Лишь по прошествии некоторого времени сквозь ее объятое ужасом сознание проник низкий ласковый голос и мозолистая рука нежно прошлась по волосам Эмили, отгоняя злых демонов прочь.

— Кто это?

— Ш-ш-ш. Не бойся, спи спокойно, — прозвучал над ее ухом голос Клауда.

Эмили повернулась и спрятала лицо у него на груди.

— Столько крови…

— Это война, крошка. Если кто-то скажет тебе, что бывает война без крови, не верь ему.

— У тех, кого там убили, были такие замечательные планы, — печально прошептала она, но сон уже схватил ее в свои цепкие объятия.

Клауд просунул руку под рубашку, а затем ласково провел по нежной, округлой попке.

— Эмили…

— М-м-м…

— Я знаю верное средство, которое поможет тебе забыть все неприятности.

— И кажется, этим средством ты лечишь все болезни подряд…

— От того, что меня сейчас беспокоит, оно помогает великолепно, — прошептал Клауд.

— Нам нужно поспать, — еще раз попыталась возразить Эмили, но когда Клауд накрыл ладонью ее грудь, сама подалась к нему.

— Как раз оно-то и поможет тебе лучше заснуть, заверил ее Клауд. Когда Эмили тихонько хихикнула, он почувствовал, как в груди его разгорается огонь желания.

К восторгу Клауда, Эмили принялась порывисто отвечать на его ласки; она и не думала сдерживаться. Он понимал, что так будет не всегда и ему надо пользоваться моментом. Клауд не сомневался, что через какое-то время, когда призраки прошлого уже не так будут ее беспокоить, эта красотка станет куда сдержаннее.

Эмили и сама была немало удивлена тем, что так бурно реагирует на ласки почти незнакомого ей человека. Сначала ей даже стало страшно — уж не распутница ли она в самом деле; однако вскоре она поняла, что, предаваясь безудержно» страсти, пытается таким образом заглушить жуткие воспоминания. После бурной ночи любви Эмили заснула крепко и глубоко и кошмары больше не мучили ее.

— Бедняжка. — Клауд с жалостью поглядел на девушку, мирно спавшую в его объятиях и больше похожую в большой мужской рубашке на уставшего за день ребенка.

Он никогда не переставал удивляться, как это люди, выросшие на востоке страны и привыкшие к благам цивилизации, решаются сняться с насиженных мест и отправиться на запад. Очень немногие из них имели ^представление о том, что их ждет и как спастись от гибели, которая подстерегала их там на каждом шагу. Они тащили за собой женщин и детей и были исполнены самых радужных надежд, но зато совершенно лишены здравого смысла. К несчастью, в результате их наивности страдали беззащитные существа, такие как Эмили и Торнтон.

Клауду приходилось видеть немало смертей и участвовать во многих сражениях. Он вышел из них закаленным и безучастным ко всему, кроме страданий невинных людей. Им всегда доставалось больше всех, непонятно почему. Они особенно часто погибали, еще чаще становились калеками или сходили с ума.

Сон Эмили становился все более беспокойным, да и мальчугана, который потихоньку подполз к ним, похоже, мучили воспоминания, которые он, в силу малых лет, не мог еще до конца осмыслить.

— Можно к вам, мистер Райдер?

Клауд взглянул на малыша. Тот стоял на коленях у их ложа, завернувшись в одеяло; глаза его были широко раскрыты, того и гляди заплачет. Наверняка когда Эмили спала с ним рядом, ему не было так страшно. Клауд подвинулся, давая мальчугану место посередине.

— Залезай, малыш. Только смотри, чтобы это не вошло у тебя в привычку.

— Я знаю. — Забравшись в самое теплое место, Торн-тон прижался к спящей Эмили. — Мама тоже так говорила.

— Эта мама? — заметил Клауд.

— Ага. Мою первую маму унесли ангелы. А ты будешь моим вторым папой?

— Нет, — как можно мягче проговорил Клауд. Если хочешь, зови меня дядей.

— Ладно. У меня никогда не было дяди. — Он еще теснее прижался к Эмили. — А мама такая теплая.

— Верно, Торнтон. — Малыш выглядел таким домашним, что Клауд даже улыбнулся про себя.

— Ты будешь отгонять от нас индейцев?

— Постараюсь. Но лучше, если бы мы вовсе не попались им на глаза.

— Я не хочу, чтобы мама опять копала могилы.

— Я тоже, сынок. А теперь давай спать. Нам еще предстоит долгий путь.

Торнтон послушно закрыл глаза и лишь спросил напоследок:

— В Сэндли хорошо?

— Думаю, тебе там понравится. Спи.

Когда Торнтон заснул, Клауд стал думать о Сан-Луис-Вэли. После войны он часто переезжал с места на место и однажды случайно забрел туда. Там он отгородил себе участок земли, решив, что, когда устанет от странствий, обоснуется именно здесь, тем более что его младший брат Вулф остался а Сан-Луис-Вэли и жил там уже почти три года.

Теперь Клауду захотелось что-то сделать с теми акрами земли, которые он себе выбрал. Зимой у него будет достаточно времени, чтобы решить, какой из его многочисленных проектов наилучший. В течение многих лет он копил деньги, собирая ту сумму, которая, по его представлениям, была достаточной, чтобы жить в свое удовольствие.

Размышляя о том, как он будет строить собственное жилище, Клауд внезапно подумал, что дом этот нужно будет чем-то заполнить. Когда взгляд его упал на Эмили с Торнтоном, он слегка нахмурился. Эта парочка вызывала в нем странные чувства. Не отводя взгляда от свернувшихся калачиком девушки и мальчугана, он принялся не спеша обдумывать то, что ему вдруг пришло в голову. По правде говоря, мысль эта не показалась Клауду такой уж абсурдной. Когда мужчина решает наконец осесть и строит дом, он обычно подумывает обзавестись семьей. Несмотря на то что ему до смерти не хотелось навсегда связывать себя с какой-то определенной женщиной, он давно мечтал иметь детей, а для этой цели ему все равно потребуется жена.

Эмили, хотя никогда и не жила в фортах, была девушкой сильной и наверняка со временем привыкла бы к их суровым условиям. Кроме того, она попала к нему девственницей, и, несмотря на все то, что он совсем недавно ей втолковывал, это говорило в ее пользу. Клауд был абсолютно уверен, что Эмили не станет ему изменять, и, если родится ребенок, ему не придется сомневаться а том, кто является отцом малютки.

Поскольку Клауд был начисто лишен каких-либо романтических иллюзий, он обдумывал вариант женитьбы на Эмили с чисто практической точки зрения и в конце концов пришел к выводу, что идея эта вовсе не так уж плоха. Еще раз взглянув на девушку, он закрыл глаза, собираясь хоть чуть-чуть поспать. До рассвета оставалось совсем немного времени, а вот до Сан-Луис-Вэли куда как далеко, так что принять решение он еще успеет.

К тому времени, когда они добрались до форта, построенного для зашиты прибывающих на запад переселенце», Эмили уже привыкла к своей лошади. Она назвала ее Каролиной в честь не менее упрямой сестры. Хотя наездница из нее была никудышная, верховая езда перестала доставлять ей такие мучения, как вначале, и уже не представляла собой подобие бесконечной битвы.