ее постели, в душе, а потом на и кухонном столе… Но нет. Не сегодня.

Пикнул телефон.

Сообщение от Алекса: «У меня есть кое-что интересное. Надо увидеться».

Я очень надеялся, что это не очередная оргия.

Быстро черканув ему, чтобы подъезжал к дому, я убрал телефон и отправился в свою холостяцкую берлогу.

Отец позаботился о каждом из своих отпрысков, подарив собственное жилье. А трастовый фонд приносил немалый доход. Это позволяло нам всем быть эгоистами и немного прожигателями жизни.

С легкостью в этом «нелегком» деле мне помогал мой брат Брайан. Он был не менее неугомонным чем я, а может даже и больше.

Называть берлогой мой лофт было кощунством, но мне нравилось.

Огромный панорамные окна пропускали много света, делая квартиру максимально уютной, несмотря на каменную холодную кладку кирпича. Серые текстурные шторы "блэкаут" в пол на окнах, когда это требовалось, убирали режущее глаза солнце.

Здесь действовало только одно правило: «никогда не приводить «еду» домой». Поэтому ни одна женская нога здесь не ступала, кроме разве что Стеллы…

Но о ней совсем не хотелось вспоминать. Совсем. Сестрица была порождением ада, которая доставляла мне лишь массу неприятностей.

Минут через пятнадцать приехал Алекс.

Он чуть ли не с разбега бросился на красный кожаный диван и закинул ноги на журнальный столик.

— Друг, ты ничего мне не хочешь сказать? — начал он и подозрительно уставился на меня.

Я пожал плечами.

— Доброй ночи?

Он ухмыльнулся.

— Ладно, тогда я начну сам. Хорошо ли ты знаешь свою Анну?

Прозвучавшее имя из уст друга кольнуло где-то в области сердца и осело терпким предвкушением в области живота. Я задумался. Знаю ли я ее?

Да, я знаю вкус ее губ, запах волос, нежность кожи, тихий трепет и страстную душу…

— Есть немного, — я сделал максимально безразличный вид.

Друг может, почуяв мой интерес, заразиться азартом и попытаться вступить в игру. Не хотелось бы отрывать ему голову.

— Вероятно недостаточно хорошо, — он зашелестел листками бумаги, которые находились в принесенной им папке, — «Анна Морис Ломель. 21 год, студентка Университета точных наук и новых технологий "Мente Рura"» и бла-бла-бла. Так, это пропустим… А! Вот оно! Мать Моник Ломель — человек. Отец… Приготовился? Барабанная дробь… — Алекс выдержал драматическую паузу, после которой я еле сдержался, чтобы не запустить в него стаканом с виски и торжественно произнес, — Отец — Тобиас Морис, владелец криминальной газеты «Нью Иден Ньюз». Член совета клана Мостро. Как тебе?

Я улыбнулся, обнажив клыки. Да, девочка с секретом оказалась. И хоть раз бы обмолвилась… Хотя теперь мне совсем непонятно, почему ее «любовь» к вампирам столь велика. Разве что папочка недолюбил свою девочку.

Лично с Тобиасом мне не приходилось встречаться, но ходило много слухов. Например, о том, что во времена Кровавой Луны, он славился особым аппетитом.

Да уж…

— Интересно, спасибо за инфу. Дорого стоила? — говорить я продолжал все так же невозмутимо, а вот в голове уже роилось множество вопросов.

— Наш из «Волшебниц» расспросил бармена, они оказывается из одного клана. Еще в тот раз я заметил, что больно тепло Анна с ним общалась. Папаша души не чает в девчонке, готов горы свернуть, но непокорная дочурка отвергает его помощь.

Значит ошибочка вышла. Моя бестия выкручивает руки не только мне, но и отцу.

— Занятно, — я продолжил поглаживать щетину, размышляя.

— Мне вообще здесь нальют, чем можно горло промочить?

Вот он Алекс во всей красе, дайте выпить во что бы то ни стало. А толку? Все равно алкоголь на него действовал как на котенка молоко.

Котенок…

Хорошие девочки любят щеночков и котят, а уж девочки с коготками тем более.

Решение созрело молниеносно.

Осталось решить ряд вопросов и можно начинать завоевание крошки Анны Морис

12

Моя душа буквально разрывалась на части от непонятных и доселе неведанных мне эмоций. Когда Микаэль слегка подтолкнул меня в спину и исчез в темноте ночного города я протяжно вздохнула.

Так жарко и одновременно так холодно мне еще не было никогда в жизни.

Я вбежала в квартиру и плотно прикрыла дверь, прижавшись к ней спиной.

Словно пытаясь отгородится от того шквала чувств, которые он во мне вызывал. Хотя от кого я хотела убежать? Он уже в моей голове и все остальное становилось не важным.

Быстро скинув одежду, я развалилась на кровати, широко раскинув руки и прикрыв глаза. Мысленно прокручивала в голове, все те ощущения, которые вызвал во мне поцелуй Микаэля Аллена. Его твердые губы, требовательный язык и жаркие объятия. А потом уснула, мечтая о наглом вампире.

С утра голова болела нещадно. Возникло столь великое желание прогулять пары, что я ему самозабвенно поддалась. И проспала до обеда. Благо студенческая репутация Анны Морис идеальна, и все знали, если я что-то пропускаю, то только по болезни или уважительной причине.

А я и в правду больна одним вампиром. Полночи не могла уснуть, вспоминая и прокручивая в голове его сладкие объятия и пьянящий поцелуй. Его нежные касания и крепкие руки…

Губы все еще хранили его вкус, а сердце стучало так, словно вот-вот вырвется наружу.

Взглянув на расписание на стене, я с ужасом осознала, что всего-то через пару часов у меня факультатив. И уж на нем я точно должна быть. От этого зависела курсовая.

Потратив минимум времени на сборы и приведение себя в приличный вид, я бодро шагала к кампусу, надежно зажав в руке стаканчик покупного кофе.

Огромные двустворчатые двери призывно распахнулись передо мной и не выпускали вместе с профессором религиоведения и светской этики до самого вечера.

Когда все вопросы были решены, я уставшая, но вполне довольная текущим ходом своей курсовой вышла на свежий воздух.

Туман опустился на вечерний город. Редкие прохожие кутались в пальто и куртки, укрываясь от холода. Кошмарная погода, а ведь днем было так солнечно и по-весеннему тепло. Но Нью Иден мог удивлять сменой погоды по несколько раз на дню. Когда-нибудь я выберусь отсюда и увижу целый мир. Окунусь в океан и прогуляюсь по пустыне. Залезу на пальму и взберусь на гору… Когда-нибудь… Потом…

— И где же ты была, моя пропажа? — услышала я недовольный и даже обеспокоенный голос Микаэля.

— И тебе не хворать, — первая реакция, как всегда, сарказм, но увидев действительно встревоженное лицо вампира, махнула в сторону универа и спокойно пояснила, — Здесь и была.

— А утром? — продолжал он сыпать вопросами, настороженно рассматривая меня.

— Спала, как все прогульщики.

И чего он так переполошился? Ничего же