том, что я вам наговорил на прошлой неделе! — Его голос зазвучал неожиданно добродушно. — Я был раздосадован провалом операции, а в такой ситуации легко сказать лишнего. Я ценю ваш опыт и вашу преданность работе. Вы же не намерены оставить все, чего вы здесь достигли, ради второсортного проекта Берлинского УУП?

— Если вы не возражаете, то я хотел бы принять приглашение директора полиции Кайзера. Он попросил меня дать экспертную оценку его следственной группе.

Грайсвальд прищурился.

— Я не могу вам помешать. Но я вам вот что скажу, Айзенберг: если вы покинете мою команду, то больше не вернетесь! Тут только два варианта — со мной или против меня!

— Я всегда думал, что все полицейские заодно, — возразил Айзенберг. — За закон.

Грайсвальд хмуро посмотрел на него.

— Катитесь вы, ради Бога, в свой Берлин! Но смотрите, чтобы из-за этого не пострадала следственная работа! У меня — все.

Айзенберг покинул кабинет начальника со смешанными чувствами. Если берлинская вакансия ему не понравится, то по возвращении его ждут большие проблемы.

Глава 7

— Я хочу заявить о пропаже человека, — сказала Мина.

Женщина-полицейский внимательно посмотрела на нее.

— Имя?

— Томас Гелерт.

— Сначала — ваше имя.

— Ах да, Мина Хинриксен.

Она назвала свой адрес. Женщина занесла данные в компьютер.

— А пропавший человек — это…

— Томас Гелерт.

Она назвала адрес Томаса.

— Назовите дату рождения пропавшего.

— Я ее не знаю.

— Сколько ему лет? Приблизительно?

— Я не уверена. Двадцать пять или двадцать шесть.

— Когда он пропал?

— Неделю назад. Он уже неделю не был в своей комнате в общежитии. Никто его не видел. Я повсюду пыталась узнать о нем. Никто из его знакомых не знает, где он. Даже его родители давно от него не получали вестей.

— Кем вы приходитесь пропавшему?

— Мы однокурсники. Мы несколько раз встречались на занятиях. И мы время от времени играем в одну игру в Интернете.

Женщина испытующе посмотрела на нее.

— У вас была… интимная связь с Томасом Гелертом?

— Нет. Я просто беспокоюсь о нем. Просто это не похоже на Томаса, чтобы он взял — и исчез, никого не предупредив.

— Известно ли вам, страдает ли господин Гелерт какими-то заболеваниями? Нуждается ли в медикаментах?

— Нет. По крайней мере, я об этом не знаю.

— Страдает ли он депрессией? Не заявлял ли он или не намекал ли на желание совершить самоубийство?

— Нет.

— У него наблюдались признаки умственного расстройства? Может быть, у него были проблемы с алкоголем или наркотиками?

— Не думаю.

Мина умолчала о странном поведении Томаса во время рейда. Рассказать об этом значило бы затронуть тему, которую она обсуждать не хотела. По крайней мере, с полицейскими.

— Боюсь, условия, по которым человек объявляется пропавшим, не выполнены, — сказала женщина. — У каждого взрослого человека есть право свободного выбора местонахождения, о котором он не обязан никому рассказывать. К сожалению, мы не можем ничего сделать без сведений, указывающих на преступление и на угрозу жизни и здоровью пропавшего человека. — Она изобразила вежливую улыбку. — Я понимаю ваше беспокойство. Но в большинстве случаев оно безосновательно. Люди совершают странные поступки намного чаще, чем принято считать.

— Но он не взял с собой ни сотовый телефон, ни ключ от комнаты. Он оставил включенными и компьютер, и свет.

— Откуда вы знаете?

Мина рассказала, как она с помощью коменданта проникла в комнату Томаса.

— С тех пор я почти каждый день прихожу в общежитие и спрашиваю, не видел ли кто Томаса. Похоже, что он… растворился в воздухе.

Женщина снова натянула на лицо дежурную улыбку.

— Не беспокойтесь, в воздухе никто раствориться не может. Если вам непременно нужно знать, где он находится, могу посоветовать вам обратиться к частному детективу.

— А что, если его кто-то… устранил?

— У вас есть конкретные подозреваемые?

— Нет, но…

— Как я уже сказала, если нет фактов, указывающих на совершение преступления, мы не можем ничего предпринять. Не беспокойтесь. Каждый год тысячи людей пропадают без видимых на то причин — и появляются снова, как ни в чем не бывало.

— Да. Наверное, вы правы. Спасибо.

Когда Мина вышла из полицейского участка на улицу, ей в лицо брызнул типичный для Берлина мелкий дождик и приятно освежил.

А что, если он прав?

Она оглянулась вокруг. Полицейский участок находился недалеко от ее дома, на Ведекинд-штрассе, одна сторона которой была засажена деревьями. Женщина в хиджабе прошла мимо, толкая перед собой детскую коляску. На другой стороне улицы ссорилась парочка. Мир показался ей одновременно и привычным, и чужим.

А что, если все это — ненастоящее?

Мина не рассчитывала, что полиция ей на самом деле поверит. Наверное, в их помощи и не было необходимости. Томас в ближайшее время объявится сам. И вся эта история окажется большим недоразумением.

Она уцепилась за эту мысль, как потерпевший кораблекрушение хватается за спасательный круг. Потому что иного не оставалось.

А что, если они его просто стерли?

Мина никогда особенно не любила научную фантастику, которую обожали студенты-информатики… Ее библиотека ограничивалась учебной литературой и парочкой мемуаров. Раньше, в подростковом возрасте, она зачитывалась историями про вампиров, но из них она давно выросла.

Однако книга Томаса разбудила в ней интерес. Она начала ее читать, надеясь найти в тексте указание на местонахождение Томаса, но вскоре ее захватил сюжет. Она прочитала книгу дважды от корки до корки.

Книга была написана еще в шестидесятые годы. В 2034 году, как это тогда представлялось, компьютеры были бы высотой с четырехэтажный дом, города наводнены пешеходными транспортерами и летающими автомобилями. Люди жили в тоталитарном государстве, которое с помощью войска интервьюеров контролировало общественное мнение. Интернет и факт того, что большие компании, такие как Гугл, Фейсбук и Амазон, благодаря банальному подглядыванию знают о твоих предпочтениях больше, чем ты, в то время были невообразимы. Однако в романе Голуйя Мину восхищали не ретрошарм и сатирические наблюдения. Ее впечатлила удушающая атмосфера, восприятие главного героя в моменты, когда мир ускользал из его рук, словно песок сквозь пальцы. Это чувство показалось Мине подозрительно знакомым.

Иногда после затяжных сеансов игры в «Мире магии» ей казалось, что мир вокруг нее менее реален, чем фантазийное пространство Горайи, в котором разворачивалась игра. Это она объясняла себе эффектом привыкания, примерно такое же чувство испытываешь иногда, вернувшись с морской прогулки по Балтийскому морю: ступаешь на землю — и она словно ходуном ходит под ногами.

Теперь Мина не могла ручаться, что объяснение было таким простым.

Несмотря на старомодные представления автора об облике будущего, роман с поразительной