– Я серьезно. – Незнакомец встал и принес тарелку.

– Не возьму.

– Ну не берите, я сам отдам. – Улыбаясь, он поднялся и поставил пирог на стол. – Приятного аппетита.

– Спасибо, не надо. – Меган раздраженно отпихнула тарелку. – С какой вы планеты вообще – отдаете свой десерт незнакомым людям?

– Я из Цинциннати.

– Да что вы! – невольно вырвалось у нее. – Я тоже!

– Надо же! – Он сел напротив. – Я живу в Винтон-Вудз, а вы?

– Ну… – Коснувшись его коленей, Меган невольно отпрянула и вжалась в сиденье. – Я переехала оттуда в юности.

– В Пенсильванию?

Не хватало еще рассказывать незнакомому человеку, где она живет! Меган нерешительно взглянула на официантку – та невозмутимо следила за разговором, сложив руки на груди.

– Слушайте, – сказала она твердо, но доброжелательно – на случай, если он окажется психом. – Я очень ценю вашу щедрость, но вы заказали его первым, вот и ешьте.

– Тогда разделим. – Незнакомец повернулся к официантке: – Принесите нам, пожалуйста, еще одну тарелку и вилку. Да, и мороженое.

Он вопросительно взглянул на Меган:

– Ванильное?

Та растерянно кивнула.

Официантка быстро вернулась с заказом, и молодой человек ловко разрезал пирог пополам, подвинув ей тарелку.

– Спасибо, – сдалась она. – Не хотите мороженого?

– Нет, благодарю. Когда дело касается яблочного пирога, тут у меня твердые принципы: ничего лишнего – ни мороженого, ни карамели, ни сыра. Не надо портить чистый вкус яблок и теста. – С этими словами он отломил большой кусок и съел его, смакуя.

Меган наблюдала за ним с веселым изумлением.

– Я и не знала, что можно придерживаться строгих принципов по поводу яблочного пирога.

– Вы еще не слышали мою лекцию о тирамису!

Меган улыбнулась и тоже откусила кусочек. Запах не обманул – пирог оказался изумительным.

– М-м-м, вкусно! Спасибо, что поделились. Я конечно же заплачу за половину…

– Да перестаньте! Я угощаю.

– Ну, тогда я заплачу за мороженое, раз вы его не ели. – Меган устремила на него строгий взгляд матери непослушного ребенка. – Я настаиваю!

– Ладно, это справедливо. – Он покосился на карту. – Вы планируете маршрут или просто заблудились?

– Заблудилась. Вы случайно не знаете, как доехать до Уотерфорда?

– Знаю, я как раз оттуда.

От удивления Меган чуть не уронила вилку.

– Слава богу! А я думала, что пропустила нужный съезд и придется возвращаться домой.

– Да нет, вы правильно едете. Где-то через час будет поворот на Риверс. – Молодой человек повернул карту к себе и отметил карандашом нужное место. – Держите курс на юг и вскоре увидите указатели «Уотерфорд Колледж». К семи успеете.

– Спасибо вам огромное!

– Пожалуйста! – Он махнул официантке и встал. – Извините, что убегаю так быстро, но до Цинциннати далеко, а завтра учебный день.

– А… – Ей вдруг стало грустно. – Ну, еще раз спасибо за десерт и за помощь.

– Да не за что. Счастливого пути!

– И вам.

Меган проследила за ним взглядом, затем покосилась в окно: незнакомец садился в подержанную, но вполне приличную машину. Только теперь она вспомнила, что он даже не представился. Хотя какая разница? «Завтра учебный день» – значит, есть дети. И жена. Нет, погодите! Какой учебный день в середине августа? Или он врет, или у него очень странное чувство юмора. Псих, наверное. Жаль…

После банкета Сильвия пригласила Грейс в уютную гостиную на чашку чая.

– Как я рада, что ты все-таки приехала! – сказала она, крепко обнимая подругу. – Сколько лет мы не виделись?

– Лет пять, наверное.

– И правда – последний раз в Ланкастере, на фестивале. – Сильвия села рядом; взгляд ее устремился куда-то вдаль. – Подумать только – «Вязов» тогда и в помине не было!

– Да, ты многого добилась за такой короткий срок.

Сильвия задумчиво кивнула, вспоминая, как долго она к этому шла. Ко времени знакомства с Грейс Сильвия уже давно не общалась с семьей и не собиралась возвращаться в усадьбу.

Пятнадцать лет назад Грейс читала лекцию в университете Питсбурга о тканях с тематикой Гражданской войны, которые вдохновили ее на создание «исторической» серии. В ее работах прослеживались народные мотивы, где абстрактные фигуры изображали людей, настроение, идеи. В тот вечер она выставила несколько антикварных одеял из своей коллекции, включая раритет, изготовленный беглым рабом. Объяснив зрителям символику, использованную автором, Грейс показала свою композицию, изготовленную в память о тех временах, где она сама совершала воображаемое бегство на свободу.

После лекции Сильвия подошла к ней и рассказала об одеялах той эпохи, которыми, по детским воспоминаниям, пользовались в ее родном доме. Заинтересовавшись, Грейс спросила ее, нельзя ли посмотреть эту дивную коллекцию и сфотографировать ее для книги.

– Вряд ли, – сухо ответила Сильвия. – Может, их уже давно и нет.

Удивленная такой резкой сменой настроения, Грейс поспешно извинилась.

Сильвия покачала головой:

– Нет, это вы меня извините. Просто тема очень болезненная…

Оказалось, что они с сестрой поссорились сразу после Второй мировой войны, и Сильвия больше не вернулась домой, в родное поместье.

Позднее, периодически встречая Сильвию на различных конференциях, Грейс деликатно выспрашивала ее о семейных проблемах, и постепенно интерес к одеялам перерос в сочувствие к подруге. С годами та, кажется, еще больше озлобилась. Сама Грейс поддерживала очень близкие отношения с сестрами – они встречались и созванивались минимум раз в неделю, – и ей сложно было представить, что могло вынудить подругу разорвать с ними отношения. Неудивительно, что Сильвия так одинока, несмотря на многочисленных друзей, ведь она оборвала связь со своим прошлым – и потеряла себя. Когда ее сестра умерла, Грейс боялась, что та никогда не оправится от потери. Однако Сильвия ее удивила: она вернулась домой и из обломков несчастья построила новое будущее, приняв свою семью, хоть и поздно.

– Я создала эти курсы не в одиночку, – вспоминала тем временем Сильвия. – Честно тебе скажу – я уже почти отошла от дел: сейчас всем заведуют мои преданные помощницы.

– Ты ведь не бросила шить?

– Нет конечно! Вообще-то в последнее время я много путешествую – меня почти все лето не было дома.

– Хорошо, что я тебя застала.

– Ну здравствуйте! А ты думала – я уеду, не повидавшись? И потом, надо же узнать, что с тобой приключилось.