Подошёл и Лера, тоже потрогал. Лицо сторожа превратилось в настоящее изваяние из белого матового мрамора. Лера приложил к нему ладонь и почувствовал холод.

– Смотри, – только тут заметил Лера. – А ведь мы полностью расколдовались.

Действительно, друзья стали прежними мальчишками с руками и ногами, туловищем и головой.

– Нам-то хорошо, а Потап теперь статуя, – посмотрел на друга Шурка. – Что делать будем?

– Надо его на землю спустить, – предложил Лера.

– А если уроним?

– Тогда он вдребезги.

– Лучше его в тарелке оставить, – решил Шурка, – она его замраморила, она его, наверное, и обратно может переделать.

– Мы тарелку должны подальше запрятать, чтобы нас Фу-Фью не нашёл, – заключил Лера, – а дед должен школу сторожить.

В задумчивости Шурка прошёлся взад вперёд.

– Может, тарелку в школу преобразовать? – посмотрел он на Леру.

– А школу куда?

– Да хоть на луну.

– А силёнок хватит? – недоверчиво усмехнулся Лера.

Шурка уставился на ближайшую стену и застыл, как изваяние. Лера даже испугался чуток – а вдруг и Шурка в мрамор превратился. Но друг заглянул внутрь себя и тотчас вернулся.

– Хватит, – кивнул он.

– Тогда её надо в каком-нибудь лунном кратере спрятать.

– Точно! – обрадовался Шурка. – Посреди Моря Облаков[23]. Её там ни один инопланетянин не найдёт.

Отправить школу на луну оказалось проще простого. Для начала Шурка изъял из здания бозон Хиггса.

– Это частица такая, – пояснил он, – которая отвечает за наличие массы у всех остальных частиц. Её ещё частицей Бога называют.

После изъятия бозона Хиггса трёхэтажная громада школы стала легче пушинки. У Леры от изумления челюсть отвисла, когда Шурка выдернул её из земли, словно былинку, и поставил на крышу космической тарелки.

– Лерчик, – попросил Шурка, – возьми напрокат верёвку в соседнем дворе, а я пока школу подержу, чтобы её ветром не сдуло.

Ошеломлённый Лера, спотыкаясь, ушёл и вскоре вернулся с мотком бельевой верёвки.

Привязав крепко-накрепко здание к космолёту, друзья вернулись за пульт управления. Шурка осторожно тронул штурвал и корабль, плавно оторвавшись от земли, взял курс на луну.

В этот полуночный час, будто бес толкнул в ребро Фаину Демьяновну. Приснилось завучу невероятное: в классах взбунтовались стулья с партами и угнали школу, как угоняют автомобили. Встревоженная, вышла она на балкон и остолбенела. Мимо, над крышами многоэтажных Кладочек проплывала, словно в безвоздушном пространстве, её родная школа. Вся – от фундамента до антенны над радиоузлом. Фенечка закрыла и снова открыла глаза. Ошибки быть не могло. Здание было прекрасно видно в свете полноликой сияющей золотом луны. Вот и окна родного кабинета подмигнули ей прощально и потухли.

– Боже мой, – перекрестилась Фаина Демьяновна, но видение не исчезло.

Тогда завуч решила подтвердить или опровергнуть увиденное самым что ни на есть научным способом. В страшном волнении она как была в своей полосатой пижаме, так и помчалась к школе. Увы, на её месте оказалась лишь ровная площадка. Всё было тут – и клумбы, и школьный дворик, выложенный плиткой, и даже крыльцо, а школы не было. Не веря своим глазам, Фаина Демьяновна легла животом на абсолютно гладкую, как крышка рояля, поверхность и принялась водить руками по сторонам – ничего, абсолютная пустота. После столь ошеломляющего открытия завуч бросилась к участковому дяде Ване Безручко.

До луны лететь было недалеко. Вскоре тарелка шла на бреющем полёте вдоль её каменистой поверхности. Друзья искали подходящих размеров кратер.

– Вот этот в самый раз, – ткнул в иллюминатор Лера.

Шурка выглянул и увидел воронку, в которой без труда можно было спрятать не только школу, но ещё и половину городка. Тарелка замедлила ход.

– Ты, давай, тут рули, – показал Шурка на пульт, – а я снаружи буду показывать, где лучше сесть.

Шурка выпрыгнул из тарелки, и, пролетев более сотни метров, плавно прилунился[24]на дне кратера. «Майна помалу!» – мысленно приказал он и замахал руками, словно заправский грузчик. Чувствуя себя крановщиком могучего крана, Лера утопил рычажок на пульте управления. Корабль плавно снизился и вскоре завис над каменистым грунтом. Шурка взялся развязывать узлы на верёвках. Лера поспешил к нему на помощь. Но едва вышел наружу, как глаза его полезли из орбит. Он схватился за горло и стал стремительно синеть. «Безвоздушное пространство», – только и успел подумать он, задыхаясь и теряя сознание. В следующий миг Лере привиделся зелёный человечек. Ростом ему в пояс, весь в пупырышках, как огурец, с жабьими выпуклыми глазками и жабьим же широченным ртом. На шестипалых его руках белели то ли подушечки пальцев, то ли присоски. Из головы торчали два рожка с шарами на концах, как у жирафа.

«Гуманоид, – сжал кулаки Лера, – из инопланетной академии». Но неизвестное существо не проявило никакой агрессии. Наоборот. Увидев Леру, оно расплылось своей жабьей улыбкой, принялось скакать от радости и даже попыталось броситься в объятья. Но Лера только руку протянул, уж больно страшненький вид был у пришельца. Тот схватил его ладонь своими двумя, затряс, квакая от удовольствия, а потом вдруг заговорил на чистейшем белорусском языке.

– Панове, панове! – лопотал он. – Я вельмі рад нашай сустрэчы. Перадайце на Зямлю, каб хутка прынялі меры і не дапусцілі нагрэву планеты больш, чым на адзін градус па Цэльсію. А інакш пацяпленне і катастрофа! Жудасныя ўраганы знішчаць мацерыкі. Пачнецца затапленне прыбярэжных гарадоў, знікне палова біялагічных відаў…

– А вы кто? – наконец пришёл в себя Лера. – Гуманоид?

Услышав это, зелёное в пупырышках существо заплакало.

– Я свой, – выдавило оно сквозь рыдания. – Як і вы – грамадзянін Рэспублікі Беларусь. Толькі з далёкай будучыні.

– Из будущего? – с любопытством присмотрелся к нему Лера.

– Ну, так, – вытер тот слёзы, – год праз сто, як на Зямлі адбылася катастрофа, і мы перасяліліся на Луну.