Дома всё было отлично примерно с неделю. У Родрика грипп и поэтому нет сил меня доставать. А Мэнни отправлен к бабушке, так что телик целиком и полностью принадлежит мне.

Вчера родители удивили: сообщили, что уезжают с ночёвкой и мы с Родриком остаёмся дома одни.

Это просто сенсация. Папа с мамой НИКОГДА раньше не оставляли нас с Родриком одних.

Наверное, они просто всегда боялись, что Родрик сразу же закатит грандиозную вечеринку и загадит весь дом.

Но, учитывая, что Родрик лежит больной, они, видимо, решили рискнуть. Мама толкнула речь про «ответственность» и «доверие», и они с папой свалили из дома.

СЕКУНДЫ не прошло, как захлопнулась за ними входная дверь, – Родрик вскочил с дивана и взялся за телефон. Он обзвонил всех знакомых и объявил, что закатывает вечеринку.

Я хотел было пропалить его папе с мамой, но ведь фактически я НИ РАЗУ ещё не был на вечеринке у старшеклассников. Так что я решил заткнуться и молча впитывать атмосферу.

Родрик приказал мне вытащить пару раскладных столов из подвала и захватить пару пакетов льда из большого холодильника наверху. Его дружки стали появляться в районе семи, и я глазом не успел моргнуть, как вся улица перед домом уже была забита припаркованными машинами.

Первым, кто к нам пришёл, был Родриков приятель Вард. Потом появились ещё люди, и Родрик сказал мне, что столов мало и нужно ещё. Я снова потащился в подвал.

Однако стоило мне встать на лестницу, как позади меня заперли дверь на ключ.

О блин, я просто обязан был догадаться, что Родрик выкинет нечто подобное!

Я начал было буянить, но Родрик врубил громче музыку. Я тупо застрял в подвале.

Действительно, как мне могло в голову-то прийти, что Родрик допустит меня к вечеринке.

Звуки были что надо, вечеринка разгоралась вовсю. Мне даже кажется, там были ДЕВУШКИ, но я не могу быть уверен. Очень трудно, знаете ли, понимать, что происходит, глядя на подошвы ботинок.

В два ночи веселье всё ещё продолжалось, но я к тому времени уже сдался. Я заснул на одной из запасных кроватей, которые стоят в нашем подвале. Одеяла не было, я промёрз до костей, но добыть что-то, чтобы накрыться, не было никакой возможности.

Очевидно, кто-то отпер дверь ночью. Когда я проснулся, она была раскрыта. Я поднялся наверх. В комнате как будто прошёл торнадо.

Последние Родриковы приятели тусили у нас до 15:00. Как только все ушли, Родрик потребовал, чтобы я помогал ему убирать.

Я сказал ему, что он умом двинулся, если думает, будто я стану ему помогать. Но он ответил, что если его запалят родители, то и я сухим из воды не выйду.

Потому что, если я не буду пахать вместе с ним, он расскажет моим друзьям о том, что случилось летом.

Я поверить не мог, что Родрик опустится до такой низости. Но он был серьёзен – у меня не было выхода.

Мама с папой собирались вернуться к семи, а работы было по горло.

Очищать дом от последствий вечеринки – задачка для супермена. Приятели Родрика умудрились загадить ВСЁ, мусор находился даже в самых странных местах. Когда я пошёл сварганить себе поесть, из коробки с хлопьями выпал обкусанный кусок пиццы.

К 18:45 мы управились. Я поплёлся наверх освежиться в душе. На двери ванной, с внутренней стороны, я прочел послание.

Я попытался отскрести его с мылом, но оно было написано несмываемым маркером.

Мама с папой должны были вернуться с минуты на минуту. Казалось, мы были обречены, но тут Родрика осенило. Он сказал, что мы снимем дверь с петель и заменим её дверью туалета из подвального этажа.

Мы вооружились отвёртками и быстренько приступили к делу.

Каким-то чудом мы справились с дверью и потащили её вниз.

Потом сняли с петель НИЖНЮЮ дверь и подняли её наверх.

Времени терять было нельзя. Машина родителей въехала во двор как раз тогда, когда мы вкручивали последний шуруп.

Они явно вздохнули свободнее, убедившись, что дом в их отсутствие не сгорел и не развалился на части.

Угроза тем не менее не прошла. Папа обнюхивал и осматривал всё вокруг целый вечер. В общем, думаю, нам недолго хранить нашу тайну.

Ну, Родрик, может, на этот раз и вышел сухим из воды, но я могу сказать лишь одно: повезло, что дома не было Мэнни. Он страшный ябеда. Он начал меня закладывать, как только научился говорить, и даже больше – однажды он ухитрился спалить меня даже ДО того, как обрёл дар речи.

Я разбил большое французское окно в гостиной. У мамы с папой не было против меня ни единой улики, и они не могли повесить это всё на меня. Но Мэнни был в комнате, когда всё случилось, так что через пару лет он меня всё-таки выдал.

Как только он начал говорить, мне пришлось нехило понервничать из-за всех пакостей, которые я совершил на его глазах.

Я и сам был раньше ужасный ябеда, но жизнь преподала мне суровый урок. Однажды я спалил Родрика, что он говорит плохое слово. Мама спросила, какое именно слово говорит Родрик, и я сдуру аккуратненько произнёс его по буквам. А оно было длинное!