—Есть,— кивнул онссерьёзным видом.— Нокак говаривал, дед Почитон, только дураки вэто верят. После этого онворчал идобавлял, что всем образованным известно, что после смерти любая душа распадается надыхание мира. Азатем, когда что-то появляется насвет, дыхание мира вдыхает вэто что-то жизнь. Вот так, брат. Ачтобы целиком душа изтрупа переселилась вноворождённого… Хм… Всё равно что кошка, родила быщенка!

—Нокошка может воспитывать щенка,— пожал яплечами.

—Эм…

—Аесли яскажу тебе, что… Ну, например, впрошлой жизни ябыл капитаном Джонсоном, как тынаэто отреагируешь?— явнимательно посмотрел вего голубые глаза.

Починкко нахмурился иуставился наменя.

—Вот если будешь прям серьёзно утверждать, брат?— уточнил он.

—Ага.

—Может быть, иповерю… Тыжесолнечный алти.

—Солнечный алти?— зацепился язаего слова.— Они что, могут перерождаться?

—А? Откуда мне знать, брат? Стех пор как тыпоявился, мыговорили отебе сдругими алти города. Разве что старик Почитон ипричитал, мол, солнечные алти существуют! Они невымысел! Нуещё там пару человек припомнили, что что-то слышали отродителей про алти, которые невыглядят, как мы, икоторые наделены силами. Вроде как этими силами они помогают другим алти… Нотыужпрости, брат, доказательств нет. Кроме тебя, конечно. Тымне жизнь спас… Хотя… Как японял, твои артефакты странные для цивилов. Это иесть необычная сила солнечных алти?

—Хотел быязнать,— усмехнулся я.

Больше мыкэтому разговору невозвращались.

Ивот теперь перед нами сидит человек, который сразу распознал вомне солнечного алти. Аесли подумать, раньше Нассийя мне ничего нерассказывал осолнечных…

Явновь повернулся квождю алти, буравящего меня взглядом серо-голубых глаз.

—Кто мыипочему здесь? Хм…Отвечу честно. Мыприбыли сюда затайником Леона Джонсона. Тыведь знаешь, Нассийя, что онздесь часто бывал. Тыучил его языку алти, ребята тут отдыхали, чинили корабль. Выхорошо проводили время вместе. Иты, вероятно, догадывался, что оннепросто так уходит временами прогуляться водиночку поджунглям.

Ялучезарно улыбнулся.

Старик Нассийя нахмурился.

—Леон мне был как второй сын,— проговорил он.— Тёмненький подкидыш, нотакой добрый изаботливый. Тыправ, япредполагал, что онсделал наострове тайник, окотором неговорит даже товарищам. Иязнал, что, если спрошу влоб, ончестно ответит, где тайник находится ичто внём лежит, азатем предложит использовать содержимое вслучае нужды. Янехотел его обременять этим. Онитак дарил многое острову. Остров процветал тогда…— старик добелых пальцев сжал свою курительную трубку.— Неточто сейчас.

Как яидумал, остров кажется более заброшенным, чем раньше. Ктому жеяневижу наследника вождя, который сейчас вовремя разведывательно-боевой вылазки ужточно должен был находиться рядом сним.

Даивоинов меньше обычного.

Ишрамов наних больше…

—Ноотрудностях острова поговорим позже!— резко произнёс вождь нассийцев.— Тынеответил намой первый вопрос. Кто вытакие?

Яшироко улыбнулся и, сидя напне, закинул ногу наногу.

—Атыещё непонял, Нассийя? Тыправильно сказал— яурождённый солнечный алти изВосьмого Сумеречного Моря. Нопри этом ятот, вком живёт душа Леона Джонсона. Смекаешь?

Кто-то скажет, что если ирассказывать кому-то осебе правду, тостоило быоткрыться сначала матери… Ноябоюсь это сделать. Переживёт лиона такое потрясение? Примет ли? Аесли примет, аяпотом снова помру, ейопять учиться жить сосознанием того, что еёединственный ребёнок вновь умер?

Новот салти мне проще. Починкко, если всамом деле поверит вто, что яЛеон Джонсон— неизменит своего отношения комне. Ядля него солнцеголовый брат, спасший его отнеминуемой смерти. Ятот, кто дал ему новую жизнь, семью (команду) икрышу над головой (мужскую офицерскую каюту нанашем корабле). Ато, что усолнечного алти могут быть свои странности вроде воспоминаний Леона Джонсона… Нускем небывает, правильно?

Нуавождь Нассийя…

Любопытно посмотреть наего реакцию.

Ончуть прищурил свои серо-голубые глаза ибуравит меня взглядом.

—Нет,— наконец изрёк Нассийя, отпрянув отменя, что едва несвалился сосвоего пня.— Нет, это невозможно! Хотя… Нет… Или…

—Утебя сейчас голова взорвётся, старый друг,— усмехнулся я.— Если так сложно, можешь неверить.

Оншироко округлил глаза, азатем мотнул головой:

—Вот сейчас… Вот это вот точно было вдухе Леона. Онмог сказать что-то подобное, огорошить, апотом безразлично заявить, что можно неверить. Верить… Неверить… Влюбом случае, учитывать стоит.

—Нухоть что-то,— пожал яплечами.— Насамом деле без разницы, поверишь тымне или нет. Ведь Леон Джонсон мёртв— факт. Аяжив. Ияхочу быть твоим живым другом. Согласись, Леон сейчас наэто неспособен.

Вождь Нассийя замер, азатем заливисто расхохотался.

—Тыправ!— сквозь громкий смех, выдал старик.— Что ж… Нассийцы станут считать тебя другом, адальше посмотрим натвоё поведение.

Ясдостоинством поклонился.

Между нами тремя повисло молчание. Правда, уже через несколько секунд Починкко выпалил:

—Брат! Если тывсамом деле Леон Джонсон, значит Марси твоя дочь⁈

—Что заМарси?— оживился старый вождь.

—Старпом нанашем корабле, говорит, что Леон Джонсон— еёотец,— быстро пояснил Починкко.

—Хм… Любопытно,— затянулся трубкой Нассийя.

Оба алти синтересом уставились наменя.

Яусмехнулся:

—Нуладно Нассийя. Ему идёт быть дедом назавалинке, который обсуждает чужую личную жизнь, ноты-то?— укоризненно попенял ясвоему товарищу.

—Мне тоже интересно,— ничуть несмутился он.

—Необязательно быть дедом, чтобы интересоваться отношениями между людьми,— поддержал собрата старый вождь.

—Ага, можно быть бабкой,— проворчал я.

Они продолжали пялиться наменя, взбудоражено улыбаясь.

Явыдохнул ипокачал головой:

—Марси считает Леона Джонсона своим отцом. Значит, для неё ониесть еёотец. Всё.

Нассийя громко хлопнул ладонью пососеднему пеньку. Азатем вновь расхохотался. Починкко снедоумением пялился настарого вождя, будто размышляя, какая трава лежит вего трубке.

—Ответ, достойный Леона Джонсона,— изрёк Нассийя.— Онникогда неспешил кому-то что-то разъяснять или сбивать ссебя навешенные ярлыки. Ионточно нестал былишать веры юную деву. Что ж, дочь моего старого друга натвоём корабле, мой новый друг, солнечный алти Тайон. Пожалуй, яозвучу очевидное… Нодолг требует отменя произнести это вслух: нассийцы непретендуют наклад Леона Джонсона, зарытый нанашем острове. И, разумеется, небудут препятствовать вам, когда выстанете его забирать.