От нечего делать я завела старинные часы с кукушкой, и ровно через двадцать минут они пробили полдень. Солнце светило вовсю, заливая небольшую комнату и кухню. Кто бы не был владельцем, дом он этот очень любил. А еще любил красоту и уют, но сейчас изящные фарфоровые статуэтки покрывал слой пыли, вязаные салфетки потеряли белизну, а цветы в вазе давно засохли.

В шкафах все еще лежали вещи: простые, но элегантные платья, шелковые блузки, длинные юбки и брюки — в таких не ходят прогуливаться по пляжу, скорее, они подошли бы для светского приема или похода в театр. Женщина, проживавшая здесь, показалась мне очень интересной особой. В коробке из-под монпансье у нее хранились золотые украшения — такие же элегантные, как и все ее вещи. Еще было очень много вырезок из журналов, в основном, представлявших ювелирные коллекции различных времен.

Нашла я и чемодан незнакомца. Он лежал все еще не распакованным до конца. При этом одежда была перемешана с нижним бельем, какими-то документами, ремнями и прочим барахлом. Наверное, вчера он в спешке искал презервативы, вот и перевернул все вверх дном. Вспомнив об этом, я улыбнулась.

И тут заметила сотовый.

Знаю, нехорошо брать чужие вещи, тем более бесцеремонно лезть в чужую жизнь. Но именно в тот момент, когда я взяла телефон в руки, на него пришло сообщение. Телефон был громоздкий, кажется, стальной и дорогой — такой, что не каждый может себе позволить. Зато блокировка экрана не стояла, как это было у Артура. О, да, мой бывший наверняка многое скрывал. Если бы я не была такой дурой и догадалась залезть в его телефон, то вообще не согласилась выходить за него замуж, а погнала взашей. Но его сотовый реагировал только на отпечаток пальца. Тогда Артур объяснил это тем, что не хотел, чтобы коллеги на работе прочли мое сообщение. Еще тогда это показалось мне странным — я не писала ничего интимного.

Сейчас, держа телефон незнакомца, я боролась с собой. Но любопытство победило здравый смысл. Дрожащие пальцы забрались в сообщения, которых накопилось не меньше сотни. Я прочла лишь одно, последнее. От Маши.

«Когда же ты вернешься, я тут уже с ног сбилась оправдываться перед всеми. Эдичка свел меня с ума расспросами. Он волнуется за тебя и ждет возвращения».

Я задумалась. У такого заботливого и внимательного мужчины наверняка есть семья. И Маша, которая ждет его возвращения, скорее всего, жена.  А Эдичка… сын? Самые простые ответы напрашивались сами собой. Все сходилось: мужик поехал в командировку, загулял и ненадолго забыл о родных. И тут я со своей бедой и распутной похотью. Он попросил меня остаться. В то время, как его ждут жена, сын и, похоже, много кто еще. Может быть, так же уговаривал Артур свою брюнетку, забыв обо мне и обо всем на свете?

— Ну, нет, не стану причиной разрыва чужих отношений… — поговорила я в пустоту.

На глаза снова навернулись слезы. Этот мужчина и так дал мне многое: помог справиться с нервным срывом, вылечил от болезненной зависимости от Артура. Сейчас прошлое воспринималось совсем иначе, розовые очки раскололись и осыпались, открыв взгляду реальность. Но сейчас она не казалось мне такой ужасающей и беспросветной. Свадьбу отменить недолго, родственников обзвоню сама, ничего страшного. Работу тоже найду, где наша не пропадала. И обязательно сделаю лазерную коррекцию, хватит уже оправдываться и оттягивать. Да, страх перед хирургами все еще жив и никуда не делся. После того, как маме неудачно удалили опухоль, я все еще боюсь доверять врачам. Потому выберу надежную клинику, даже если придется взять большой кредит.

Аккуратно положила телефон на место, сделала три глубоких вздоха, собираясь с мыслями. Действовать надо решительно и немедленно, пока незнакомец не вернулся.

Сумочка нашлась на вешалке, где вчера и осталась. Выглянув из окна, я определила примерное направление —  недалеко проходила трасса. Очки пришлось оставить, без них добраться до отеля нечего было и надеяться.

— Спасибо тебе за все, — произнесла я на прощание  и грустно улыбнулась. — Я тебя никогда не забуду. Прощай!

Вылезать пришлось из того же окна, достаточно широкого для меня. Спустившись на землю, я прикрыла створки, на случай, если до возвращения незнакомца сюда кто-нибудь заглянет. Через мутноватое стекло на меня смотрела с фото молодая пара. Мне показалось, или женщина поглядывала с укором?

— Прости, — пробормотала я, будто какое-то фото может меня проклясть. — Очки мне очень нужны, правда.

Алекс

Возвращался я в приподнятом настроении. Впервые за долгое время слышал, как поют птицы, шумит прибой и шуршит песок под ногами. Представлял лицо свежему ветру и верил, что жизнь все еще прекрасна. Пророческие слова матери звучали в голове: на место одной женщины всегда приходит другая. Нет, боль утраты все еще жила во мне, но будто отошла на второй план. Сейчас в воспоминаниях проплывали совсем другие, счастливые картины. Я вспоминал, как была счастлива мама, как тосковала она по отцу. Может, для нее было радостью уйти к нему.

Она отошла с улыбкой на губах, словно приняла смерть как избавление от опостылевшей жизни без любимого. И почему меня только сейчас посетила эта мысль?

Настроение было приподнятым и лучезарным, как погода. Больше того, возвратилось желание творить. Создавать прекрасные украшения для прекрасных женщин. Для одной особенно.

— Привет! — отперев дверь, я вошел в дом бочком, придерживая два огромных пакета с едой.

Так торопился уйти, чтобы поскорее вернуться, и даже не спросил, что она любит. Вдруг незнакомка вегетарианка? Хотя, нет, бутерброды с колбасой она ела. И вообще не выглядела привередой, как многие мои знакомые. Ох уж эти модели с их вечными диетами и ограничениями. «Я не ем после шести». «Мне только рукколу с авокадо». «Никаких десертов, это очень вредно для фигуры».

А мне нравится, когда у женщины хороший аппетит. Нет, я не фуд-фетишист, ничего подобного. Но когда красивая женщина с аппетитом ест сочный стейк или, жмурясь от удовольствия, лакомится мороженым, это выглядит естественно и в то же время волнительно. Мне нравится коснуться пышных губ, стирая с них капли джема, оставшиеся после завтрака, или молочную пену. Кстати, я купил взбитые сливки — сразу три флакона. И клубнику. И шампанское — самое лучшее, что можно найти в этом провинциальном городишке. А еще говяжью вырезку — мама говорила, что никто не готовит ее так же вкусно, как мы с отцом. Кажется, на заднем дворе еще жив наш старенький мангал. Словом, вечер обещает быть приятным и волнительным.

— Эй, красавица? — снова позвал я.

Оставив пакеты в кухне, заглянул в ванную комнату: никого. И в постели нет. И даже в шкафу.

Сначала мне показалось, что она решила поиграть в прятки — кто знает, соскучилась от долгого сидения в одиночестве, вот и придумала забаву. Но осмотрев все небольшое пространство дома, я все сильнее осознавал горькую правду: девушка ушла. Воспользовалась тем, что меня нет, и просто сбежала.

— Что за херня?!