— Сударь, — Роза открыла дверь вольера, тут же огромные лапы улеглись ей на грудь и плечи.

Пошатнуло, Моня весил больше Розы, а уж когда эти килограммы выражают энтузиазм всем своим существом, то устоять на ногах сложно. Роза справилась. Смеясь, она обнялась с собакой, потом присела, чтобы надеть ошейник и поводок, и Моня, довольный и гордый собой, пошел в сторону Рав 4 Розы. Этот пес отлично знал, на какой машине его отвезут в лес. Если ехал Виктор, то это был старенький, но проходимый УАЗ Патриот, а если Роза, то Рав 4.

По дороге снова встретили бегущий «Русский богатырь», в том же составе, даже в такой же последовательности. Светик радостно помахала рукой, Роза ей ответила, в зеркало же увидела вальяжно поднятую руку Матвея. Роза фыркнула, видимо не про себя, потому что Моня резко повернулся и уставился на Розу, как бы спрашивая, что за странные звуки издает хозяйка.

Приехали на обычное место. Отдыхающие сюда редко забирались, съезд с трассы неприметный, больше похожий на тропинку, дальше дорога и вовсе плохая, река — местная мекка для отдыхающих, далеко внизу, подступов никаких нет, и только после резкого поворота вдоль обрыва открывается красивейший вид не только на скалы, на верхушках которых раскачиваются редкие сосны, но и на луг с высокими травами, которые не пожухли под жарким солнцем.

Большую часть светового дня луг обходили солнечные лучи, лишь утром, до полудня, еще не обжигающее солнце ласкает травы. Рядом вьется извилистая колея, переломанная и кривая, в дождливую погоду оставляют следы квадроциклы. Вот по этой дороге и любил носиться Моня, поднимая столбы пыли, врезаясь в высокие травы, скрываясь там по холку, а то и с головой, пугая лаем бабочек или ос.

Они гуляли долго, дольше, чем планировала Роза, но было жалко останавливать Моню, а еще жальче отказываться от ясного и, главное, тихого утра, от обманчивого чувства, что некуда спешить. Роза стояла на краю поляны и ждала, когда Моня принесет ей «трофей» — пожеванную покрышку, любимую игрушку. Покрышку в конце прогулки подвешивали на сук кривого дерева, где она и ждала своего часа.

Роза услышала детский смех, очень удивилась. Не так и далеко они с Моней забрались. До поселка, особенно по лесу пешком, рукой подать. Только никто сюда не ходит, да и зачем, все достопримечательности и туристические тропы с другой стороны.

Обернулась, почему-то заранее зная, кого увидит, и не ошиблась. Русский богатырь Розенберг М. собственной персоной. Впереди, в форменных футболках, бежали Светик и Даниил. Даниил подбежал к Розе первым, в это время на том конце дороги появился Моня с драгоценной покрышкой в зубах и понесся на повышенных скоростях на них. Роза только и успела, что присесть рядом с ребенком, обнимая его, показывая псу, что пришелец, хоть и чужой, но не опасный, и показала знак рукой, чтобы Моня остановился. Моня встал, как вкопанный, улегся на пузо, отпустил покрышку и положил на нее морду, смотря по очереди на Розу и Даниила.

— Мы можем подойти? — раздался баритон.

Розе очень хотелось пошутить, она точно знала, что Моня не опасней хомяка, к тому же отлично обучен, причем учился не только Моня, но и сама Роза, вместе с Виктором прошла курсы у опытного кинолога, но при детях не рискнула. Она почти ничего не знала о детях, но пугать собакой — это точно сомнительная шутка.

— Подходите, — ответила с кивком.

Светик смело шагнула вперед, вырывая руку из ладони Матвея, и подошла вплотную к Розе, всем своим видом демонстрируя бесстрашие.

— Свои, — сказала Роза Моне. — Свои! — повторила для верности.

Моня головы не поднял, но хвостом выразил полное согласие с Розой, демонстрируя понимание ситуации.

— А это ваша собака, да? А, как ее зовут? Это девочка или мальчик? А у него детки есть? Щеночки? А я его поглажу сейчас! — все это выпалила Светик буквально за мгновения и направилась к Моне, тот и виду не подал, что заметил движение. Лежал и с равнодушным видом смотрел на происходящее, кажется, все, что его волновало — это любимая покрышка. Еще чуть-чуть и окружающие услышала бы «покрыыышечка моя, моя преееелесть».

— Светик, — окликнул девочку Матвей и широкими шагами подошел к ребенку. — Что ты знаешь про собак?

— Чужих собак нельзя гладить и подходить к ним тоже нельзя.

— И почему ты сейчас пошла к чужой собаке?

— Так она же не чужая! Она еейная собака! — Светик показала рукой на Розу.

— Не еейная, а ее, Розы, а лучше с отчеством, сначала надо вежливо познакомиться. И спросить, можно ли погладить, убедиться, что можно, и что собачка с ошейником, на поводке и с намордником. Особенно большая собачка.

- Роза, — Светик посмотрела на Розу. — Я Света, можно я поглажу твою собачку, только ты надень на нее намордник и скажи свое отчество!

— Можно? — для чего-то спросила Роза Матвея.

Иногда они с Моней встречали отдыхающих, порой даже детей, и те просили погладить мохнатого зверя, тогда Роза брала Моню на короткий поводок и, придерживая морду пса, разрешала гладить. Но только детям, чужих взрослых Моня терпел с трудом, и Роза, как и Виктор, уважали личное пространство питомца, да и не дело это, разрешать каждому встречному гладить кавказца. В душе он может считать себя хоть хомяком, хоть котом, но кавказцем Моня быть не переставал.

— Это ваша собака, — улыбнулся Матвей. — Надеюсь, он не опасен? То, что обучен, вижу.

— Моня обучен и не опасен, — Роза окинула взглядом Розенберга М. Еще не хватало к ее Моне придираться! — И, кстати, проведена ежегодная вакцинация, глисты и блохи прогнаны! — для чего-то добавила Роза. С этого богатыря станется потребовать ветеринарный паспорт или еще санитарную справку на Моню.

— Я рад, — Матвей кивнул.

— Так что? — девочке явно надоело смотреть на диалог взрослых и слушать их бессмысленные обсуждения, когда рядом лежит собака и ждет, когда же ее погладит Светик!

— Ко мне! — Роза посмотрела на пса. Тот покосился на покрышку. — Оставь. — Моня оставил и пошел к хозяйке, едва повиливая хвостом. Подойдя, уткнулся холодным носом в бедро. Роза взяла под ошейник и подозвала Светика. Девочка подошла на цыпочках, от восторга слегка попискивая, звук был странным, Моня косился, но покорно стоял и позволял себя гладить. Матвей в это время стоял рядом, его Моня демонстративно игнорировал, а Даниил пятился спиной от компании с собакой.

— Даня у нас боится собак, — нараспев проговорила Светик.

— Я не боюсь! — возмутился мальчик, насупившись.

— Боишься! Или подойди и погладь!

— Не хочу, надо больно!

— Надо!

— Не надо!

— Трусишка зайка серенький!

— Светик, — Матвей сел на корточки рядом со Светиком, но даже так он был выше ребенка. — Даниил может бояться собак, мы не осуждаем особенности друг друга, а любим и всегда поддерживаем.