На каждом шагу девушки задевали высокую траву, и полчища кровососущих, обрадованных нежданной возможностью поживиться тварей, поднимались в воздух. Какое-то время еще действовал репеллент, которым девушки щедро облились перед выходом. Но минут через двадцать его действие уменьшилось, и комары усилили свои атаки. Да еще последний участок дороги оказался труднопроходимым. Если вначале под ногами были камни и хотя и существовал риск соскользнуть с них, упасть и разбиться, зато ветерок на открытой местности сдувал комаров, то теперь местность стала пониже, по обеим сторонам тропинки все чаще встречались деревья, от которых стало темно и страшно, и кустарник, продраться через который получалось с трудом.

— Похоже, тут мало кто ходит.

— Ага, других дураков, кроме нас с тобой, нету.

Но все когда-нибудь кончается, закончился и этот путь. Перед девушками вновь засверкали уличные фонари, и их души наполнил настоящий восторг.

— Ура! Цивилизация!

Возвращение к цивилизации было решено отпраздновать в круглосуточном магазине, где подруги купили пакет зефира в шоколаде и сок.

— Все в двойном комплекте! — заявила Лидуся продавщице.

Один комплект девушки решили отдать Глафире, к которой шли за помощью, а второй комплект употребили сами.

— Хорошо-то как!

Вот только искусанные комарами руки, ноги, лицо и шея нещадно горели. Кроме комаров над рекой вилась еще какая-то противная мелкая мошка, которая кусала еще больнее. У Лидуси совсем затек один глаз, а у Ани правое ухо увеличилось в размерах раза в два.

— Проклятые твари.

— Ты как хочешь, а я к речке больше не сунусь и обратно пойду по асфальту. Не хочу, чтобы меня гнус сожрал во цвете лет.

— А я слышала, что в тундре мошкара может убить даже целого оленя. Просто высасывает из него кровь понемножку, и животное слабеет и погибает.

— Я прямо чувствую себя таким оленем.

И Лидуся щедро хлебнула соку, чтобы восстановить баланс жидкости в организме.

Разговаривая, они побрели по поселку. На улице была одна молодежь, люди постарше уже разбежались по домам, поближе к своим телевизорам. Первая же пара подростков указала девушкам направление к дому провидицы Глафиры.

— Пойдете прямо до конца и увидите. Белый дом с зеленым забором. Вы его сразу узнаете, он там один такой.

В конце улицы и впрямь был зеленый забор, за которым стоял двухэтажный дом. Он был явно недавно и тщательно отштукатурен, а крыша и решетки на окнах покрашены зеленым. Весь дом увивали побеги дикого винограда. Ухоженный, крепкий, достойный дом, совсем не то, что стоящие рядом старенькие обветшавшие домишки, окруженные грядками и собранными из оконных рам парниками, в которых уже тянулись вверх огуречные да помидорные побеги.

Рядом с домом Глафиры не было видно ни грядок, ни бытовых построек вроде курятников и свинарников. Вместо этого ее дом окружал ровный газончик, поросший изумительно зеленой травкой, в которой виднелись островки мелких голубеньких цветочков вероники — почвопокровного растения, которое очень украшает ранним летом любой газон, причем особого ухода не требует.

Весна в этом году выдалась поздняя, тепло наступило лишь в мае, и поэтому между вероникой еще доцветали последние тюльпаны. Бело-розовые облака покрывали ветки цветущих яблонь. Вокруг царила такая красота, что девушки невольно остановились, любуясь этим зрелищем. Наверное, при солнечном свете тут вообще было восхитительно, но даже сейчас, в ночное время, этот сад казался чарующим приютом доброй волшебницы.

Аня взглянула на часы и ахнула:

— Как поздно! Уже без четверти одиннадцать. А вдруг Глафира нас не примет?

— Примет!

И Лидуся уверенно толкнула калитку, которая без скрипа отворилась, пропуская их в сад. Но Аня заметила, что сначала ее подруга что-то повертела на калитке, словно бы винтик откручивала, и лишь после этого калитку удалось открыть. Откуда Лидуся знала, что нужно делать, чтобы калитка открылась? Догадалась? Но так просто о таких вещах не догадаешься, нужно знать наверняка.

Поднявшись на невысокое крылечко, девушки постучали в дверь. Она была выкрашена зеленой краской, и на ней были нарисованы белые ромашки. При взгляде на них на душе сразу становилось как-то легко и просто.

— Милости просим, — раздался приветливый женский голос. — Заходите, гостьи дорогие. Обе заходите!

Гостьи! И во множественном числе! Хотя чему удивляться, небось Глафира увидела их, бредущих по дорожке к дому.

Подруги вошли в чистенькую, застеленную линолеумом прихожую. На пороге лежал половичок, на котором они сняли уличную обувь, а потом прошли в комнату, куда вела открытая дверь, в проеме которой просматривался силуэт женщины, сидящей за круглым столом.

К удивлению Ани, которая ожидала увидеть в руках у женщины колоду карт, хрустальный шар и, может быть, кости летучей мыши или саму летучую мышь, Глафира, если это была она, занималась самым рядовым делом — перебирала гречку. Сидела и спокойненько так отделяла чистые зернышки от грязи.

От мамы с бабушкой Аня знала, что в советские годы, когда в магазинах продавалась сильно загрязненная мусором крупа, все домохозяйки так развлекались в свободное от другой работы время. Ну, не было, чем занять себя советским женщинам! Только что бельишко на всю семью в тазу прополощи, а потом сиди себе, гречку перебирай. Красота!

Впрочем, тогда и куры продавались не потрошеные. Советской хозяйке нужно было быть немножко хирургом. То есть уметь и голову птичке отрезать, и брюшко вспороть, чтобы затем извлечь из него нежные потрошка, из которых после получался изумительный и очень душистый куриный бульон.

Но теперь в магазинах крупа продается зернышко к зернышку, разве что промыть можно для очистки совести, а чтобы перебирать, отделяя хорошие зерна от черной шелухи и овса, такой крупы Аня и не видела никогда. Но Глафира где-то умудрилась раздобыть именно такую сильно загрязненную крупу, которую с увлечением сейчас и перебирала.

— Замуж хотите? — спросила она, не поднимая головы и не отрываясь от своего занятия. — Заневестились небось, а мужики замуж не берут? Ну, это беда легко поправимая. К осени обе замуж выскочите.

И, оторвавшись от своего занятия, она пытливо взглянула на девушек и спросила:

— Хотите замуж-то?

— Хотим.

И Лидуся кивнула. И что интересно, Аня тоже кивнула. Хотя она-то каким боком хочет? Ей еще предстояло учиться два года. Зачем же ей замуж?

— Тогда помогу вам. Сама-то я много раз замужем была и снова не прочь сходить, так что прекрасно вас понимаю. Что же вы стоите? В ногах правды нет. Присаживайтесь.

Возле стола стояли еще два стула, девушки на них устроились и выжидающе посмотрели на хозяйку. Но та, разделив крупу на две кучки, продолжала невозмутимо перебирать зерна. На вид Глафире было лет пятьдесят — пятьдесят пять. Лицо у нее было округлой формы, с маленьким аккуратным подбородком и аккуратным носиком. Симпатичная женщина. Одета Глафира была очень просто. Какая-то футболка, лосины, на плечах для тепла накинут шерстяной свитер, рукава связаны узлом на груди. Совсем не так должна была бы выглядеть провидица и почти ведьма.