на Шиллерштрассе ровно без четверти десять. Макс к этому моменту уже был на улице и тщательно вытирал бумажной салфеткой грязь с бронзового обрамления кнопки звонка. Он как раз отступил чуть назад и любовался свежим блеском бронзы, когда услышал голос клиента:

– Господин Вундерлих, доброе утро!

– Доброе утро, господин Хильберт! Вы пунктуальны.

– Если вы готовы, можем ехать.

Макс выбросил грязную салфетку в ближайший мусорный бачок и быстро занял место рядом с водителем. Цветы, которые лежали на сиденье, он положил себе на колени.

Оффенбах как город – спутник Франкфурта не только непосредственно граничит с последним, но и взял на себя решение некоторых житейских проблем более крупного соседа. Новое кладбище с крематорием давно уже начало принимать представителей альфа-города[1], завершивших свой земной путь.

Вскоре они уже шли по аллейке вдоль длинного ряда урновых захоронений, высматривая номер, который им сообщили в маленьком домике кладбищенского начальства. Первым подал голос Курт Хильберт:

– Вот она. Смотрите, господин Вундерлих.

Макс приблизился. На надгробии он прочел три короткие надписи:

Густав Эрленбах, Пауль Эрленбах, Жаклин Эрленбах. И даты рождения и смерти напротив каждого имени. Он отошел в сторону, уступая место Курту Хильберту, который положил на могилу цветы. Когда Хильберт разогнулся, он долго и недоуменно смотрел на надписи на надгробии. Макс тронул его за рукав. Выйдя из оцепенения, тот вздрогнул и посмотрел на сыщика. Потом с трудом произнес:

– Я схожу с ума, господин Вундерлих. Просто ничего не понимаю.

– Мне понятно ваше состояние, господин Хильберт. У меня примерно такое же. Пока не могу дать никаких пояснений. Начинаю работать в соответствии с подписанным нами контрактом. Вы свою миссию уже выполнили и, думаю, можете вернуться к своим обычным делам. Я провожу вас до машины. Сам же задержусь здесь на некоторое время.

Раскат грома прокатился над кладбищем, быстро потемнело, и первые капли дождя забарабанили по аллее. Они торопливо попрощались. Курт Хильберт юркнул в машину и уже оттуда крикнул:

– Держите меня в курсе событий!

Макс кивнул и, на ходу раскрывая зонт, быстро зашагал в глубь кладбища, где кроны деревьев были побогаче. Когда он проходил мимо густых кустов туи, отделяющих крупное захоронение от окружающих могил, ему показалось, что кто-то сбоку наблюдает за ним поверх кустов. Он резко повернулся и увидел лишь спину мужчины в дождевике, быстро удалявшегося и вскоре скрывшегося в глубине кладбища. При желании его можно было бы догнать и попытаться расспросить, кого он тут выслеживает. Но если появление незнакомца было не случайным, а тем возможным фактом, который он не исключал, планируя поездку на кладбище, то делать это было нельзя ни в коем случае. Он удовлетворенно вслух сказал самому себе:

– Похоже, не напрасно я взял с собой клиента. А этот, в дождевике, пусть пока побегает. Ведь теперь они должны что-то предпринимать, а значит, могут себя обнаружить.

Он направился к крематорию, на ходу размышляя о том, что он там спросит и как, чтобы получить интересующие его ответы. Когда Макс подошел непосредственно к зданию неопределенной формы, где, по его мнению, могло находиться крематорское начальство, дождь уже закончился и солнце пробивалось сквозь быстро исчезающие тучки. Он вошел в помещение, где стоял турникет, справа от которого находился некий застекленный отсек с маячившей за столом дежурной. Сейчас нужно сосредоточиться и говорить очень аккуратно, чтобы не вызвать огонь на себя. Ему очень не хотелось получить отказ, связанный с отсутствием у него каких-нибудь разрешений или чего-нибудь в этом роде. Макс сунул голову в окошко и сказал поднявшей голову довольно молодой блондинке:

– Добрый день, фройляйн (это уже устаревшее обращение он иной раз использовал, когда хотел потрафить, почему-то надеясь на его магическое действие).

Блондинка ответила и вопросительно смотрела на пришедшего. Макс заговорил тихо и вкрадчиво:

– Моя фамилия Вундерлих. Я редко бываю дома, то есть здесь, в Германии. Моя работа связана с постоянными разъездами. Вот и сейчас я совсем недавно вернулся из заграничной командировки. За это время умерла моя дальняя родственница, – он сделал паузу и напустил печали на лицо.

Блондинка же решила, что знает, чего хочет пришедший, и быстро заговорила:

– Видимо, вы хотите узнать, где похоронена ваша родственница. Так это не к нам. Вам надо к руководству кладбища.

– Я уже был там. И даже побывал на могиле. Она находится среди урновых захоронений.

– Так в чем же дело?

– В этом-то и дело. Значит, она кремирована здесь, у вас.

– Ну конечно, где же еще?

– Насколько мне известно, перед кремацией предоставляются документы, подтверждающие смерть кремируемого.

– Ну да, обязательно. Здесь не проходной двор, порядок соблюдается очень строго. Предоставляется медицинское заключение и свидетельство о смерти.

Сыщику не нужно было свидетельство о смерти, которое выдается на основании медицинского заключения, и он сказал:

– Не могли бы вы назвать фамилию врача, который подписал заключение? Моя родственница болела тяжелой болезнью, я хотел бы поговорить с доктором, у которого она наблюдалась. У меня нет времени разыскивать его другим способом.

– Вообще-то, это нужно делать в установленном порядке, – строго сказала блондинка, а Макс выдавил из себя кислую улыбку, после чего блондинка, казалось, смягчилась. – Как фамилия вашей родственницы?

– Эрленбах. Жаклин Эрленбах.

– Когда примерно была кремация?

– Около двух недель назад.

Блондинка пощелкала мышью на экране и через некоторое время доложила:

– Доктор Кольс из онкоклиники.

– А кто представил тело для кремации?

Она снова защелкала мышью и несколько раздраженно сообщила:

– Тело представил муж умершей.

– Как его фамилия?

– Хотите сказать, что вы не знаете его фамилию? – удивилась блондинка.

– Именно так, любезная фройляйн. Моя родственница совсем недавно вышла замуж во второй раз. Она писала мне об этом.

Совсем обескураженно девица сказала:

– Хороший же вы родственничек. Мужа зовут Дитмар Гундер. Здесь записан и номер его удостоверения личности. Советую вам почаще бывать в Германии.

– Обязательно учту ваш совет. Огромное спасибо, фройляйн.

Он шел по одной из аллеек кладбища в направлении выхода и думал о том, что если организатор происшедшего с Жаклин Дитмар Гундер, то организовал он дело безупречно. Предъявить ему пока нечего.

Оказавшись за оградой кладбища, Макс остановил первое попавшееся такси.

7

– Господин учитель, господин учитель, – мальчишка тянул руку вверх, стараясь перекричать вдруг разгулявшийся класс. Он почти выскочил из-за парты, чтобы учитель наконец заметил его. Но учитель математики господин Клос, оглушенный криками школяров, сверкая огромными очками, сидящими на кончике вспотевшего носа, ничего не слышал. Не пытаясь унять класс, он, заложив руки за спину и с глуповатой улыбкой на лице, прохаживался