Со временем начался распад древнеиранского единства и наступило начало формирования отдельных иранских языков.

Мы располагаем двумя надёжно зафиксированными древнеиранскими языками: древнеперсидский и авестийский языки. Существуют также данные о двух других древнеиранских языках, дошедшие до нас посредством сохранившихся имён и древних заимствований: мидийский, скифский, сарматский языки, аланский, ясский.

Современные языки иранской группы: афганский, иранский, курдский, осетинский, пуштунский, таджикский.

Семитская

Из современных семитских языков наиболее широко распространены: арабский язык, общее число говорящих около 300 млн. человек, амхарский – 25 млн., тигринья – 9 млн., иврит – 8 млн., ассирийский новоарамейский – 1–2 млн., мальтийский язык – 0,37 млн.

Наконец, мы дошли до языковой группы, в которую входят языки автохтонных народов Крыма – крымскотатарский, караимский, крымчакский. Сознательно пока не будем вступать в дискуссию о том, является ли караимский и крымчакский языки диалектом крымскотатарского или самостоятельными языками.

Тюркские языки

Область распространения тюркских языков простирается от бассейна реки Колыма на Чукотке до восточного побережья Средиземного моря. Общее число говорящих – более 180 млн. чел.

К древним народам этой группы относят:

Тюрки – племена, поселившиеся в горном Алтае в 5 веке нашей эры.

Хазары – многочисленные племена, сумевшие создать собственное государство и вытеснить гуннов.

Тюрки-огузы – предки туркмен, азербайджанцев.

Карлуки – проживали в Средней Азии в VIII–XV веках.

Печенеги – возникли в конце IX века и населяли область между Киевской Русью, Венгрией, Аланией и Мордовией.

Половцы – своим появлением вытеснили печенегов. Об этом народе мы еще поговорим отдельно.

Булгары – от этих древних племен произошли такие народы, как чуваши, татары, болгары, карачаевцы, балкарцы.

Известно восемь языковых подгрупп, которые входят в алтайскую макросистему. Нас же интересует из них только две кипчакская и огузская.

Кипча́кские языки́ . Включает в себя следующие подгруппы:

Кипчако-половецкая – караимский, карачаево-балкарский, крымскотатарский, крымчакский, кумыкский языки, урумский, а также мёртвые языки: половецкий, мамлюкско-кипчакский и армяно-кипчакский.

Кипчако-булгарская – татарский, башкирский, сибирско-татарский языки.

Кипчакско-ногайская – казахский, каракалпакский, ногайский, северный крымскотатарский, алабугатский, астраханско-ногайский, юртовский, узбекско-ногайский языки.

Киргизско-кипчакская – киргизский, южноалтайский, ферганско-кыпчакский языки.

Численность говорящих на языках этой группы превышает двадцать миллионов человек.

Огузские языки принято делить на три группы.

В западную группу входят турецкий (на нём говорят в Турции, Северном Кипре, на Балканах), азербайджанский (говорят в Азербайджане, Иране) и гагаузский (говорят в Молдавии, Болгарии, Одесской области Украины).

В восточную группу входят туркменский (говорят в Туркмении и соседних странах) и хорасано-тюркский (северо-восточный Иран).

В южную группу входят афшарский язык и родственные ему диалекты (говорят в Иране и Афганистане).

Крымскотатарский и караимский языки, как уже отмечалось выше, традиционно относят к кипчакско-половецкой подгруппе. Казалось бы, на этом можно поставить точку и твердо сказать, что кипчаки, в русской традиции половцы – прямые предки крымских татар, караимов, карачаевцев, балкарцев.

То, что кипчаки, более всех участвовали в этногенезе крымских татар абсолютно бесспорно, но не только они. Огузский след упрямо показывает на участие и других тюркских народов, многочисленные роды которых, в разное время приходили на полуостров и навсегда оставались там, сохраняя свой след, разве что, в ономастике.

Ученые поражались тому, что один и тот же термин в разных населенных пунктах Крыма употреблялся совершенно по-разному. В свое время автор этой книги был озадачен тем, что насчитал шесть вариантов слова бочка на крымскотатарском языке. Подобные открытия делали многие исследователи: «Ящерица. В д. Чоргун её называют кесертке, в Гаспре кесертке, в Дерикое карашофла, в Гурзуфе курсофла, в Дегерменкое кшофла, в Алуште сурка, в Корбеке колокшафа, в Кучук-Узбеке кшафла, в Ускуте корочафла, в Ай-Серезе карашафла, в Таракташе кесертке, в Кутлаке кортаунере, в Отузах кестанкере» [46].

Вот почему крымскотатарский, караимский, крымчакский и урумский языки большинство исследователей относят к промежуточному положению между кипчакскими и огузскими языками, так как в них просматриваются следы обеих групп.

Поскольку настоящая книга носит научно-популярный характер, мы несколько выйдет за рамки научных исследователей. Дело в том, что в отличие от исследований ученых физиков, химиков, математиков и так далее в споре: «Является ли караимский язык самостоятельным языком, или это всего лишь один из диалектов крымскотатарского языка?» свое мнение, и порой совершенно безапелляционное, имею едва ли не все носители языка.

Как-то один человек рассказал мне такую историю. Накануне «Перестройки» он ехал из Средней Азии в Крым за рулем автомобиля. Где-то на Кавказе, зашел в магазин купить продукты, и замер пораженный тем, что в очереди все разговаривали на его родном крымскотатарском языке.

Оставшись с продавцом наедине, он спросил: «Почему Вы говорите на моем языке? Женщина удивилась, но ответила, что они говорят на своем родном балкарском языке.

Ученые считают, что язык является самостоятельным, если выявлено несовпадений более 20 % лексики. В непродолжительном бытовом диалоге, как показалось, носителю крымскотатарского языка, он не заметил существенных различий, что вполне естественно.

При детальном сравнительном анализе, общая картина будет уже значительно иная.

Примечательно, что никому не пришло в голову требовать, чтобы крымскотатарский язык впредь назывался балкарским, или наоборот. Благо эти народы сейчас находятся далеко друг от друга. Крымские татары и караимы уже тысячу лет живут бок о бок. Когда-то в юности я как-то спросил бабушку: На каком языке разговаривали караимы? Нисколько не задумываясь, она ответила – на татарском. Те пресловутые 20 %, которые отличались от языка крымских татар, воспринимались ими, как нечто само собой разумеющееся. Тем более сами татары говорили фактически на трех диалектах, причем в ногайском, несовпадений гораздо больше, но выделять ногайский язык из современного крымскотатарского пока никому приходит в голову.

Вот если число крымских татар вдруг начнет в Крыму расти и их будет уже не 20–25 %, а начнет подбираться к 50 %, вот тогда и появятся научные работы, в которых будут защищены диссертации о том, что ногайский язык – самостоятельный тюркский язык, а ногайцы самостоятельный народ. На первый период на них обрушаться всевозможные льготы, появится в Крыму газета, телеканал… Будут выделены квоты в депутатском корпусе, исполнительной власти… Ничего нового, как там говорил древние: «Divide et impera».

Приблизительно такая же ситуация и при сравнении караимского и крымскотатарских языков. Детальный анализ наглядно показывает, что в караимской лексике много слов, которые собственно тюркские, в то время как у крымских татар их нет, или они пользуются арабскими или персидскими заимствованиями.

А если сравнить не с крымскотатарским, а с одним из самых древних тюркских народов горноалтайским? Если вспомнить, что «родной язык» на караимском – «ана тилини», то есть «язык матери», то собственно алтайский язык или, что, вероятно, более правильно «ойрот тили» для тюркских народов Крыма следовало бы