Возмущению моему не было предела. Нет, понимаю, она ничего мне не должна, так же, как и я ей. Но сам привык держать обещания и ждал, чтобы люди относились ко мне с тем же. Даже малознакомые люди.

Впрочем, малознакомыми нас назвать сложно. Да, мы не знали имен друг друга, понятия не имели о прошлом и настоящем. Но за этот день сблизились столько раз, что можно сбиться со счета. Я изучил ее тело, наверное, лучше, чем свое собственное. Знал каждую впадинку, каждую восхитительную округлость. Запомнил черты лица и даже мимику. К примеру, она смешно морщила носик, когда не хотела отвечать на какой-то вопрос —  это когда я все еще пытался выяснить ее имя. А когда она была близка к оргазму, то прикусывала нижнюю губу и запрокидывала голову, а краска приливала к ее пухлым щечкам.

— Ах, вот в чем дело…

Я увидел незапертое окно. Точно помню, что не распахивал его. А это может означать только одно: им воспользовалась незнакомка.

Но что побудило ее уйти?

Неужели я был с нею груб? Да нет, не позволял себе ничего лишнего, только то, на что она сама с радостью соглашалась. Может быть, ей позвонили, и понадобилось срочно уйти? Я ведь не давал ей своего номера. Или за ней приехали. Или она сама вызвала такси…

Вопросов было явно больше, чем ответов.

Закипая от отчаяния и ругая себя за тупость, я стал осматривать дом с новым азартом. Записка, короткое сообщение на салфетке или хотя бы что-то, что напомнило о том, что эта девушка не была плодом моего разыгравшегося воображения. Не могла же она, в самом деле, мне привидеться?

Записки не было. Зато я нашел свой телефон с последним просмотренным сообщением. Вглядываясь в строчки от домработницы, я усиленно соображал: могло ли это заставить девчонку сбежать? Обычное послание, ничего особенного — на мой взгляд.  Этот номер я оставил на крайний случай, если произойдет что-то непредвиденное. Маша просто отчитывалась о делах. А то, что Эдик, мой секретарь, беспокоится, было и ослу понятно.

Кажется, пришла пора выбираться из тени. Я набрал номер.

— Алексей Сергеевич, ушам своим не верю! — воскликнул Эдик, признав мой голос. — У вас все хорошо? Готовы заняться делами? Тут столько всего накопилось. Арнольд Графов прислал новые образцы и…

— Остановись! — прервал я его потоки информации. — Работа подождет еще немного. Сейчас мне нужно отыскать одного человека. Женщину.

Секунду Эдичка молчал, переваривая услышанное. А после как завопит:

— Да не проблема, Алексей Сергеевич, наши ребята иголку в стоге сена найдут. Имя и фамилия этой пропащей?

Теперь помолчал уже я.

— Она не пропащая, — сообщил сухо. — А… скажем так, потерявшаяся. И искать ее придется по описанию внешности.

— Гх-м… — прокашлялся Эдик. Представляю, что сейчас творится в его голове: босс не появлялся больше месяца, не отвечал на звонки, а теперь решил заняться поисками какой-то беглянки. Но в чем-чем, а в деловой хватке Эдичке не откажешь. Он быстро что-то покумекал и сообщил: — Не вопрос, Алексей Сергеевич, по внешности, так по внешности. Из-под земли вытащим и к вам доставим.

Кристи

На этот раз удача была на моей стороне. Едва выбравшись на шоссе, я голосонула первую тачку, и она — о, радость! — остановилась. Водителем оказался мужчина средних лет с приличным пивным пузиком, залысинами на висках, но добрейшей улыбкой.

— Куда едешь, дочка?

Я назвала номер отеля и предложила деньги. Садиться все еще не решалась — рассудительность и осторожность вернулись ко мне. Хватит того, что переспала с незнакомцем. Не просто переспала, а прожила в его доме больше суток. И пусть после этого полегчало, пора расставлять все на свои места и возвращать себя к нормальной жизни.

— Что ты, какие деньги, — обиделся мужчина. — Федор Николаевич не калымщик какой-нибудь. Денег не возьму, вот если анекдот какой расскажешь — это приветствуется. Но можешь  молчать, или подремать — глазки-то у тебя красные.

Серьезно? Видимо, бессонная ночь сказалась на мне сильнее, чем я ожидала. Но это было не важно, садиться «за бесплатно» я опасалась, памятуя о бесплатном сыре и мышеловке. Дремать тем более не собиралась, вот уж дудки.

— Да ты не бойся, дочка, — попросил тот  самый Федор Николаевич, видимо, заметив мою нерешительность. — Я тебя не обижу. Меня самого дочка ждет твоего возраста. Садись, с ветерком домчимся.

Старенькая девятка при этих словах как-то подозрительно крякнула, точно опровергая слова владельца.

— Кажется, вашей машине я не нравлюсь, — улыбнулась на это.

— Обманчивое впечатление, — возразили мне. — Моя ласточка тыщ сто километров отмотала, и еще столько проедет. Мы с ней еще ого-го как поколесим по дорогам. Как зовут-то тебя, доча?

— Кристина. Но друзья называют Кристи.

Не то его радушный тон, не то упоминание о дочери, но что-то заставило меня отбросить предубеждения и сесть в машину. Вел он очень осторожно и уверенно. Не приставал, зато развлекал байками из своей дорожной жизни и громко смеялся над собственными же шутками.

Разговорившись, мы выяснили, что живет он тоже в Питере, и как раз возвращается туда.

— Кристиночка, а зачем тебе билет на поезд, если можно со мной вернуться? — спросил он неожиданно. — Понимаю, не самое комфортабельное средство передвижения и даже модного нынче кондиционера нет. Зато как весело, правда?  И деньги сэкономишь: вам ведь, девчонкам, столько всего надо: на духи, помады колготки.

— Да уж, в осенне-зимний сезон можно разориться на одном капроне, — поддакнула я.

И согласилась.

Кажется, с того самого момента, как я встретила незнакомца, жизнь моя стала сплошным загадочным и даже чудесным стечением обстоятельств. Каждая встреча, как ниточка, связывалась с другим событием, вплетаясь в яркий кружевной узор.

Федор Николаевич завез меня в отель, я быстро схватила вещи и погрузила в машину. Путешествовать по стране на старой, фырчащей девятке без кондиционера, конечно, то еще удовольствие. Зато попутчик попался прекрасный. Когда я впадала в меланхолию и вспоминала о  том, что ждет меня дома, он всячески старался растормошить юморными историями и разговорами. Когда дремала, не трогал и сам молчал. Несколько раз мы останавливались в придорожных мотелях передохнуть. А после снова трогались в путь. Однажды я все же расплатилась за бензин своей кредиткой, а еще покупала неполезные, но вкусные разности на заправках и угощала ими случайного попутчика.

В Питер мы прибыли практически лучшими друзьями.

— Ну, бывай, дочка, — помахал на прощание Федор Николаевич. — Понадобится железный конь, звони.

Он оставил мне свой номер телефона, и я машинально убрала его в сумочку.

В квартиру идти откровенно не хотелось. Все здесь напоминало о прошлых отношениях и Артуре. Расставленные на видных местах фотографии, подаренная некогда музыкальная шкатулка (как оказалось, купленная случайно на распродаже), его футболки в шкафу и тапочки, приобретенные на всякий случай. Артур иногда оставался ночевать, и, если бы не мои предубеждения, переехал бы совсем. Сейчас я радовалась предусмотрительности: если позволила бы ему сюда переселиться, проблем было бы в разы больше.