тебя зовут? — на какой-то хрен спросил я, застегивая ширинку.

Девушка глупо захихикала.

— А это важно?

— Нет.

Сразу стало еще более мерзко и гадко на душе от всего этого. Трахал вроде я, а ощущение, что это меня поимели…

9

— Чертов засранец! — я шла по улице и ругала то ли себя за дурацкую слабость, то ли Микаэля за его идиотское желание доказать, что он имеет надо мной какую-то власть.

Настроение было испорчено. Напрочь.

Нет, можно было все свести в шутку, если бы не его издевательский тон. Зачем он это сделал? Зачем поцеловал меня? Хотел показать какой он альфа-самец? Молодец! Показал.

— Подожди, ошалелая, — донесся мне в спину требовательный голос Мари, — Что это сейчас было?

— Ты о чем? — уж лучше дурой прикинуться, чем отвечать на вопросы о придурке вампире.

Мари еле поспевала за мной. Ее дыхание сбилось от пробежки, но она упрямо бежала вперед.

— О том, что я сейчас видела в клубе. Ты и вампир?! — ее глаза забавно округлились.

— Это так — пустяки.

— Ну нет! Ты, так просто, не отмажешься, — с какой-то злой иронией прокричала подруга. — Сначала ты читаешь мне лекции о невозможности отношений с вампиром, а потом сама же млеешь в объятиях им подобного. Прямо скажем, недалеко ушла! Громко выдохнув в ночную прохладу, я наконец остановилась. Она права. Я ни чем не лучше!

Но несмотря на то, что я была с ней согласна, попытку вразумить Мари — не оставила.

— Стремиться стать вампирской подстилкой… шлюхой на одну ночь — это одно, а …

— Так вот ты какого мнения обо мне? — зло закричала она, не дав мне даже договорить.

Глаза подруги пылали обидой, прожигая во мне дыру ненависти. А я даже не знала, как объяснить ей всей правды.

Ведь несмотря на многолетнюю дружбу с Мари, я никогда не вдавалась в подробности своего происхождения. В мире людей об этом не догадывалась ни одна живая душа. Мари знала, лишь что у меня мать чудаковатая, а отец богатый и влиятельный… человек. Она не знала, насколько близка мне жизнь вампиров и все ее грязные, мерзкие тайны.

Ей не понять…

Каждый из нас мечтал о несбыточном: я как быть нормальной, даже типичной, а она — в погоне за страстным красавчиком готова не то, что ноги раздвинуть — душу продать. Но Мари ошибалась. Из таких союзов редко выходило что-то путное.

— Ты просто заслуживаешь большего, чем стать просто объедком на чьем-то столе, — устало выдохнула я.

Молнии в ее глазах сверкали все ярче и ярче и сдаваться она явно не спешила.

— Если просто сидеть и ждать… бездействовать, то можно упустить того самого, — с грустью произнесла она словно не своим голосом.

Люди все еще верят в то, что можно заставить кого-то полюбить против их воли. Они совершают дичайшие поступки прикрываясь «борьбой за любовь». А когда терпят поражение, страдают, канючат и впадают в депрессию.

Несмотря на то, что пока я являлась человеком, с мнением себе подобных была не согласна категорично. Это просто блажь, неудовлетворенная «хотелка». Чувства либо взаимны, либо нет и тогда отношения обречены на провал.

— Любовь, — продолжила я, после недолгой паузы, — Не может причинить боли, а твоя маниакальная тяга к приключениям от незнания. Для вампира человек — просто игрушка. Может на одну ночь, а может и на год. Но это все равно проходит. А секс по-пьяни точно не поможет тебе найти того самого.

Подруга фыркнула и издевательски рассмеялась. — Столько опыта, я слышу в твоих словах Анна, — каждое ее слово пропитано желчью и презрением. — Откуда он взялся, дорогая? У тебя никогда не было отношений. Я всё гадала, неужели ты действительно вся такая «девочка-девочка», а это оказывается просто образ. На деле ты не отличаешься от меня. Аллен точно так же тебя притягивает. Ты точно так же, летишь на огонек. Но тебе не хватает смелости признать, что ничем не отличаешься от такой шлюхи как я.

Одарив меня презрительным взглядом, она развернулась и зашагала обратно в клуб.

— Там сегодня тусовка вампиров… Не ходи, — я все же предприняла последнюю попытку остановить неразумную подругу.

Но Мари даже не обернулась. Услышав мои слова, она лишь взметнула руку вверх, являя миру средний палец.

Ну что же, теперь это ее проблемы.

«Всех не спасти», — говорил отец. Он прав. Нельзя всю жизнь пытаться вытащить чью-то задницу из грязи, если она все равно туда стремится попасть.

Я прикрыла глаза от усталости и обиды.

Этот гад все же внес сумятицу в мою жизнь и технично начал ее разрушать. Вот за что я презираю вампирский род — они разрушают все, к чему прикасаются.

С такими невеселыми мыслями я добралась до дома. Стряхнула в прихожей туфли и потерла виски.

Нестерпимо хотелось смыть с себя всю эту грязь, в которую я невольно сегодня окунулась с головой.

Не знаю, сколько времени стояла под душем и яростно терла себя губкой. Но казалось, что кожа навсегда впитала в себя запах этого несносного вампира. Черт бы его побрал. Кол ему в сердце и серебро между глаз. Пусть горит в аду мелкий пакостник… Хотя, никакой он не мелкий и даже… Анна!

Завтра будет новый день и новые испытания, а на сегодня — хватит.

Взгляд зацепился за ноутбук, и я вспомнила, что нужно проверить почту.

Письмо «счастья» с результатами из «ОКО». Со всей этой нервотрепкой, я совершенно забыла про него. Оно бедное и бесхозное пару дней висело, ожидая своей участи. Пробежав глазами по содержимому, я выдохнула. Там были какие-то графики и пояснения, формулы и расчеты, но в конце вердикт, выведенный крупными буквами «нет реакций». Ну хоть что-то хорошее за день.

Пока радовалась свалившемуся на меня маленькому счастью неожиданно раздался звонок в дверь.

Неужели Мари все-таки одумалась и пришла мириться? В душе я на это очень надеялась. Несмотря на нашу ссору я любила ее и не желала зла.

С тихим скрипом открыла дверь и огляделась по сторонам. Пусто, ни одной живой души. Только небольшая яркая сверкающая коробочка с большим фиолетовым бантом.

Я снова осмотрелась, ожидая увидеть дарителя, но вокруг все так же никого не было.

Аккуратно взяв загадочный сверток, пошла его распаковывать.

Это оказался телефон, той же марки, что и прежде, но намного круче. Интересно, кто бы мог его подарить? Отцу я не говорила, что разбила свой, пока пыталась погладить ворона, случайно залетевшего в мое окно. Мари? Да у нее