«Ничего, как-нибудь доковыляем до своих», – подумал капитан, поглядывая на него сверху вниз.

Контузия, конечно, дело не из приятных, тем более что впоследствии она может серьезно сказаться на здоровье. Павел с Женькой могли бы кое-как донести бесчувственное тело Валеры до той точки, где их ожидали бойцы сирийского пехотного подразделения. Там они вызвали бы вертушку и рванули на родную базу, где Грид получил бы квалифицированную медицинскую помощь.

Но хуже всего было то, что боевики из ИГИЛ решили настичь снайперов и разобраться с ними. Андреев почти в упор расстрелял двух духов и понял, что добраться до позиций сирийцев они не успеют. Нужно искать надежное укрытие.

Времени на поиск такового у них не было. Благо глазастый Женька заметил среди мусора небольшую дыру.

Он подбежал к ней, посмотрел вниз и сказал:

– Нашел, командир!

– Что там?

– Подвал!

Они аккуратно перенесли товарища к этой дыре, спустили его вниз, спрятались сами и даже успели замаскировать мусором вход. Снайперы сидели в подвале и несколько раз слышали, как боевики ходили неподалеку и переговаривались.

С одной стороны, убежище не отличалось надежностью. Борцы за веру заметят его, бросят гранату, и все дела. Пишите эпитафию, выдумывайте поминальные тосты.

С другой, боевики тоже не располагали временем на поиски. До захода солнца оставалось не более получаса, а по ночам эти вояки предпочитали молиться, кушать и спать.

План спасения у Андреева созрел часам к десяти вечера. Все шорохи и звуки снаружи стихли. Валера Грид окончательно пришел в себя и даже пытался подняться на ноги.

– Записывайте или запоминайте, – сказал Абдул Дакуни во время повторного сеанса связи. – Контейнеры с медицинскими препаратами будут размещены на двух транспортных «Ми-8». Их станет сопровождать пара боевых «Ми-24».

– Запомнил. Это вся поддержка транспортных вертолетов?

– Нет. По приказу русского генерала на базе в полной боевой готовности будут находиться два истребителя-бомбардировщика «Су-34».

– Понял тебя. На какое время намечен вылет? – спросил Джемал Аджани, двоюродный дядя Абдула.

– На пятнадцать ноль-ноль.

– А почему ты сообщаешь об этом так поздно? – вскипел главарь банды. – Мы же не успеем подготовиться!

– Решение о вылете было принято только полчаса назад, – спокойно объяснил помощник доктора Хатара. – Я связался с вами, как только получил такую возможность.

– Ладно, извини. Что-нибудь придумаем. По какому маршруту пойдут вертолеты?

– После взлета с базы Хмеймим они направятся на Эр-Сабах через Баржан и Руман.

– Понятно. Спасибо за информацию. Будь осторожен.

– Благодарю. Да поможет нам Всевышний.

– До связи.

Дакуни отключил станцию спутниковой связи, спрятал ее поглубже в чемодан, подошел к окну и осторожно выглянул наружу сквозь тонкие горизонтальные жалюзи.

На улице возле гостевого модуля он никого не заметил. Тихо было и в коридоре.

Молодой человек отпер замок в двери. Затем он скинул пиджак, повесил его на плечики в шкаф, достал из сумки журнал, уселся в кресло и принялся читать какую-то статью в ожидании возвращения доктора Хатара.

В довоенное время Абдул Дакуни окончил медицинский колледж при Дамасском университете. Учился он неплохо, сложные предметы постигал с легкостью, экзамены сдавал без проблем. Парень даже неплохо освоил два иностранных языка: русский и английский.

Его отец владел крупным бизнесом по перегонке нефти, семья имела собственный дом в северном пригороде столицы, жила в достатке. Поэтому учеба в элитном колледже, обходившаяся ежегодно в кругленькую сумму, была ему вполне доступна.

Когда в стране разгорелась гражданская война, жизнь вокруг круто переменилась. Бизнес отца развалился. Во двор дома упал снаряд, разрушил половину забора, бассейн и часть трехэтажного строения. Клиника, в которую Абдул планировал устроиться врачом, сгорела.

Несколько месяцев молодой выпускник колледжа проработал в госпитале, где лечил и бойцов правительственной армии и тех, кто им противостоял. В этом кровавом месиве он впервые начал задумываться о том, что происходит в его стране. О том, кто виноват в развернувшейся бойне.

Однако разобраться в этом сумасшествии было чрезвычайно сложно. Война разгорелась неожиданно, весной 2011 года. Она стремительно втягивала в себя все новые противоборствующие стороны и группировки. Таковых насчитывалось около десятка, если даже брать в расчет только самые крупные.

Первой и, вероятно, самой мощной была правительственная армия. Она стреляла во всех, кто не поддерживал Башара Асада.

Второй по численности считалась сирийская оппозиция, состоящая из разношерстных исламских группировок. Эти подразделения воевали исключительно против Асада.

Третьей силой являлось Исламское государство. В Сирии его боевики уничтожали правительственные войска, в Ираке – шиитов.

Далее шли многочисленные исламские группировки, к примеру, такие, как «Ан-Нусра». Они конфликтовали в основном с Асадом, но не гнушались скандалить и с другими силами, а также между собой.

Пятыми в этом списке стояли курды, страстно ненавидевшие радикалов из Исламского государства.

Замыкала перечень главных игроков Турция. До определенного момента она открыто в войну не ввязывалась, предпочитала тайно помогать союзникам оружием, боеприпасами, разведданными, продовольствием и медикаментами. В лучших друзьях у Стамбула мог быть кто угодно, лишь бы ненавидел курдов.

Распутать этот сложный клубок, состоящий из убеждений и ненависти, было невероятно тяжело. И все же Дакуни склонялся к идеям Исламского государства. Он вдоволь насмотрелся на разруху, к которой привело правление отца и сына Асадов, и все больше проникался уважением к самым ярым оппонентам теперешней официальной власти.

Подливал маслица в огонь и отец.

– Если бы не Асад с его шавками-генералами, то ничего этого не было бы. Он давно должен был уйти в отставку, передать президентское кресло молодому и прогрессивному преемнику. Если бы так случилось, то снаряды не рвались бы на улицах наших городов, а мы продолжали бы заниматься своим любимым делом, – сказал он однажды за ужином.

Сын разделял точку зрения отца и предложил ему перебраться на северо-восток, в расположение самой мощной военной группировки Исламского государства. Однако умудренный опытом отец не торопил событий и не одобрил пылкости отпрыска.

– Я организую тебе встречу с одним влиятельным человеком, который подскажет, что нужно делать, – сказал он. – Кстати, это наш родственник. Тебе не помешает завести с ним близкую дружбу.