Доктором оказалась добродушная женщина лет пятидесяти, темные короткие волосы красиво торчали в разные стороны, придавая ей вид подростка, косметики почти не было на лице, да она и так выглядела превосходно. Серые глаза настороженно оглядывали меня, тень сожаления мельком пронеслась в них, тут же сменившись добродушным прищуром.

- Здравствуйте Ева! Я врач перинатального центра Васильева Алиса Васильевна. Но почти все зовут меня Алиса-Василиса. И я с пациентками на «ты», так легче найти общий язык. Вы не против?

Я поздоровалась и согласилась, что на «ты» легче общаться. Алиса Васильевна попросила Тима включить свет, а сама достала из чемоданчика халат и шапочку, стала одеваться. Я смотрела на ее халат и мне хотелось улыбаться, потому что он был разрисован аистами, которые несут в клювах кулечки с детишками. Одни аисты были голубенькие, другие розовые. Доктор проследила за моим взглядом и тоже заулыбалась.

- Ну что, мамочка, приступим? Вам какого аиста прислать?

- Нам голубенького, пожалуйста! – от шутливой атмосферы мое настроение поднялось, и тошнота немного отступила.

- Мальчика хотите?

- Я мальчика, а любимый не знаю кого хочет, не говорили пока на эту тему. Просто мне кажется, что у нас сын будет.

- Ну а мне все равно, лишь бы ты и ребенок здоровы были! – Тимоша присел возле меня, взял за руку. – Мне выйти, или пригожусь?

- Как Ева хочет. Если не будет смущаться, то…

- Останься… я не хочу, чтоб ты уходил, – я вцепилась в руку любимого, мне сейчас очень поддержка его нужна.

- На что жалуемся? – доктор вытащила из чемоданчика блокнот и ручку, собираясь записывать что-то. Еще достала папку, стала заполнять в карте мои данные.

На все вопросы ушло с полчаса. Выслушала все наши жалобы и приступила к осмотру, самой неприятной части визита. Пока доктор натягивала одноразовые перчатки, меня пробирал озноб вдоль позвоночника. Захотелось убежать и спрятаться под стол, или в шкаф. Хорошо, что любимый ободряюще смотрел в глаза и нежно сжимал ладонь.

Тщательно осмотрев мои груди, задержавшись на раненой, Алиса-Василиса велела отобрать у меня подушку, подложить ее под мой зад. Мне стало так жутко, что я услышала свое сердце в ушах, в голове зашумело и сразу затошнило. Тимоша поднес к моему носу ватку, смоченную нашатырным спиртом, помахал ею немного.

Почувствовав чужие пальцы внутри себя, едва не взвизгнула от неприятных ощущений. Было больно и неприятно, а когда доктор нажимала на живот, я думала, что описаюсь сейчас. Оставалось лишь сжаться и тихонько скулить. Выражение лица доктора не предвещало ничего хорошего, она перестала улыбаться и нахмурила брови. Один раз строго посмотрела на меня и велела расслабиться. Легко сказать, да трудно сделать.

- Евушка, на меня смотри… забудь про доктора, – Тим щекотал губами мою ладонь, отвлекая. – Это ненадолго, нужно осмотреть тебя полностью, не мешай. Потом я позвоню Алексу и спрошу, когда мы сможем снять все эти железки и ортез. А потом я буду прогуливать тебя по комнате, ты будешь стоять у окна и смотреть на улицу… там так многолюдно, развлечешься немного. А вечером устроим водные процедуры и массаж.

  Его тихий шёпот напоминал о другом времени, когда он шептал мне нежности в ушко, задевая его теплым дыханием. Я как-то сразу почти позабыла об осмотре, теперь я смотрела на любимого, мечтая о поцелуях. Какие красивые у него губы… а уж какие на вкус, я до сих пор помню.

- Ну что же… подведем итоги. Ты вся сжата в комок, матка в тонусе. В туалет редко ходишь?

- Да нормально…

- Редко она ходит, раза три в день. Стеснять меня не хочет, – тут же сдал меня любимый.

- Вы давно вместе?

- Почти два месяца… но знакомы с детства. Встретились недавно, после разлуки… Просто Ева привыкла сама за собой ухаживать. Да и свалилось на нее столько, что и мужчине не вынести.

- Да, я по истории болезни вижу, столько несчастий… и пулевые и тонула, да еще столько операций за короткое время… Ладно, будем исправлять ситуацию. – доктор открыла свой чемоданчик и вытащила из него пакетик с чаем, подала его Тиму. – Завари нам чайку, пожалуйста. А мы поговорим пока.

Когда Тим вышел, она достала из-под кровати судно и заставила меня сходить в него. Потом вышла в ванную, и снова вернулась, присела на край кровати, улыбнулась. И вдруг вытащила из чемоданчика контейнер, вместительный такой. Там оказались ягоды и фрукты, нанизанные на длинные палочки, такое радужное ассорти, в виде шашлыка. В одном отделении лежали маленькие сердечки, вырезанные из арбуза. Даже маленькая белая пластиковая вилочка имелась!

- Вот! Угощайся! Мимо этих вкусняшек ни одна моя пациентка спокойно пройти не может, – Алиса-Василиса смеялась, видя, как я жмурюсь от удовольствия, поглощая сочные арбузные сердечки. – Ну давай, рассказывай, что с тобой приключилось за последнее время. Я должна услышать твою историю… не из праздного любопытства. А вот затем будем делать выводы. Слушаю!

- Ну… если поможет… В общем, до мая месяца все было нормально. Я училась в сельхоз академии, мне еще год остался… мечтала о том, как вылечусь… - я кивнула на больную ногу. - А вот в середине мая… вся моя жизнь пошла кувырком. Сначала изнасиловали и избили до смерти мою маму, как оказалось, беременную. Я редко приезжала, поэтому не знала даже… младенца тоже не спасли…

Впервые рассказывая историю жизни совершенно незнакомому человеку, я чувствовала, как меня что-то отпускает, какая-то черная паутина, которая опутывала мою душу, становится бледнее и тоньше. Становилось легче. Даже тошнота прошла. Совсем. Слезы смывали черную копоть с моей души… я даже не замечала, как мну пальцами ароматные ягоды малины, как кроваво-красный сок стекает по моим рукам. Совсем неожиданно рядом оказался Тим, отобрал у меня контейнер с вкусняшками, протер руки влажным полотенцем.

- Вот кто мне помог, появился из моего детства совершенно неожиданно! – я схватила Тима за руку и прижалась к ней. – Если бы не он, я не знаю… вряд ли бы я пережила все это. Мой ангел-хранитель!

- Да, история… Ева, а что с твоим отцом случилось? Каким образом он погиб? Покончил с собой? Просто…

- Да, он устроил мне ночной кошмар… Но он не совершал самоубийства, просто разум у него помутился, столько сразу свалилось тогда. Когда банкир разорил его, отец не выдержал и поджог свои любимые конюшни… а потом ушел в огонь… до сих пор не могу вспомнить его лицо. Как только подумаю о нем, так сразу перед глазами горящий факел…

- Он что, прямо на твоих глазах все это сделал? – доктор с ужасом смотрела на меня, не в силах поверить в мой рассказ.

- Да, Ева видела все. Я не успел немного. После этого панические атаки начались. А банкир этот, Сироткин, приказал Еву пристрелить. Но ничего, через две недели суды начинаются, надеюсь его закроют до конца жизни, – Тим с любовью посмотрел на меня, потом повернулся к доктору. – Чай заварил! Принести?