С трудом приподнялся и осмотрелся по сторонам. Вокруг толпилось много людей. Надо мной склонился седовласый мужчина в белом халате и с пенсне на носу. В двух шагах от врача восседал на табурете Евгений Постегайло — вылитый фараон, поднятый из уютной постельки среди ночи для решения важнейшего государственного вопроса… Чуть дальше по холлу разгуливали человек десять в штатском. Среди них метались фигуры в синих форменных костюмах. Полиция…

«Значит, не только меня по голове шандарахнули!»

Ноги слушались плохо, но я поднялся. Сделал несколько неуверенных шагов и плавно, стараясь не совершать резких движений, которые активировали в моей голове маленькие ядерные бомбы, опустился на табурет, освобожденный Постегайло. Взгляд наткнулся на грузное тело, лежавшее на полу. Оно купалось в кровавом озере и было мне чем-то знакомо.

— Кто? — кивнул я на мертвяка.

— Епифанов. Трои Епифанов… — ответил Постегайло.

— Господин адвокат, попросил бы не подсказывать подозреваемому! — раздался зычный грубый голос позади меня.

Я попытался обернуться, но тело слушалось плохо.

Обладатель голоса появился сам: низенький пухлый мужчина, больше похожий на пирожок в костюме, нежели на полицейского. Его лицо украшали огромные пышные усы и маленькие круглые очки, надвинутые глубоко на переносицу. Большая широкополая шляпа идеально смотрелась на голове, снабженная полицейским значком.

— Позвольте представиться, — произнес толстяк. — О вас я уже наслышан. Вы, как я понимаю, знаменитый Даг Туровский… А я — новый инспектор криминальной полиции Григорий Лесник.

— Прошу любить и жаловать… — простонал я, хватаясь за голову.

— Что? — Григорий Лесник не оценил моего сарказма.

— Безумно рад, что вы здесь появились, господин инспектор, — прохрипел я. Видно, удар по голове повредил и мое горло. — Как это вы так оперативно сработали?

— Личный шофер господина Епифанова прождал два часа, потом прогулялся до дома и обнаружил тело хозяина, а рядом вас. И вызвал полицию! — сообщил Лесник.

Значит, убийца находился в доме и ушел не через причал…

— Господин Туровский, не могли бы вы объяснить, как тут оказались и что делали? — спросил инспектор Лесник.

Я взглянул на Евгения Постегайло — тот легонько кивнул, разрешая говорить.

— Трои Епифанов — мой деловой партнер. Я, знаете ли, варю дома пиво. Заводик у меня маленький. Могу без лишнего хвастовства сказать, что весьма преуспеваю на этом поприще. Господин Епифанов владеет… — Я поморщился от резанувшей голову боли и поправился: — … вернее, владел баром «Вишневый самурай». Ему я и поставлял свое пиво.

— А не могли бы вы перейти к сути? — попросил вежливо Лесник.

Я начал рассказ с небольшой прелюдии — чтобы получить время на раздумья: никак не мог решить, сдавать ли господам полицейским Самсона Епифанова, любимое чадо Троя, или оставить его себе на закуску?.. Однако же именно Самсон мог подстроить покушение на меня и убить собственного батюшку!.. Вздохнув, я сказал:

— Можно и к сути. Младший сынок Троя Самсон вляпался в какую-то неприятную историю. Кажется, он встречался с Городишек… Ну, с фотомоделью, которую недавно в гостинице убили… Трои опасался, что убийство повесят на его сына: слишком часто их видели вместе — ну, Самсона и Городишек… Вот он и обратился ко мне, чтобы я нашел истинного убийцу.

— Замечательно! — оценил Лесник. — Но это не объясняет, как вы оказались в этом доме.

— Дом принадлежит Валентину Куракину, который дружен с Троем Епифановым. Сюда Трои после убийства Городишек спрятал сына. Сюда же повез меня, чтобы я поговорил с Самсоном.

Лесник нахмурился, приобретя вид колобка, который измазался печной сажей и усиленными движениями бровей пытается очиститься.

— С Самсоном, как я понимаю, вам поговорить не удалось? — спросил он.

— Даже не увидел его, — усмехнулся я. — Меня по голове огрели раньше, чем я успел к пистолету прикоснуться.

Пистолет!.. Я спохватился и дернулся к кобуре. Полицейские насторожились, но промолчали: не стали на моих резких движениях заострять внимание… На мое счастье, пистолет был на месте в целости и сохранности.

Какой странный убийца, однако! Отправил на тот свет Троя, отключив меня, а на оружие не позарился!.. Подозрительно что-то… Непрофессионал? Похоже… Какой профессионал откажется заполучить на халяву чистый ствол, из которого потом щедрую косьбу человеческих душ можно произвести? Самое главное — совершенно безопасно для собственной свободы и шеи!

— У вас не забрали пистолет? — осведомился Лесник.

Цепкий дяденька… Пожалуй, покрепче будет, чем его предшественник Крабов,

— Пистолет на месте, — признал я.

— Знаете что, Туровский, поделюсь с вами одной ценной информацией. Самсон Епифанов два часа назад заявился в двадцать восьмой полицейский участок района Адмиралтейский РАЙ и потребовал себя арестовать. Он рассказал, что вместе с госпожой Городишек поднялся в ее номер, где серьезно с ней поссорился. После чего ушел. В убийстве ее не признается, хотя все улики указывают именно на него… Когда начальник двадцать восьмого отделения услышал эту исповедь, он тут же позвонил мне и сообщил, где мой клиент. Самсона сразу же переправили в центральное отделение криминальной полиции. Мы провели очную ставку между ним и портье отеля «Бородинский Крест» Филиппом Шаром. Шар опознал в Епифанове того самого молодого человека, который вместе с Городишек поднялся в номер покойной и обратно не вышел. Утром его не нашли. Окно номера было распахнуто. Из этого окна можно легко выбраться на карниз и спуститься незамеченным в город — при определенной доле удачи, конечно. Так что топор по шее Самсона уже плачет! Остались только формальности.

Лесник перевел дух. При его пышности такой монолог мог оказаться весьма опасным для сердечной мышцы.

— Я рассказал вам все лишь для того, Туровский, чтобы вы не питали особых иллюзий относительно невиновности Самсона Епифанова: он вовсе не такая овечка, как кажется.

— А зачем он пришел к вам? — поинтересовался я. — Насколько я понял, Самсон не признался в убийстве Городишек?

— Полностью отрицает свою причастность! — подтвердил Григорий Лесник.

— И зачем же он тогда объявился?

— У меня сложилось впечатление, что мальчик несколько не в себе. Он утверждает, что его жизни угрожают. Какие-то люди хотят его убить, потому что он знает секрет Вишневого самурая. Попросил арестовать себя в целях обеспечения собственной безопасности.

Секрет Вишневого самурая! Какой секрет может быть у бара?..

Я весьма удивился словам Лесника. Вероятно, Самсон Троевич и впрямь тронулся малость умом!.. Но в своей голове я галочку поставил: все-таки смерть Городишек, трусость Самсона и гибель Троя Епифанова как-то связаны с «Вишневым самураем»… Наверное, хитрый Трои темнил, недоговаривал мне чего-то. Узнать из первых уст, что он от меня скрывал, теперь невозможно.