– Как ты мог? Ты убил. ее! Все играешь в бога? Злобная тварь! Ты мне противен!

Но человека, казалось, ничуть не заинтересовало мнение Оливии. Он снова поднял руку…

Тут Оливия поняла, какая опасность угрожает ей. Она отскочила назад как раз тогда, когда изумрудный луч ударил из пальца мужчины. Свет зашипел на камнях мостовой в том месте, где только что стояла Оливия, оставив после себя довольно большую яму.

Хафлинг не стала осматривать эту дыру. Не оглядываясь, она побежала по переулку. Позади себя Оливия слышала громкие шаги мужчины.

«Ему нет необходимости догонять меня», – поняла Оливия. – Пора спрятаться, – сказала она себе, – иначе мне сильно не повезет.

Она всегда выбирала себе укромное местечко, чтобы спрятаться в случае опасности. Справа от нее была конюшня, где Оливия оставила своего пони Змееглазика. В конце конюшни была доска, которая держалась на одном гвозде.

Оливия добежала до этого места, отодвинула доску и залезла внутрь. Поставив доску на место, она попыталась дышать так тихо, как только могла.

Шаги приблизились, затем стихли. Оливия затаила дыхание, пытаясь определить, куда человек направляется. Но нападавший не ушел, он стоял рядом с конюшней, что-то бормоча. «уходи отсюда, негодяй», – пожелала Оливия.

Пони почувствовал беспокойство хозяйки и ткнулся ей в ухо мордой. Оливия в раздражении отпихнула его. От обиды пони тихо заржал. «Тихо, здесь рядом сумасшедший, который пытается меня убить». – Оливия погладила пони, и тот успокоился. Оливия пыталась убедить себя, что ошиблась и приняла убийцу за другого.

Сердце хафлинга пропустило один удар, когда что-то стукнуло в стену конюшни позади ее. Ее преследователь не сдавался. Он искал вход. В панике Оливия дернулась назад, задев при этом ведро с водой. Человек снова забормотал, и хафлинг с ужасом поняла, что это заклинание.

Оливия толкнула дверь стойла, но она была заперта с другой стороны, а у Оливии не было времени, чтобы применить свое умение открывать замки. К счастью стена в стойле не доходила до потолка и с отчаянным усилием, хафлинг вскарабкалась наверх. Она свалилась в проход и побежала к выходу. Оливия толкнула входную дверь, но та тоже была заперта снаружи.

Оливия оглянулась, ища лазейку. Из стойла ее пони шел желтый свет и доносилось бормотание. Он внутри! Ужас повернул внутренности Оливии на четверть оборота. Он способен проходить сквозь стены, видит тайные ходы. Как мне спрятаться от него?

Бормотания стихли, и двери стойла затрещали. Последовала серия резких ударов, петли оторвались.

Задыхаясь от ужаса, Оливия нырнула за кучу мешков с зерном и скорчилась в темноте.

«Должен быть способ выбраться отсюда, – лихорадочно думала Оливия. – Я слишком талантлива, чтобы умирать». Она заметила лежащий на земле пустой мешок, и сунула в него голову, чтобы прикинуться мешком с зерном. Но это был мешок на тридцать фунтов, а она была пятидесятифунтовым хафлингом.

Внезапно ей в голову пришла мысль. «Волшебный кошелек Джейд! – вспомнила она. – Маг Акабар рассказал мне однажды историю о южном принце, который держал в таком мешке слона. Джейд сказала, что это маленький мешок, но ведь и я не со слона размером».

Вспотевшей рукой она вытащила мешок из кармана жилета. «Все, что мне нужно – засунуть туда голову и плечи», – подумала Оливия. Дрожащими руками она пыталась развязать шнурок. В спешке хафлинг уронила кошелек на пол. Поискав в соломе, Оливия нащупала шнурок. Она развязала узел, не обращая внимания на приближающиеся шаги и свет, падающий на стену позади нее.

Оливия почувствовала тошноту, когда сухой голос прошептал:

– Кто украл кошелек Джиджиони, тот осел!

– Девять Проклятых Кругов! – выругалась Оливия. – Я открыла не тот кошелек. Мешок Джиджиони выпал, когда я уронила кошелек Джейд. Парень оставил на своем кошельке волшебный рот, который должен предупредить его, если кто-то украдет деньги. Оливия знала, что обычно в этом случае раздается громкий крик, который выдает вора. «Почему этот тихо прошептал? – удивилась хафлинг. – Это удачно, но все-таки, почему? Перестань думать о ерунде, – остановила она себя.

Ты что забыла, как близка к смерти?»

Луч света появился между мешками, напомнив Оливии об опасности. Уронив золото Джиджи, она стала искать в темноте мешок Джейд. Ее руки стали тяжелыми и неуклюжими, голова кружилась от волнения. Наконец, она нащупала мешок и, собрав всю свою волю, подняла его.

Шаги остановились как раз перед укрытием Оливии. Автоматически хафлинг сунула мешок в карман жилета и прижалась глазом к щели, но огромная тень заслонила ей свет. Оливия подняла голову, и ее глаза расширились от ужаса.

Убийца Джейд зло смотрел на нее. В правой руке он держал светящийся шар, и его лицо было хорошо видно. Несмотря на злобную кривую улыбку, его лицо нельзя было спутать с другим. «Это Безымянный Бард, – с болью поняла Оливия. – Он был арфером. Как он смог стать убийцей? Мы были друзьями и союзниками. Как он может убить меня?»

– Отродье Бешабы, – выругался он.

Оливия тоже хотела сказать это. Казалось, что богиня удачи изменила ей.

Она попыталась встать, но ее колени были слишком слабы. Хафлинг приготовилась произнести последние в жизни слова.

Она хотела сказать: «Тебе это не сойдет с рук. Элия об этом узнает, и она…», но только ослиный крик сорвался с ее губ.

Безымянный отвернулся от нее и начал искать в других стойлах.

«Он хотел убить меня, – подумала Оливия. – Почему он не заметил меня?» Она попыталась почесать голову, но смогла только дернуть мордой и махнуть пушистым хвостом. В ужасе хафлинг посмотрела на себя, но вместо черного жилета, брюк и покрытых мехом ног, увидела короткую коричневую шерсть и четыре копыта.

«Милостивая Селина! Я превратилась в ослицу!» – поняла хафлинг.

«Великая харчевня» обслуживала исключительных клиентов. Ее посещали только те путешественники и жители Приморья, которые могли заплатить высокую цену за еду, выпивку и постой. Джиджи, которому однажды довелось спать после обильного возлияния в гостинице, хорошо отзывался о комнате для гостей, но поскольку он был местным жителем, то был лучше знаком со здешней едой и выпивкой.

Впрочем обеденный зал тоже выглядел довольно занимательно. Пол был устлан коврами, стены украшены изысканными гобеленами, а с потолка свисали хрустальные канделябры. Комната была сухой и теплой, в ней стояли столы, покрытые красивыми скатертями. Стулья были самыми удобными в Кормире.

Джиджи начал посещать гостиницу шесть лет назад, но после того как не был в ней почти год, подумал, что комната кажется ему незнакомой, также как и его собственный дом.

Он решил, что это из-за того, что. ожидал увидеть гостиницу почти пустой, но его друзья были здесь, и их компания тоже показалась незнакомой.