– А это Маша, моя лучшая подруга. – Евгения подвела Максима к полноватой ярко накрашенной акселератке-брюнетке в блузке с невероятным вырезом, демонстрировавшим всем желающим и нежелающим вполне сформировавшуюся грудь и в юбчонке, оголявшей толстые ляжки в чёрных сетчатых колготках. Та жеманно протянула ладонь и глупо захихикала.

– Очень приятно. – Буркнул Максим.

– Ты танцуешь? – заглянув ему в глаза, спросила Маша, – Хорошая музыка. Потанцуем?

– Обязательно. – Отстранился Максим, – чуть попозже, ладно?

– Я вас оставлю. – Лукаво улыбнулась Евгения, вперила в подружку многозначительный взгляд и куда-то испарилась.

Маша стала рассказывать, что видела фотку Максима в Женькином «вернисаже», что он классно получился, и что Женька давно обещала познакомить.

– А где же фотография? – Полюбопытствовал Максим.

– Как, ты не видел?! Идём. – Знойная Маша повела Макса в комнату Евгении, предусмотрительно постучала.

– Можно? Женечка, я на минутку. Только покажу Максу фотку. Я думала, он видел.

Евгения сидела на кровати, сбросив туфли, рядом с патлатым доходягой в драных джинсах, расстёгнутой до пупа рубахе, в цепях с крестами и прочей дребеденью на поросшей чёрным курчавым волосом груди. Тот бренчал на гитаре, что-то шептал ей на ухо, Евгения улыбнулась, вскинула глаза на Макса.

– Это Павлик, мой парень. – объявила она, – А это Макс, мой старый друг.

– Ага, очень старый. – Недобро усмехнулся Максим.

Среди множества снимков Максим нашёл себя в окружении сиреневых цветов. Пошловатый фон. Смотрел, не отрываясь, и не узнавал. Естественно, парень на снимке был похож на Макса Протасова: небрежно зачёсанные назад светлые волосы, длинный нос, прищуренные серые глаза, тонкие губы, сложившиеся в улыбку. Но взгляд… Макс никогда не думал, что может так смотреть. В том взгляде был свет задумчивой нежности, свет, льющийся изнутри, так смотрят счастливые родители на своих детей, так смотрят безумно влюблённые на предмет своего обожания.

– Я хотела отдать при встрече, но ты же исчез. – Укоризненно сказала Евгения. – Забываешь старых друзей. Пожалуй, сделаю ещё один. На память.

– У Жеки талант репортёра, – заблеял патлатый. – Может делать потрясный компромат! Папарацци! – И похлопал Евгению по колену, сделав мимолётное движение вверх по ноге навстречу светлым оборкам юбки.

Евгения стряхнула его ладонь, но парень тотчас водрузил её обратно.

Максим сам не ожидал от себя такой вспышки ярости. В один прыжок оказался возле парочки, сгрёб ухажёра за ворот. Брякнули под пальцами цепи, мотнулись нечёсаные патлы.

– Эй ты, обезьяна, убери лапы!

– Да ты чё, сдурел? Отпусти! – захрипел доходяга.

– Макс, ты с ума сошёл! – Выкрикнула Евгения. – Прекрати немедленно! Ты его задушишь!

Максим расцепил пальцы, парень кулем свалился на пол и забормотал ругательства.

– Пойдём, поговорим! – Скомандовал Евгении Максим.

Та недобро зыркнула на него, но, как ни странно, молча подчинилась.

В гостиной погасили цвет. Со всех сторон доносились причмокиванья, шёпот, приглушённые смешки.

– На улицу! – Максим схватил Евгению за руку.

Она безропотно шла за ним.

Порыв прохладного ветра несколько остудил пылающее лицо, но не сумел потушить огонь внутри. Этот пожар рос, ширился, грозясь вырваться на свободу в любой момент.

– Ты что себе позволяешь? – Крикнул Максим, тыча пальцем одной руки в лицо Евгении, другой продолжал крепко сжимать её запястье. – Мать тебе поверила, уехала, а ты притон навела! Девочка созрела?!

– Ничего такого не было! – Пытаясь высвободиться, жалобно пробормотала девушка. – Мы только целовались, и всё! Не говори маме!

– Целовались! – Снова взбесился Максим. – Научилась, значит! Ну и как, с этим козлом тебе целоваться не противно?

– Он не козёл! – крикнула Евгения. – Не смей оскорблять моего парня!

– Твой парень!? Эта обезьяна – твой парень?! – захохотал Макс. – Да ты глаза разуй, он же дебил!

– Он музыкант, между прочим! – Оправдывалась Евгения. – И вообще, я не собираюсь перед тобой отчитываться! Ты мне не отец и не брат!

– Я твой друг! Старший товарищ! И не позволю, чтобы ты наделала глупостей, о которых потом пожалеешь! Ты не понимаешь, что этим мальчишкам надо только одно – попользоваться тобой! А потом болтать в школе!

Евгения озадаченно хлопала длинными пушистыми ресницами. Прежде ни разу не видела его таким, а поэтому не знала, как реагировать. Что если Максим прав и сердится не напрасно? Всё же он старше, опытнее, а главное – он мужчина, и знает, о чём говорит?

– Макс… – Евгения приблизила к нему лицо с расширившимися зрачками потемневших глаз, перешла на полушёпот, – а ты уже спал с девушкой?

– Что?! – Переспросил он, не в силах отвести взгляда от шевелящихся пухлых губ. Моментально вспомнил их тепло и сладкую нежность… Никогда не забывал. Ни на минуту.

– Макс… – Евгения ждала, торопила с ответом. А что он мог сказать? Прзнаться, как старался её забыть с другой? И что ему это не удалось? Ведь Евгении только шестнадцать, всего шестнадцать… Медленно тянется время…

Он поймал другую руку Евгении, прижал обе к своей груди, словно старался передать ей такты биения своего сердца. Угадать, что скрыто в глубине огромных зрачков, и там, внутри её милой кудрявой головки.

– Макс, – зашептала она, взволнованно блестя глазами, – можешь мне рассказать, я уже не ребёнок, хочешь, докажу?

Её губы. Сочные, не по-детски чувственные. Он снова наступил, этот миг Сладкая дрожь, мурашки, скольжение языка, как порхание бабочки, медленное нарастающее вращение улицы, планеты, Вселенной вокруг их оси…

– Видишь, я научилась. – Полузакрыв глаза, прошептала она, – и мне это нравится…

– Давай сбежим отсюда? – Задыхаясь, проговорил Максим.

– Куда? – Её глаза изумлённо округлились.

– Куда-нибудь. Ты и я.

– Но у меня гости. – Растерянно проговорила Евгения.

– Пусть веселятся. – махнул он рукой, – Они и не заметят.

– Там мой парень… – Неуверенно напомнила она.

– К чёрту. – Яростно выдохнул Макс, разминая её тонкие тёплые пальцы. – Пошли его к чертям собачьим!

Евгения вдруг рассердилась, отдёрнулась, вскричала:

– Да что ты всё командуешь?

«Потому что я люблю тебя, дурочка! С ума по тебе схожу!» – Хотел заорать в ответ Макс.

Но не заорал. Горло сдавило железными тисками.

– Это моя жизнь, ясно? – Продолжала распаляться Евгения. – Я буду делать то, что хочу!

– Он тебя оттрахает и бросит. – Свистящим злым полушёпотом выпалил Макс. – Ты уже достаточно взрослая, чтобы не залететь? Испортишь свою жизнь, не успев начать!