важных столпов машины империи. Я работал так. Я знаю, как это делать, благодаря науке Валекора. Но опять же… Время. Оно играет против меня и тянуть нельзя. Проблема в том, что убить императора с наскока, вышибив двери дворца, тоже не вариант. Слишком много условностей. Слишком много нюансов. В Аркадии, когда я встретил Марвина и близнецов с самолёта, мой план был собран на коленке. Да, дестабилизация внутренней системы. Удар по важным стратегическим точкам и артериям Орлеонтана. Иными словами, я хотел растянуть силы врага. Заставить его нервничать и совершать ошибки.

«Запомни, малец, избегание столкновения с большими силами свидетельствует не о трусости, а о мудрости, ибо принесение себя в жертву никогда и нигде не является преимуществом. И даже то, что мы бессмертны, не позволяет нам совершать подобных ошибок»

Да, Валекор был гением войны. Будь он на моём месте и император Орлеонтана уже бы валялся в зассаной канаве без башки. Но, я не Валекор. Да и не допустил бы тот подобного, будь реально здесь. Он всегда видел ситуацию иначе. Под другим углом. Порой, пары его слов, сказанных в нужном месте, хватало, чтобы противник уже проиграл.

Именно поэтому я думал. Планировал и раскладывал по полочкам всё, что можно использовать и по чему ударить. У меня на руках были стратегически важные объекты столицы и те, что находились за её пределами. Спасибо змее Андерсону, конечно же. И раз уж сложились два плюс два, то сейчас мы и направлялись в одно из таких мест. Точнее, нам — мне, близнецам, сидящим на задних сидениях, и Марвину нужно добраться до южного порта острова и отплыть на пароме. Наш путь лежал в Томирис. Город на соседнем острове, в котором процветала алюминиевая промышленность. Ехали мы, разумеется, не за алюминиевыми ложками, а за человеком, которого Марвин желает найти и убить.

Какой мне с этого толк? Да всё просто. В тандеме Марвин/Вальц, один был главным по взрывам, а другой специализировался на ядах. Суть же в том, что его опыт и знания заметили в Орлеонтане, куда он сбежал. Сейчас этот ублюдок, вместе с учёными, создает новые разновидности ядов, вирусов и прочей херни, убивающей людей. Забавно, что разобрался я в этом только тогда, когда вник в данные Андерсона. Вальц конкретно засветился и очень ценен. Его протекцией выступает один из влиятельных кланов Орлеонтана, именуемый — Гонт.

Отвернувшись, взглянул на Марвина и увидел, что тот находился в неком возбуждении. Пальцы стучали по рулю, глаза бегали, а спина прямая. Старик горел желанием поскорее добраться до предавшего его лучшего друга.

— Меня всё мучает вопрос, на который ты отвечать не хотел, — заговорил Марвин, чтобы хоть как-то отвлечься. — Что же случилось с духом Чёрной Маски? Я такое никогда ранее не видел. Что ты сделал, шкет?

— Сложно объяснить, старик, — вздохнул я и коротко бросил взгляд на близнецов. Те рубились в телефоны и играли в какие-то игры. — Может когда-нибудь расскажу. Но не сейчас.

— Это как-то связано с твоей… — запнулся он. — Необычностью?

— Частично, — хмыкнул я, дав уклончивый ответ.

— Понятно, — пожевал старик губы и врубил радио.

Я вновь упёр взгляд на улицы и задумался. После того, как мне удалось добиться слов и приветствия магистра ордена Турс’Анбара, начался настоящий хаос. Вопросами меня засыпали без остановок, но ответов никто не получил. Не только потому, что это информация не для каждого, но и потому что я сам не знал.

Призраки, Духи, Неупокоенные, Ходящие в сумраке, Выходцы с того света. У них множество имён, и за свою жизнь в Брилии я достаточно навидался такого, отчего волосы вставали дыбом. Единственное, что я, действительно, знал так это то, что они оставшиеся после смерти души. Те, кто не желая уйти за грань, своей силой воли остаются в мире, обреченные на вечное скитание. Причиной подобного может стать что угодно, начиная от нежелания покидать своих родных, до банальной мести обидчику. Помнится, граф Бертольд рассказывал мне об одном Призраке, который из-за своей злобы, ненависти и желания отомстить превратился в Скитальца. Чудовище, обретающее физическое воплощение и сеющее только смерть с разрушением. И какова же должна быть эта ненависть, чтобы в подобное существо превратился мальчишка-призрак семи лет? Умерев, он желал остаться со своими матерью и отцом, которых убили разбойники, разграбившие деревню. Обычный мальчишка с сильной волей… Ставший чудовищем из-за потери.

Из-за того, что обратился он в принадлежавшей моему тогдашнему ковену дальней деревне, которую они не сумели защитить, им и пришлось вмешаться. Шесть. Ровно шесть подобных деревень он опустошил, убивая всех и вся, как только разобрался с бандой головорезов.

Могли ли духи здешних Малефиков превращаться в такую тварь — неизвестно. Статистика и слухи Брилии к этому миру отнести можно, но с натяжкой. В любом случае, ответ Духа дал мне пищу для размышления и теперь в голове роилось столько теорий, что просто жуть.

Известно, что Малефики призывают своих духов-защитников благодаря энергии. Берётся она из их тел посредством специальных клеток, которые её накапливают. Но что это за энергия? Эфир? Нет, точно нет. Будь это он, я бы сразу почувствовал, ведь тоже обладаю подобными клетками. В Брилии основную энергию называли Маной. Общее название, что к вампирам не относилось. Мы использовали свою кровь. Наша кровь — наша магия. Она являлась энергией, катализатором, активатором. Её насыщенность и плотность определяла возможности вампира. И чем вампир старше, тем сильнее его кровь. Святоши, Герои и Архонты применяли энергию Чистого Света. По мифам Брилии, её людям даровали сами боги, но как по мне, это всё хрень. Богов не существует… Кхм… Так я думаю. Граф Бертольд на вопросы об их существовании всегда мрачнел и уходил от ответа. Люди же как раз использовали Ману. Синего окраса энергия, струящаяся по Брилии. Но здесь… Я не вижу её цвет. Может ли быть так, что на самом деле энергия берётся не из этого мира, а из другого? Что, если эсперы это своего рода проводники и заёмщики? Если это так, то и явление Магнуса аор Робальда можно объяснить. Дерзко, непонятно, и безумно, но может здешние эсперы используют энергию моего мира? Космос ещё не исследован, и будет забавно, если мой мир висит где-то неподалёку.

Т-а-а-к… Беррада, вдох-выдох, что-то тебя понесло. Самое то с такой теорией отправляться на местный канал «ТайныТВ».

— Красивый рассвет, — с улыбкой произнёс Марвин.

Отвлекшись от мыслей, я посмотрел на лобовое стекло и открывшийся глазам вид. Мы как раз проезжали горный серпантин. Туман частично развеялся из-за вышедшего солнца, осветившего своими лучами всё вокруг.

— Останови, — напряженно сказал я, не отрывая взгляд от вида.

Марвин пожал плечами и замедлил ход, остановив машину у заградительного забора.

Я резко открыл дверь и вышел наружу, сразу же почувствовав кожей влажный промерзлый воздух. Подойдя к заграждению, услышал за спиной звуки захлопнувшихся дверей — близнецы со стариком тоже вылезли насладиться.

Вот только я не разделял их настроения, продолжая напряжённо осматривать открывшийся вид горной долины. Высокие деревья устилали землю. Их кроны торчали из оврагов и пригорков. Высокая трава покрылась ночной изморосью, а на дальних горных хребтах виднелся снег. Вдоль долины тянулась змеевидная бурная река, уходящая за горизонт.

Именно через эту долину мы должны были проехать, чтобы добраться до нужного порта. И именно от её, я не мог отвести взгляд, с силой сжимая железное заграждение. Металл скрипел и гнулся под моими руками, а я ощущал, как сильно бьётся сердце.

— Парень, всё нормально? — подошёл ко мне Марвин.

— Да… — неуверенно ответил я.

Близнецы напряглись и заозирались вокруг, но не видя наличия врагов — расслабились.

Это невозможно… Нет-нет… Быть этого не может.

Перед глазами будто пелена образовалась, а воспоминания понесли меня в прошлое.

— Разве может быть что-то прекраснее? — с улыбкой проговорил граф Бертольд, одетый в бордовый фрак и такого же цвета плащ. Он полной грудью вдыхал воздух и смотрел на восходящее солнце. — Рассвет, Беррада, это начало жизни. Час пробуждения и нового начала.

— Но разве Солнце не наш враг, учитель? — глупо спросил я его тогда, будучи ещё ребёнком, пнув камень, улетевший в обрыв.

— Враг? — взглянул граф на меня ясными голубыми глазами. — Нет, ученик, Солнце нам не враг. Его лучи согревают не только смертных, даровав им начало нового дня и жизни. Оно также сияет и для бессмертных. В древних мифах,