Ох?.. Но волк, кажется, временно потерял запах добычи. Хтон не мог вести его всю дорогу, ибо это явно нарушило бы соглашение, которое они, недавно установили. Волк должен был найти Аду сам. Таким образом возникло дополнительное время. Арло пришлось бы отложить или, вернее, навсегда потерять возможность получить это знание. Для него, привязанного к пещерам, источники информации извне были неоценимы. Поэтому он внимательно слушал, хотя одновременно и сердился, что попал в ловушку.

— Кто такая миньонетка? — спросил он.

— Женщина модифицированной человеческой природы с планеты Миньон. Твоя бабушка была миньонеткой, ты — на четверть миньон.

— Но вы сказали, что моего отца посадили в тюрьму за любовь к миньонетке! А моя мать…

— Кокена — человек или близка к этому. Она родом с Хвеи. Миньонетка — это смерть.

— Саламандра — это смерть! — проговорил Арло, разглядывая тварь на дротике. Она по-прежнему была жива и боролась.

— Верно! Атон искал несметное сокровище, голубой гранат, а нашел саламандру. Точно так же он всю жизнь искал прелестную сирену — или, скажем, валькирию — миньонетку, но поиски привели его сюда, в подземный мир. Сирена, валькирия, миньонетка: все это дороги к смерти. Такова вся его жизнь.

— Все вторит смерти? Это бессмыслица…

— Его жизнь вторит его смерти, а смерть — жизни. Ему достаточно истолковать подобия, и он узнает свое будущее.

Арло оставался недоверчивым.

— Миньонетка похожа на саламандру? У нее есть ядовитые клыки?

— В своем роде. В твоей жизни тоже имеются подобия — надо только суметь разобраться с ними. Намеки вокруг тебя.

Арло улыбнулся и снова взглянул на саламандру.

— Если я встречу миньонетку, я проткну ей живот дротиком.

— Конечно. Это самое правильное.

Когда Бедокур с ним соглашается, то, как знал Арло, лучше обдумать все заново. Но внезапно в нем возникло невыносимо сильное чувство. Волк обнаружил запах, напал на Аду и терзает ее?

Арло выставил перед собой саламандру и бросился бежать. На этот раз Бедокур, зная об опасности, отошел с дороги. С какой радостью Арло зацепил бы его саламандрой?

Через несколько секунд он ворвался в сад. Но его приближение вспугнуло чудовище — Арло увидел лишь огромное туловище убегающего зверя. Он бросил вслед дротик, надеясь задеть его отравленным концом, но расстояние было слишком велико.

Ада лежала на камне вся в крови. Тело разодрано, словно у распотрошенной камнетески, так что видны даже внутренности — однако жива. Арло бросил один испуганный взгляд и понял, что сам ничего не сделает. Ему нужна помощь.

Чья? Несомненно, не Хтона! К кому еще обратиться?

Он едва помнил, как домчался до дома. Как-то вдруг оказался там, тяжело дыша и натягивая трусы. Кокена с удивлением смотрела на него.

На ней было платье, очень похожее на изображенные в ДЗЛ. Она всегда одевалась, несмотря на удушливую жару. Одежда стала частью ее пещерно-домашнего ритуала, и Арло никогда не приходило на ум, что может быть иначе. Кокене было около пятидесяти, а красива она или уродлива — какая разница? Она его мать.

Арло с трудом перевел дыхание. В этой духовке пот, казалось, так и брызнул из его кожи. Но Кокена не покидала своего обиталища возле горящей стены, обогреваемой кипящим потоком. Разве что на минутку.

— Девочка, — закричал Арло, — умирает. Чудовище!

Кокена не теряла времени на расспросы.

— Атон в наветренном лесу. Найди его. Возьми Слейпнира.

— Я не умею ездить верхом на Слейпнире! — возразил Арло.

— Ухватись ему за хвост и беги следом. Он быстро найдет Атона и привезет вас обоих назад.

Она права: это самый быстрый способ передвижения.

— Спасибо, мать!

Новость об Аде не вызвала у нее ни малейшего удивления!

Арло покинул пещеру-духовку и поспешил на пастбище. Это была небольшая сеть туннелей, предоставленная животному и огороженная со всех сторон. Преграды препятствовали не его побегу, а вторжению опасных хищников. Мальчик обнаружил Слейпнира по звуку: непрерывное «шур-шур-шур». Слейпнир был из числа едоков свечения: он обтесывал своими крупными резцами камень и добывал таким образом покрывающий стены лишайник. Утомительное занятие, отнимающее массу времени и усилий, — но у этой твари были и время, и сила, и почти отсутствовало воображение. Атону приходились то и дело перегонять Слейпнира на новый участок, иначе тому пришлось бы обтесывать камень без свечения и умереть с голоду.

У Слейпнира была вытянутая голова, тело, состоящее из сегментов, и восемь мощных ног. Он был длинным и приземистым, способным не останавливаясь мчаться по очень узким туннелям. Что и делало его хорошим скакуном — для Атона. У Слейпнира разума почти не было, зато он знал своего хозяина и не терпел на себе никого, кроме него, хотя мог бы увезти несколько человек сразу.

— Пойдем, глупыш, — позвал Арло.

Никакой реакции.

— Слейпнир! — громко крикнул Арло.

Тот, услышав свое имя, оживился, но когда увидел, что это Арло, вернулся к трапезе. «ШУР! ШУР!».

Арло ухватил его за жалообразный хвост.

— Ищи Атона! — заорал он, стараясь по возможности подражать голосу отца. — Атон! АТОН!

Имя подействовало. Слейпнир огляделся в поисках хозяина. Не увидев его, обнюхал землю.

— Атон! Наветренный лес! — крикнул Арло, дергая Слейпнира за хвост. Ада умирает, а ему приходится возиться с этим слабоумным зверем!

Слейпнир не понимал слов, но теперь его желание найти хозяина нарастало, и он двинулся с места. Мозг крохотный, зато нюх отменный. Через мгновение он взял свежий след и потрусил по нему.

Действительно ли так велика разница между человеком и животным, гадал Арло. Норны, саламандра и доктор Бедокур вызывали у Арло определенные реакции подобно тому, как Арло вызвал сейчас реакцию у псевдоконя. Одного разума мало, чтобы перехитрить эти реакции, иначе он сумел бы спасти Аду, проигнорировав все отвлекающие обстоятельства на своем пути.

Когда Слейпнир бежал, он бежал. Арло вцепился обеими руками в хвост и помчался, но скакун оказался для него слишком резвым. Вскоре Арло перестал двигать ногами: соединив ступня, он запрыгал, как камешек, пущенный по поверхности воды, — стремительный аллюр животного увлекал его вперед. Суровое упражнение — но оно доставит его туда, куда нужно!

Пещеры приняли неясные очертания. Одни были темные, другие — светлые; те — маленькие, эти — огромные. Некоторые тянулись прямо, и по ним сквозил ветер; некоторые замысловато извивались. Постороннего человека удивило бы здесь разнообразие форм и расцветок, для Арло же это само собой разумелось.

Наконец они добрались до наветренного леса. Повсюду с потолка свисали сталактиты, соединяясь со сталагмитами, вздымавшимися вверх, как колонны. Многие из них вертикальными не были: постоянный ветер отклонял капающую жидкость, наклонными получались и каменные изваяния. Порой, спустя века, природные силы меняли направление ветра, вынуждая эти сооружения изгибаться в другую сторону, а возросшее число наветренных колонн тормозило воздушные течения, что сказывалось на форме колонн подветренных. Медленный рост уступал место выветриванию. В итоге у сталактитов отрастали беспорядочно свисающие ветви, а у сталагмитов — причудливо закрученные корни. Цвета были самые разные: светящиеся голубые и розовые полосы, наросший зеленый мох. Арло видел перед собой своеобразную летопись пещер: свечение не всегда было здесь зеленым, и в разрастающихся колоннах сохранились его древние разновидности.