– Да, это я, – ответил он.

Фиби набрала побольше воздуха:

– Это может прозвучать странно, но вы пронесли мумию на борт «Титаника»?

Мужчина уставился на девочку:

– Мумию?

– Да, мы слышали о принцессе.

Мистер Берроуз выглядел усталым и грустным.

Но, тем не менее, улыбнулся:

– Моя принцесса. Да.

– Значит, там была мумия! – воскликнула Фиби.

– Нет, малышка. Нельзя извлекать мумию из гробницы. Это очень плохая примета. Принцессой звали мою кошку. Она умерла во время поездки в Египет. Поэтому я её… упаковал, чтобы отвезти домой.

– Так принцесса была кошкой?

– Да, – последовал грустный ответ. – Самой красивой на свете.

Спустя три часа, уже вечером, «Карпатия» причалила в Нью-Йорке во время грозы.

На пирсе собрались тысячи людей.

Но первым, кого увидел Джордж, спускаясь по трапу, был папа. Он подбежал к детям, взял их в охапку и прижал к себе. Люди вокруг плакали. Одни от счастья, а другие от горя. Их слёзы смешивались с дождём.

Джордж и Фиби познакомили папу с Марко и Энцо. Но времени поболтать не было. Их поезд до Миллерстауна вот-вот должен был отойти. А Марко ждала скорая помощь.

К счастью, Джорджу не нужно было навсегда прощаться с Марко и Энцо.

Тётя Дейзи останется в Нью-Йорке, чтобы позаботиться о малыше, пока его папа не поправится. А потом они втроём приедут к семье Джорджа в Миллерстаун. Глядя на то, как тётя Дейзи и Марко смотрят друг на друга, Джордж подумал, что им, возможно, и не придётся разлучаться. Он очень на это надеялся.

По дороге на станцию отовсюду слышались крики разносчиков газет:

«Читайте подробности! Пассажиры, выжившие после крушения „Титаника“, прибыли в Нью-Йорк! Сотни погибших! Читайте подробности!»

Джордж заткнул уши.

Он хотел забыть всё, что было связано с «Титаником».

Навсегда выбросить из головы.

Но ему это не удалось.

Даже на ферме, в окружении школьных друзей и соседей, ему казалось, что он продолжает дрейфовать во тьме океана. И каждый день он чувствовал, что его как будто уносит всё дальше и дальше. Закрывая глаза перед сном, он видел испуганные лица людей с палубы «G». Видел корабль, исчезающий в море. Помнил пронизывающий холод и крики сотен людей, зовущих на помощь.

Джордж даже не пытался заснуть. Каждую ночь, когда папа и Фиби ложились, он уходил в лес.

Однажды, уже направляясь домой, он услышал шум в кустах.

Там что-то было. Мальчик почувствовал это.

Пантера?

Джордж достал нож. Борясь с желанием убежать, он всё же заглянул сквозь ветки.

И застыл от удивления.

Это был папа.

Сидел на большом камне, смотрел в небо и курил трубку. Похоже, довольно давно.

Папа оглянулся. Появление Джорджа его как будто не удивило.

– Прости, что напугал тебя.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Джордж.

– Не знаю. Иногда я прихожу сюда, когда не могу уснуть.

Мальчик был поражён. Сколько же ночей они находились вместе в лесу?

Папа поднялся с камня и побрёл обратно домой.

– Пойдём, уложу тебя в постель.

– Нет, папа, я тоже специально выхожу по ночам в лес, – ответил Джордж.

По лицу отца пробежала лёгкая улыбка:

– Я знаю.

Папа был в курсе? Что ещё он знал о Джордже?

И чего ещё не знал Джордж о папе?

Они долго смотрели друг другу в глаза. По-настоящему. Впервые за долгое время. Может быть, с тех самых пор, как умерла мама.

Вдруг Джордж заплакал. Слёзы текли сами по себе, и остановить их не получалось. Он плакал обо всех тех людях, которые не смогли спастись в тот день. О том, что ему это удалось. О том, что, сколько бы времени ни прошло, часть его навсегда останется в океане. Он никогда не забудет о случившемся.

Папа взял Джорджа за руку и посадил рядом с собой на валун. Они сидели вместе под звёздами, не произнося ни слова.

Джордж смотрел на звёзды и думал. Были ли это те же самые звёзды, которые так ярко светили над тёмным океаном в ночь крушения?

Был ли он тем же самым мальчиком?

Тем Джорджем, который не мог держаться подальше от неприятностей. Который не слишком усердно старался в школе.

Джорджем, который нашёл аварийные лестницы. Джорджем, который затащил Марко на борт спасательной шлюпки.

Который не сдался.

Они сидели на валуне очень долго. Когда солнце стало выглядывать из-за деревьев, мальчик рассказал папе про мистера Эндрюса:

– Ему пришла мысль, что однажды я смогу построить корабль.

Папа не засмеялся. Он задумчиво курил трубку.

– Может быть, построим его вместе? – предложил он. – Небольшую лодку. Для пруда. Мне всегда этого хотелось.

– Хорошая идея.

Прекрасная идея!

– Можем начать сегодня, – с этими словами папа встал и протянул руку Джорджу.

Они пошли домой вместе. Птицы негромко пели. Куры кудахтали в ожидании завтрака. Легкий ветер гулял среди деревьев. И казалось, тихий голос напевал Джорджу знакомую песенку:

Папа посмотрел на лес так, будто тоже услышал пение.

Книга написана в жанре исторического вымысла. Это означает, что все факты, касающиеся «Титаника», правдивы, но конкретные персонажи придуманы мною. Джордж, Фиби, тётя Дейзи, Марко и Энцо списаны с людей, о которых я узнала, исследуя тему «Титаника». К моменту завершения книги они стали для меня совсем как настоящие.

Я наяву вижу Джорджа и его папу, отдыхающих в лодке, которую они построили. Вижу, как они весело гребут вёслами, пока Фиби наблюдает за ними с берега и читает книгу про останки динозавров. Я могу представить свадьбу тёти Дейзи и Марко и как Энцо бежит по проходу, широко улыбаясь. Это моя любимая часть работы писателя – дать персонажам возможность стать счастливыми в конце. Если бы только я могла сделать то же самое для тысячи пятисот семнадцати человек, которым так и не удалось спастись с «Титаника»!..

Какая грустная и ужасная история!

Однажды я поняла, что нуждаюсь в передышке. В тот момент я как раз заканчивала книгу. Вместе с моим одиннадцатилетним сыном Диланом мы решили прогуляться по Нью-Йорку. И остановились отдохнуть в одном из наших самых любимых мест – в маленьком парке на пересечении 106-й Западной улицы и Бродвея. Там много деревьев и бронзовая статуя женщины, лежащей на боку. Я прочитала золотую надпись на мраморной скамье. К моему удивлению, оказалось, что весь парк посвящён памяти двух самых известных жителей Нью-Йорка, погибших на «Титанике», – Исидора и Иды Штраус.