кровати как и Савва, прежде чем сможет попасть в экспедицию. Мелоний, к сожалению, не вынести. Мне суждено увидеть смерть своих детей.

Сергей собрал последние силы, протянул руку, и на, что-то указывал.

— Смотри, какой камень, твоему сыну точно понравится.

Я обернулся и увидел небольшой светящийся кусок зеленного минерала.

— Паша, можешь принести его, хочу посмотреть поближе.

Делать нечего, вставать я не рискнул, пришлось ползти. Когда добрался до камня, за спиной раздался еле слышный всхлип. Я резко обернулся. Голова его была запрокинута, он не шевелился. Я как мог быстро подполз обратно. Пощупал пульс. Начал его трясти. Но все тщетно. Он умер. Погиб, спасая меня.

В душе вспыхнула буря негодования. Я хрипло закричал. Почему он? Зачем он это сделал? Дурак. Ему еще жить и жить. А что мне? Я бессильно бился в истерике. Через двадцать минут появились Вова и Миша с тремя спасателями. Они все поняли без слов. Сняли шапки и молча смотрели на Сергея.

Ко мне подошел доктор и спросил, как я. Сообщил, что, сломана рука и, кажется, ребро. Когда мне помогли встать, почувствовал головокружение и сильную боль в правом плече. Кажется, ключица тоже сломана. Меня уложили на носилки, вкололи лекарство и медленно понесли.

— А Серега?

— Не переживай, Паша, достанем, — Вова был серьезен как никогда. — Вы спасли весь завод. Если бы не остановили блоки, весь бы мотор взорвался. Нас бы уже никого не откопали. Вы герои.

— Это Серега герой. Понимаешь, Вова, он спас меня. И погиб за это.

— Не думай сейчас об этом. Просто живи.

Меня несли по коридору, а я все думал: «просто живи». Кажется, именно это и пытался мне сказать Серега. Я должен снова жить ради этого парня, который, не задумываясь, отдал за меня жизнь и который поверил, что я еще чего-то стою и заслуживаю спасения. Я должен жить ради своих детей.

Спасатели связались с медицинским КПП. Через два часа я был готов для отправки наверх. Меня уложили на каталку. Доктор пошел оформлять бумаги. Пока я лежал, ко мне подошел Миша. Он протянул небольшой сверток и тихо произнес:

— Возьми, это твой Мелоний. Вовка рассказал про детей. Не переживай, охранник — мой свояк. Я договорился, тебя проведут без досмотра.

Я был удивлен и поражен, как много людей желает мне добра. От этого стало вдвойне стыдно, что за водкой я этого не замечал.

— Не зря я тебя тогда отдубасил в тоннеле, — беззлобно сказал я.

— Не зря, не зря. Все, давай, удачи.

— Спасибо тебе, Миша.

Он махнул рукой и свиснув Вовке побрел на базу. Я пролежал еще несколько минут, пока не появились спасатели и «наш» охранник. Они меня погрузили в медицинский лифт без досмотра.

Капсула под действием газа быстро направилась вверх. Показалось, ее скорость была даже выше, чем когда мы спускались. Может, это действие лекарств. Когда мембрана открылась, появилась мысль, что нужно нанять на работу больного человека и обеспечить бесперебойный канал поставок. Но это уже точно лекарства. Дальше я отключился…

Очнулся уже в больнице, перебинтованный как мумия. Мне сказали, что я проспал сутки и что меня сегодня отпустят домой. Я все время думал о Сергее. Казалось, все было так давно и нереально. После обеда меня отпустили и вызвали такси. Я ехал молча и смотрел в окна. По улицам бродили задумчивые прохожие. Они живут в своих проблемах и не знают, что вчера под землей погиб прекрасный человек. На заводе, который дает надежду на жизнь всему человечеству. И взрослым с их проблемами, и беззаботным детям.

Такси остановилось. Я медленно поднялся до нужного этажа и позвонил в дверь.

Дверь открыла мама. Она удивленно смотрела на меня. Я попытался убедить ее, что все со мной в порядке. Сказал, производственная травма.

— Мама, дома есть водка?

Она грустно кивнула.

— Собери ее всю и выкинь на хрен из нашего дома. Дети у себя?

— Да, хорошо, — неуверенно промолвила она.

Зашел в зал. На меня смотрели удивленные глаза Олега и Саввы. Они не ждали своего забытого «героя» так рано. Я увидел радость и страх одновременно. Мне всегда казалось, что Олег старше своих лет, правда, в последнее время я об этом забыл. Савва лежал. Его ноги уже парализовало. Дети смотрели на меня, я смотрел на них. Мне было стыдно за все, что я натворил. Стыд меня сжигал. Олег не выдержал и робко шагнул ко мне и остановился. Я достал найденный Сергеем камень и протянул его Олегу. На его лице засияла нескрываемая радость. Он посмотрел на камень, потом снова на меня и спросил:

— Папа, ты поранился?

К горлу подкатил ком. Я вспомнил глаза Сергея, его слова. Как же давно это было! Временно «забытый герой». Пора бы уже выбраться из забвения. Я сделал шаг вперед, и тут плотину прорвало.

— Олег, Савва. Простите меня за все. Я был настоящей сволочью. Я забыл, как быть отцом, но я обещаю, что вспомню. Если вы меня не простите, я сделаю все, чтобы вернуть вас и ваше доверие. Я не умею просить прощения…

— Не нужно. Ты наш папа. Мы рады, что ты вернулся.

Как возмужал мой хрупкий сын! Я крепко обнял детей. Они заплакали. По моим щекам так же текли крупные слезы. Я гладил их волосы, обнимал, целовал. Мои герои, мой смысл жизни. Судьба вас вернула, и имя этой судьбы — Маслов Сергей. В комнату зашла мама. На ее лице блестели соленые капли, и светилась улыбка.

— Папа сказал, завтра поедем на рыбалку.

— Конечно, поедете, но только после больницы, — строго сказала бабушка.

Мы засмеялись. Мальчики еще не знали, что завтра они проснуться здоровыми и смогут снова бегать, радоваться и строить планы на будущее. Мы будем счастливы не назло кому-то, а для себя. Моя душа исцелилась. Я снова живой и мне есть ради кого жить.

Бедарев Сергей.

В память о настоящем человеке Маслове С.