А с Ритой… С Ритой же он чувствовал себя бессовестно живым!

А живым можно чувствовать себя лишь на контрасте со смертью.

И чем ближе смерть, тем более живым себя ощущаешь.

Рита, Рита… что же ты со мной делаешь?

Теребя в нервном ожидании волосы, а также борта пиджака, поправляя дужку очков и клятый галстук, Логан в самых детальных подробностях представлял, как распахивается дверь и входит Рита, как она меняется в лице при виде него, как… Но вот ручка двери повернулась и в тот же миг что-то случилось со временем. Оно неожиданно изменило свой ход, словно чья-то невидимая рука нажала на стоп-кран, чем запустила экстренное торможение временно̀го тока. 

Дверь в кабинет неспешно, словно режиме замедленной съёмки распахнулась и в проёме четырёхугольника возникла Рита, - Логан успел отметить, что ведьмочка похудела за эти месяцы и была бледнее обычного. На осунувшемся лице с проступившими скулами огромными голубыми звёздами сияли глаза, угольно-чёрные ресницы отбрасывали длинные тени на фарфоровые щёки…

Она обвела немного настороженным взглядом кабинет, и, наконец, разглядела того, кто сидел за столом.

Их взгляды столкнулись и глаза ведьмы лихорадочно заблестели.

И тут время передумало останавливаться, даже, наоборот, ускорилось, словно та же невидимая рука, что сперва замедлила время, теперь нажала на перемотку. И в следующий миг, – Логан сам не понял, как оказался вдруг посреди кабинета, - он уже сгребал хрупкую фигурку в охапку, впивался поцелуем в беспомощно приоткрытые губы, жадно втягивал ноздрями свежий и сладкий, до безумия, до умопомрачения дурманящий аромат её нежной кожи и волос…

Вот же странность: память упорно хранила улыбку Риты, её голос, смех, даже каждую черту её лица, но вот запах… Отголосками «не контуженного» сознания Логан вдруг понял с изумлением, что начисто успел позабыть, как же волшебно она пахнет. И что, вдыхая этот простой, очень земной и уютный аромат, высший ведьмак чувствует себя мальчишкой и совершенно теряет голову…

Однажды, в пору далёкой юности, на Первой Терре, Логан шёл по следу волкодлака-каннибала, выкосившего целую деревню. И набрёл на одинокий деревенский домик, даже не домик, а сарай, чуть не доверху заполненный яблоками… Румяными и такими ароматными, что просто с ума сойти... На память о том дне у юного ведьмака осталось несколько глубоких шрамов на предплечье и парочка поменьше, у самого горла. Прошло время и о волкодлаке сыщик – тогда Логану ещё было далеко до эмиссара – вскоре и думать забыл, но вот тот миг, когда всё его существо пронзило этим сладким яблочным дурманом, так, что на какое-то время подающий надежды псионик утратил способность соображать, ведьмак запомнил на всю жизнь.

И Рита тоже пахла яблоками.

Там, на Земле, этому не придавалось особого значения, яблочный аромат довольно обычен, если не обыденен для Первой Терры… но сейчас, дома, где яблони такая редкость… да и к тому же после разлуки в несколько месяцев… Логан понял вдруг, что и не жил всё это время толком. Всё спешил куда-то, делал, то, что нужно, думал… тьма, как же много он думал!.. И не чувствовал этого, самого… Тепла в груди, такого робкого, щемящего… живого.

Того, что начинало шевелиться в присутствии ведьмочки с лазоревыми глазами. 

Стоило коснуться её, как Логан утратил над собой контроль, чуть ли не сознание наяву потерял. Яблочный аромат окутал благоухающей дымкой и возникло вдруг странное ощущение, словно в невыносимо жаркий день он медленно погружается в освежающую купель, полную румяных, наливных яблок…

Придя в себя спустя несколько кратких вспышек, Логан не на шутку перепугался: так сильно и грубо он прижимал к себе хрупкое девичье тело, с таким упоением сминал беспрекословно-властным поцелуем нежные губы, так истово сжимая в пятерне гладкие и ароматные, тьма, какие же ароматные локоны… второй же рукой ведьмак терзал упругое бедро, жар которого опалял ладонь, жёг пальцы сквозь гладкую ткань брючек…

Спохватившись, что причинил Рите боль, Логан отстранился. Правда, из объятий ведьмочку не выпустил.

Но ведьмочка смотрела на него снизу вверх затуманенными голубыми глазами, её распухшие от поцелуев губы подрагивали. А в следующий миг девичьи пальчики зарылись в его волосы (успела ещё мелькнуть совершенно идиотская мысль, что он всё же переусердствовал со стайлингом) и вдруг потянули на себя с неженской силой. В следующий миг ведьмочка поцеловала его уже сама. Жадно, резко, даже агрессивно! Продолжая тянуть за волосы, вжималась своим горячим телом, кусала губы, словно мстила за что-то или даже вымещала злость!

С глухим стоном Логан сдавил её в объятиях, чуть не расплющивая о свою грудную клетку, вновь перехватывая инициативу. Теперь он не боялся причинить ей боль, а целовал так, как хотел – жёстко, властно, безжалостно, словно умирающий от жажды в пустыне, дорвавшийся до живительного источника.

И ведьма отвечала тем же!

Зарывалась пальчиками в волосы, притягивала к себе его голову, задыхалась, вздрагивала конвульсивно, но прижималась ещё теснее! Не возражала, когда его руки жадно шарили по её телу, безжалостно, до боли сминали упругую плоть. Только ахала, резко и шумно вдыхала, отвечала ему сладким протяжным стоном и с каждым мгновением всё больше обмякала в его руках, подавая извечным языком тела тот самый знак, известный любому мужчине на уровне инстинкта: что он может идти дальше, ещё дальше…  

Какая же она настоящая! Какая… живая. И он становится живым рядом с ней.

И вот уже бессмертие, всесилие, могущество оборачиваются химерами и разлетаются, полоща призрачными крыльями! А его самого вот-вот накроют другие крылья: угольно чёрные, как самая тёмная ночь, как чернильная пасть бездны! На контрасте с этим бурлящим, дурманящим, непрерывным током жизни и смерть с каждой секундой становилась всё более осязаемой. Реальной…

Логан сам не понял, как подхватил ведьмочку на руки. Она одним движением обхватила его ногами и его пальцы тут же сжали упругие бёдра. Смахнув со стола стопку бумаг, Логан усадил Риту на чёрную полированную поверхность, отстранившись, рванул на себя пояс её чёрных брючек…

Пришёл в себя лишь когда она с силой пихнула его в грудь и, - окончательно, - когда щёку обожгло звонким шлепком.

Вопреки логике, эта короткая вспышка боли и сопротивление голубоглазой ведьмочки лишь раззадорили и ей пришлось пихнуть его снова, на этот раз куда более ощутимо.

Рита сидела на его столе растрёпанная, розовая, с лихорадочно блестящими глазами и распухшими, вишнёвого цвета губами. Она тяжело дышала.

- Что… - её голос прозвучал хрипло, она закашлялась, помотала головой. – Что, тьма, побери, происходит?! Ты… Ты что, ректор?!

Чувствуя себя счастливым дураком, вот прям до тошноты счастливым, Логан кивнул.

- Я думал, ты поймёшь, когда получишь приглашение.

В противовес его ожиданиям, да и вообще всякой логике, ведьма разозлилась ещё сильнее!