухим, как вата.

— Точно.

— Занималась бы тем, что у нее хорошо получается, — яблочными корзиночками для поминок.

— Но в самом деле, мама, миссис Келли ни в чем не виновата.

Сейчас было важно восстановить хорошие отношения с миссис Келли, поскольку больше пропускать работу мне нельзя. Франциск и Франческа (да-да, те самые ФФ) Дайнаны были довольны, когда мне досталось делать свадьбу для Давинии, и объявили, что, если у меня получится, все свадьбы будут мои. Но если я напортачу… По правде сказать, эти ФФ приводят меня в трепет. Как и всех в нашей конторе. У Франчески — седой пучок, как раз чтобы подчеркнуть ее боксерскую челюсть. Хотя в жизни она никогда не курит сигар, не носит мужских брюк и не сидит, расставив ноги, стоит мне закрыть глаза и подумать о ней (что происходит не так часто и всегда непроизвольно), как я тут же представляю ее именно в таком виде. Франциск, ее напарник по злодейским делам, похож на яйцо с ножками: весь его вес сосредоточен в районе живота, а ноги тощенькие, как у Кейт Мосс. Лицо у него круглое, а голова лысая, если не считать двух жидких кустиков над ушами, делающих его похожим на Йоду из «Звездных войн». Кто его мало знает, считают подкаблучником. Говорят про Франческу: «У них за мужика — она». Но как они заблуждаются! В этой семье оба — за мужика. Можете мне поверить.

Если я запорю эту свадьбу, меня посадят в ТК (Темную Комнату, это у них такой вариант карцера) и скажут, что я их очень разочаровала. После чего, как бы вдогонку, уволят. Будучи супругами, они без конца хвалятся, что у них семейный бизнес. Уж конечно, они знают, как сделать из меня провинившуюся школьницу, а вообще, призывают менеджеров по работе с клиентами (я — одна из них) состязаться с коллегами в духе братского соперничества (знающие люди говорят).

Ну да ладно.

— Так что, попросить миссис Келли прийти?

Мама погрузилась в молчание.

Потом она открыла рот. Сначала ничего не последовало, но я знала, что что-то будет. Потом откуда-то из глубин поднялся и вырвался наружу тонкий обиженный вопль. Он был похож на ультразвук, с неприятными частотами, различимыми человеческим ухом. Леденящий вопль. Уж лучше пусть каждый день бьет посуду.

Она остановилась, перевела дух и начала заново. Я тронула ее за руку и сказала:

— Ма-ам. Мам, ну пожалуйста!

— Ноуэл ушел. Ноуэл ушел. — Тут звук прекратился, и она безудержно разрыдалась, как в то утро, когда мне пришлось давать ей успокоительное. Но больше таблеток не было; как же это я в аптеку не сходила, была же возможность. Может, завалялось где-нибудь снотворное?

— Мам, я попрошу кого-нибудь побыть с тобой, пока я сгоняю в аптеку.

Ноль внимания. Я рванула к миссис Келли. Увидев, в каком я состоянии, она сразу подумала, что пора месить тесто и чистить яблоки для начинки.

Я объяснила, в чем дело, она подсказала, где аптека.

— В десять они закрываются.

Было без десяти десять. Придется нарушить правила. Я жала на педаль, как сумасшедшая, но к аптеке все равно подъехала в одну минуту одиннадцатого. По счастью, внутри еще кто-то был. Я стала изо всех сил барабанить в стеклянную дверь, и человек невозмутимо открыл.

— Спасибо. Господи, большое вам спасибо. — Я ввалилась внутрь.

— Приятно ощущать себя полезным.

Я сунула ему мятый рецепт.

— Только не говорите, что этого у вас нет. Мне очень нужно!

Он расправил бумажку и сказал:

— Не волнуйтесь, это у нас есть. Присядьте пока.

Он скрылся за белой стойкой, а я опустилась в кресло, пытаясь отдышаться.

— Вот это правильно, — похвалил он из-за прилавка. — Дышите глубже. Вдох — выдох, вдох — выдох…

Он вышел, держа в руках лекарство, и заботливым тоном произнес:

— Вот, пожалуйста. И не забудьте: когда их принимаете, за руль садиться или управлять какой-либо техникой нельзя.

— Отлично. Спасибо. Большое спасибо. — И, только сев за руль, я сообразила, что он решил, что таблетки нужны мне.

5

Обычно литературных рецензий я не читаю, поэтому я не сразу отыскала этот раздел в субботних газетах. Пробежав глазами критические заметки о книге биографий каких-то английских генералов и о монографии по Бурской войне, я уже стала подозревать, что Коди, в кои-то веки, ошибся. И тут сердце мое так всколыхнулось, что стало больно груди. Коди не ошибся. Вот она, рецензия. И все-то он знает.

УСПЕШНЫЙ ДЕБЮТ

Лили Райт, «Колдунья Мими». Изд-во «Докин Эмери»

«Первая Лили Райт — не столько роман, сколько пространное предание, но она нисколько от этого не проигрывает. Колдунья по имени Мими негласно появляется в небольшой деревушке (местонахождение которой не называется) и начинает заниматься ворожбой на свой лад. Пошатнувшиеся было браки крепнут, а разлученные влюбленные воссоединяются. Звучит слишком благостно? Оставьте свой цинизм и плывите по течению. Автор сумела сделать свою пронизанную мистицизмом книжку очаровательной комедией нравов с горькой иронией в адрес нашего общества. Эту книжку проглатываешь с таким же удовольствием, как горячие гренки с маслом студеным вечером — и так же не можешь оторваться».