не премину почтительнейше заметить, что его предложение не производит на меня впечатления нажима, а представляется проистекающим из деловых соображений без личных побочных намерений.

Под энергичной подписью графа Брокдорф-Ранцау на курьерском сообщении можно прочесть: «Содержание: Революционизация России».

Повторные сообщения дипломата и его прокомментированная осторожность перед Берлином в точности соответствуют обстоятельствам. Однако в предположении, что планы Гельфанда не производят впечатления нажима и представляются лишенными личных побочных намерений, дипломат в корне заблуждается. Ему самому еще придется узнать об этом.

Но пока что Гельфанд 29 декабря дает собственноручную расписку:

29 декабря 1915 г. получил миллион рублей многими банкнотами для поощрения революционного движения в России от германской миссии в Копенгагене.

Д-р А. Гельфанд.

Программа революционизации, мощно поддержанная финансами германской стороны, начинает разворачиваться, и рубли покатились.

СУММЫ И ИМЕНА

Над «февральским совещанием» Гельфанда в Министерстве иностранных дел с самого начала витает нечто очень таинственное. В обширных актах IIIb нет протокола встречи, даже его копии, нет сообщения, нет пометок на полях. То обстоятельство, что официально ничто не фиксировалось, должно быть, было очень на руку Гельфанду.

Со времени его крупных сделок с оружием в Турции он испытывает ужас перед любыми письменными свидетельствами. С другой стороны, однако, ему нужно какое-то подтверждение договоренностей, которые для него очень важны, чтобы он мог вступить в большую политическую сделку с немцами.

Гельфанд пишет меморандум на 23 страницах, который он представляет всего через несколько дней после своего совещания в Министерстве иностранных дел. Там стоит дата 9 марта 1915 г. Гельфанд содержательно обобщает то, что считает нужным. Если после этого со стороны Министерства иностранных дел не последует возражений, он может рассматривать это как косвенное подтверждение своих, а тем самым и немецких планов.

Основные мысли его меморандума касаются германской, «кайзеровской» программы революционизации, направленной против российской царской системы. Частью ее является программа по периферийным государствам, охватывающая очень большую территорию от Северной Финляндии до Южного Кавказа. В этих рамках Гельфанд- отдает предпочтение двум периферийным государствам — Украине и Финляндии, где он видит наиболее сильные антицаристские национальные сепаратистские силы с их целью достижения самостоятельности. Самый короткий и относительно надежный сухопутный путь к революционному центру Петрограду, чтобы «снять с апельсина корку», — это, по Гельфанду, путь через Финляндию. Гельфанд указывает на то, что легче всего доставить контрабандой в российскую столицу оружие и взрывчатку через финскую границу. Это он фиксирует на бумаге.

Гельфанд никоим образом не думает только о политической пропаганде, о листовках и газетах, о забастовках и внутренних волнениях, которые он хочет устроить, — он целенаправленно принимает в расчет и саботаж, например взрывы железнодорожных мостов, и рекомендует использовать агентов, чтобы поджечь нефтяные источники под Баку, на закавказской периферийной территории. Он уже видит всполохи пламени революции в стране огнепоклонников Заратустры.

Его стратегию поджогов и бомбометания, о которой охотно умалчивает как германская, так и российская сторона, подтверждает документ А 13938 Министерства иностранных дел. В нем Берлин 18 апреля 1915 г., всего лишь через 8 недель после февральского совещания, лаконично информируется кайзеровской германской миссией в Румынии сообщением под № 150, которое доставляется надежным курьером — «королевским фельдъегерем»:

Д-р Гельфанд-Парвус считает, что саботаж в российском Донецком угольном бассейне можно организовать не из Румынии, а скорее через Стокгольм — Петербург, хотя дело это сложное. Я советую поговорить с ним об этом деле в Берлине. Он предположительно завтра едет через Вену в Швейцарию и затем через Берлин в Стокгольм.

Подпись: фон Бусше.

Гельфанд участвует всюду, где что-то затевается против царской Великороссии. Он постоянно курсирует между Скандинавией, Берлином, Швейцарией, Софией, Бухарестом. Его личные знакомства и связи с кайзеровскими дипломатами оказываются чрезвычайно полезными.

В Берлине поражены энергией Гельфанда, который хочет устроить на нейтральном Севере, в столице Дании Копенгагене, свою постоянную резиденцию, свой центр, а в Стокгольме — его филиал. Наряду с созданием организации и оплатой его агентов, уже одно это стоит много денег. Нужны большие суммы — миллионы. То 2, то 4, то 10 миллионов. Иной раз экстренно — и промежуточные полмиллиона. Так, статс-секретарь Имперского казначейства Гельферих сообщает 11 марта 1915 г. в главную имперскую кассу для исполнения:

I. 2842.

Секретно!

Министерству иностранных дел в главе 6 расходов чрезвычайного бюджета, раздел VII, выделяются дополнительно 4 000 000 м.

В машинописную копию от руки вписано распределение миллионной суммы:

2 млн на пропаганду в России (AS 919)

2 млн для целей особого шантажа (AS 804)

О миллионных суммах информируют друг друга Генеральный штаб, Министерство иностранных дел, Имперская канцелярия и Имперское казначейство, суммы согласуются различными их кассами и переводятся со счета на счет. Об этом имеются подтверждения. Например, в форме сообщения депозитной кассы А Дойче Банк, находящейся в Берлине, на Мауэрштрассе 26–27:

Господину Фрицу Фрелиху, Вильгелъмштр. 62 [Министерство иностранных дел].

Позволяем себе уведомить Вас, что мы по Вашему дальнейшему счету получили здесь из посольской кассы Министерства иностранных дел 500 000 марок, курс на 25 [марта 1915 г.], и занесли вышеуказанную сумму на Ваш депозитный счет.

С глубоким уважением

Дойче Банк

Кроме того, Фрелих из Министерства иностранных дел сообщает своему коллеге, внешнеполитическому советнику фон Бергену, что Гельфанд сверх этих полумиллиона