обсуждая собачью тему, и наконец простились, условившись, что встретятся завтра вечером, причём на этот раз в гости к Галуеву с бутылкой зайдёт Милов, а уж где он найдёт выпивку, это уже его проблемы. Близилась ночь, сумерки уже сгустились над крышами домов, и над лесом пронёсся холодный вихрь, встрепенув кроны почерневших как сажа на фоне хмурого вечернего неба, деревьев.

Милов развалился в кресле, даже не удосужившись включить свет, чувствуя, что его начинает клонить в сон, когда между ним и Иллус вновь возникла утраченная было связь, и он отчётливо услышал голос существа:

— На твоём месте я бы никому не доверял!

— Это опять ты, — недовольно сказал вслух Милов. — Начинается веселье!

— Ты хочешь отдохнуть?

— Да уж хотелось бы! — раздражённо воскликнул Иосиф.

Он с удивлением отметил про себя, что Иллус уступил, хоть и с некоторой неохотой. Милов почти сразу же уснул, и ему приснился удивительный сон. Будто бы он находился на далёкой неведомой планете, и его взору предстало удивительное зрелище. Посреди безжизненной пустыни, залитой ослепительным светом нескольких застывших на небосводе светил, находилось гигантское строение, напоминающее своей конструкцией необъятный сводчатый ангар. Во чреве этой колоссальной постройки, отливавшей серым холодным металлом, раздавался какой-то монотонный гул, словно работали несколько тысяч каких-то машин.

С одной стороны исполинского ангара вылетали один за другим крошечные летательные аппараты, выстраиваясь в длинную ровную очередь в пространстве между безводной потрескавшейся сушей и бирюзовым безоблачным небом, с другой же, ангар, казалось, выплевывал более крупные по размеру корабли удивительных угловатых форм, точно раздавленные под прессом, что ничуть не умаляло их внешней внушительности.

Меньшие по размеру корабли именовались Иллус, большие — Эреб. Последние тут же поглощали более мелкие Иллус, подобно тому, как крупная хищная рыбина пожирает малька. И так продолжалось бесконечно долго, до тех пор, пока Милов не проснулся на своей родной планете в лучах утреннего солнца — единственного земного светила, если не считать луны.

Едва проснувшись, он услышал пронзительный возглас пришельца, предупреждающий об опасности.

В деревню вернулся Иван Холодный. Он пришёл пешком без своего мотоцикла. Именно на эту деталь Иллус и обратил внимание Милова, напомнив, что его страшный и коварный враг Эреб умеет перевоплощаться, переселяясь из одного тела в другое, когда ему заблагорассудится.

Приникнув к окну и выглянув из-за занавески, Иосиф почти сразу заметил участкового. Тот выглядел, как обычно, только без фуражки и с растрёпанными седыми волосами, его лицо не выражало ровным счётом никаких эмоций, напоминая бледную маску. Крадучись он обходил дома так же, как это делал совсем недавно бродяга по прозвищу Сапог. Побывав внутри нескольких опустевших особняков, Холодный постучался в дверь и, похоже, так и не дождавшись ответа, внаглую, обрушившись всем с воим весом, взломал её и скрылся в покосившейся избе, где жил какой-то пропитый старик-самогонщик. После этого участковый пропал из поля зрения Милова на несколько часов, пока над деревней и окрестным лесом не начали сгущаться сумерки.

***

Безлюдную деревню неумолимо окутывала вечерняя мгла, и дом Иосифа становился похож на какой-то мрачный склеп с задёрнутыми шторами, поскольку Иллус строго-настрого запретил ему включать свет, дабы не привлекать внимание своего злейшего врага прежде времени. Милов заметил, что свет зажёгся только в доме его соседа Миши Галуева, тогда как остальные несколько обжитых домов на единственной улице деревни так и остались стоять с непроницаемыми тёмными проёмами окон, что было по меньшей мере странно — ведь, насколько знал Иосиф, там жили люди.

На потускневшем небе начали проглядывать первые звёзды, когда Иосиф, прикорнувший в углу гостиной в кресле, услышал негромкий осторожный стук в дверь.

— Не открывай! — раздался голос Иллус. — Это он! Это — Эреб!

Впрочем, Милов не собирался даже приближаться к двери. Он был напуган, пожалуй, даже не меньше, чем Иллус и остался сидеть в кресле, даже не шелохнувшись, напряжённо прислушиваясь к посторонним звукам, доносящимся извне. Затем стук повторился чуть громче и более настойчиво — и вновь Милов, внемля мольбе его инопланетного союзника, проигнорировал своего незваного гостя, вжавшись в кресло и таращаясь в темноту в направлении входной двери. После этого тот, кто стоял снаружи с силой несколько раз подёргал за дверную ручку, однако дверь не поддалась.

Неизвестный визитёр постоял немного на крыльце, после чего неторопливо двинулся вдоль фасада дома. Милов как можно более бесшумно прокрался к зашторенному окну, осторожно выглянул в окно и ему показалось, что он успел разглядеть плотную фигуру в полицейской форме за секунду до того, как она скрылась за углом дома. План настырного непрошеного гостя было несложно разгадать — тот явно собирался проникнуть в дом через двор, где, как проницательно отметил накануне Галуев, не было цепного пса, который мог бы его остановить, но, предусмотрев и эту вероятность, Иосиф заранее запер и дверь чёрного хода, ведущего во двор. Он боялся одного — того, что незваный гость попытается влезть в дом через окно. Милов прислушался к шагам полицейского со стороны двора, как вдруг похолодел, вспомнив об одной детали, которую совсем упустил из виду.

Во дворе, заваленном каким-то старым хламом, строительным мусором и наполовину заставленном поленницами дров, лежала длинная деревянная лестница. Настал момент всерьёз упрекнуть себя за разгильдяйство и вопиющую бесхозяйственность, ведь за то время, что он здесь пробыл, можно было спокойно восстановить старый пошатнувшийся сарай, чтобы спрятать в нём под замком и хлам, и дрова и, конечно, лестницу. Ту самую лестницу, по которой теперь враждебный пришелец в облике участкового, мог без особого труда проникнуть в дом через чердак!

Опасность усугубляло ещё и то, что как назло на чердаке находился летательный аппарат Иллус.

Милов тихо прокрался на кухню и взял самый большой нож, какой только смог найти. С оружием в руке, — хотя бы и с таким не самым претенциозным, — он почувствовал себя немного более уверенно. В тот же момент он услышал стук поднятой лестницы, ударившейся об стену — то, чего он и боялся.

Конечно, Эреб не мог не заметить лестницы и не преминул воспользоваться этой возможностью, предоставленной ему даже не случаем, а, скорее, безалаберностью хозяина дома. Однако в последний момент что-то его остановило. Либо он передумал подниматься на крышу, либо его вспугнул рёв мотора и пронзительные гудки клаксона притормозившего неподалёку большого чёрного автофургона. Так или иначе враждебный пришелец оставил лестницу в покое и удалился в неизвестном направлении, скрывшись в темноте.

Поспешно выглянув на улицу через окно, Милов увидел, что громоздкий автомобиль с закрытым кузовом остановился перед домом Галуева и из него