Запах виски и надоевшего за этот вечер парфюма заставляют меня повернуть голову и поморщится: на место Риты опускается Родион.

— Я твоей невесты сексапильная сестричка, друг, скажу тебе. Весь вечер серой мышкой ходила, а как балахон стянула — там буфера ого-го.

Меня не так-то легко вывести из себя, но этому пьяно ухмыляющемуся недомужику удалось. Причины этому целых три: на противоположной половине стола скучает его беременная жена, он меня основательно достал, и я не терплю отношения к женщинам как кускам мяса.

Я обнимаю его за шею, крепче и дергаю к себе — так до него основательнее дойдет смысл моих слов, а для всех будет выглядеть как дружеские объятия.

— Даже то, что ты напился, не помешает мне разбить тебе рожу. Еще раз посмотришь в ее сторону, так я и сделаю. По-хорошему тебе советую вернуться к своей жене и не портить всем праздник.

Мой нежеланный сосед тяжело дышит, когда я отпускаю его, встает и уходит. Разумеется, никакой встречи за пределами этого дома у нас уже не будет. Даже если Родион об этом вспомнит, я с такими как он дел иметь не готов. Алкоголь не меняет людей, лишь вытаскивает наружу их сущность, а от этого субъекта за километры несет гнильем.

После праздничного поедания индейки, мы выходим на улицу, чтобы запустить салюты. С каждой новой разноцветной вспышкой Рита прыгает и радуется как ребенок, разительно отличаясь от той женщины, какой я привык ее видеть: улыбающаяся и с растрепанными волосами она выглядит лет на несколько лет моложе.

— Пойдем наверх, День, — обнимает мою шею и шепчет с обещающим придыханием: — У меня для тебя есть подарок.

Я невольно смотрю на брата и Машу: в ее глазах отражается взрывающееся небо, а он с несвойственной ему осторожностью придерживает ее талию. И правда отлично смотрятся. Быть может, Олег и есть ее то самое новогоднее чудо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я быстро целую Риту в губы и обнимаю. Подарки в ее исполнении всегда фееричны, что уж говорить о новогодних.

— Конечно, пойдем.

Денис

Утро нового года встречает меня солнечными лучами и тишиной. Судя по взрывам хохота и звукам вылетающих пробок от шампанского, празднование длилось долго, и сейчас гости должны спать. Риту я не бужу и спускаюсь на первый этаж, чтобы приготовить кофе — с вечера приметил кофемашину. Ожидаю увидеть в гостиной полный погром, но его к удивлению, нет: праздничный стол пуст, стулья аккуратно задвинуты и даже запаха застоявшегося спиртного нет. На кухне та же картина: в сушилке стоят помытые фужеры, негромко гудит посудомойка. Кто-то встал раньше меня. Отчего-то я уверен, что это Маша — так и выходит. Она появляется спустя пару минут после того, как я опускаюсь за стол с чашкой: в объемных красных носках с новогодним рисунком и длинном свитере, из-под которого выглядывают острые коленки. Сейчас передо мной снова привычная малышка Маша, при виде которой хочется улыбнуться.

— Доброе утро, малыш. Я был уверен, что уборка — твоих рук дело.

Маша явно не ожидала меня увидеть, потому что замирает в дверях, но, собравшись, приветливо улыбается и идет к раковине. Только сейчас я замечаю в ее руках фужеры с остатками вина — очевидно, нашлись где-то в доме.

— Доброе утро и с новым годом, — быстро отвернувшись, она включает воду.

— Чем закончилось празднование? Весело было?

— Да, было здорово, — голос Маши звучит скованно, словно она говорит о неудобных для нее вещах. — Чем закончилось, не знаю, потому что сразу после салюта я ушла спать.

С ней явно что-то не то: этот тон и ее опущенные плечи. Может, пьяный мудак Родион ее обидел? Хотя Олег такое вряд ли допустил.

— Достаточно с тебя уборки, — я подхожу к ней сзади и забираю мыльный фужер из ее ладони. — Оставь немного хозяйственных лавров другим гостям.

Маша не шевелится и не поворачивается, поэтому я кладу руки ей на плечи и заставляю сесть на стул.

— Какой ты кофе пьешь? Со сливками или без?

— Не нужно, Денис, — она явно смущена, но вежливо улыбается. — Я сама чуть позже себе сделаю.

— Никогда не отказывайся от мужской заботы, малыш, — так ты избалуешь мужчин вокруг себя. Так со сливками или без?

— Со сливками.

Я варю кофе, ставлю перед ней кружку и сажусь напротив. Маша обхватывает ее двумя руками и отхлебывает — выглядит более расслабленной и повеселевшей, и мне становится спокойнее. Не знаю, почему для меня это важно, наверное, потому что она младшая сестренка Риты и очень милая.

— А Марго… — запнувшись, Маша опускает взгляд в чашку. — Она еще спит?

— Спала, когда я выходил. Поздние подъемы не в ее стиле, так что скоро здесь все зашумит.

Я оказываюсь прав: Рита спускается в гостиную через полчаса, за ней подтягиваются остальные: тише всех ведет себя Родион, и я искренне надеюсь, что я ему до тошноты плохо. Олег сразу же прилипает к Маше, кажется, зовет ее прогуляться. Он обожает утренние пробежки — если у них срастется, пожалуй, втянет ее в спорт.

— Завтракаем и идем в сауну выгонять похмельный дух! — воодушевленно объявляет Рита, по обыкновению беря на себя роль ведущей. — Кто по какой-то причине не взял купальник или шорты — предлагаю воспользоваться полотенцем.

Как выяснилось возле бассейна, о плавательной экипировке не знали только Олег и Родион, поэтому вода оказалась им недоступна.

— А где Маша? — интересуется, как я уже теперь знаю, Карина, салютуя шампанским Рите.

— Он разговаривала с мамой по телефону. Сейчас подойдет.

Чтобы не вникать в женские разговоры, я поднимаюсь с шезлонга и погружаюсь в бассейн. Если соберусь построить дом, то он обязательно в нем будет — во время плавания у меня особенно хорошо получается думать. Мысль движется четко и не сворачивая. Встретится с Емельяновым, подытожить сумму, со Смолиным согласовать введение дополнительного меню, завтра с утра набрать Иосифу. Я уже собираюсь вылезти из воды, когда в помещение, переполненное женским смехом, входит Маша. Ее волосы забраны наверх, тонкая фигура обмотана полотенцем.

— Наконец — то, Мариш! — выкрикивает Рита, успевшая переместиться в бурлящий джакузи. — Залезай к нам. Денис, ты тоже.