шлюха дорога ему, то он не выгонит ее и за 15 минут. А если не дорога, то успеет выставить и за 5. И это меня на данном этапе устроит.

Я вдруг понимаю, насколько это важно для меня сейчас.

— Нет, — отвечает он и сбрасывает трубку.

Я не ожидала, что он так поступит. Это выбивает почву из-под ног. Не дает дышать.

Я пялюсь в экран телефона и не могу в это поверить.

Кир разбивает меня на тысячи осколков и слезы катятся по моим щекам, доказывая, что Матвей прав.

В любом случае я не собираюсь ему звонить. А Кир мне завтра позвонит и мы помиримся. Я в этом уверена.

Глава 11

Проходит несколько дней в затишье, где я запираюсь дома и отказываюсь от встречи со всеми. На работе сообщаю, что заболела. Если не хватит времени разобраться, то смело возьму отпуск. Я давно там не была.

Мне нужно хорошенько подумать и переосмыслить свою жизнь. Видимо, время пришло.

Я все время возвращаюсь к Киру, нашим с ним воспоминаниям, пытаясь проанализировать его отношение ко мне с точки зрения Матвея, выуживая все больше моментов, напоминающих психологическое давление.

Звонит Люда и я беру трубку. Я рада ей. Вот, кто мне поможет разобраться в ситуации.

— Люд, у меня правда стокгольмский сидром? — спрашиваю я ее после приветствия.

Подруга раздумывает несколько секунд.

— Да, — отвечает она весело. — Псих промыл голову? Ты начала замечать то, на что я те указывала все это время? Как его зовут? Я ему позвоню и поблагодарю от себя лично.

— Ага, — выдыхаю я. — Особенно чужие языки в своем рту научилась замечать.

— Я еду, — говорит она спустя пару минут нашего разговора, в котором я начинаю рассказывать ей подробности вечера.

И я рада. Все же поговорить с подругой и отвлечься от этой сложной ситуации с Киром очень даже не повредит.

Она приезжает ко мне через час, удерживая в руках бутылочку вина и тортик.

От первого я отказываюсь, а вот на шоколадный торт налегаю. Обожаю шоколад в любом его проявлении, но ввиду склонности к полноте, ем его редко. Но сегодня-то можно.

Пока прекрасная Людмила опустошает бутылку в одно смазливое личико, дополненное двумя пластическими операциями, я уничтожаю второй кусок пирога и рассказываю о нашей встрече с Матвеем и телефонный диалог с Киром в подробностях.

Ничего не утаиваю, но девушка почему-то заостряет внимание не на нашем разладе с Кириллом, а на поцелуе с психотерапевтом.

— И как тебе? — хихикает она. — В сравнении с твоим самцом?

— Да иди ты, — улыбаюсь я и доливаю себе чай из заварного чайника. — Я вообще не собиралась с ним целоваться. Лучше бы по Киру, что посоветовала.

— А что советуют при изменах? — задирает она вопросительно бровь. — Поскорее забыть и выкинуть из головы.

Мне не нравится ее ответ и я недовольно морщу нос.

— Но все же? — не отстает подруга, перепрыгивая на прежнюю тему. — Как поцелуй?

И я прикрываю глаза, уносясь в воспоминание.

Понравилось ли мне? Какие чувства помимо шока и негодования он вызвал?

Жар распространяется по моему телу, оставляя однозначный ответ.

И это не тот ответ, которого я ждала.

Вспоминаются нежные губы, ввергающие меня в смущение.

Я люблю Кира… Даже несмотря на все. И он любит меня. Просто он такой, какой есть. Но я почему-то знаю, что во всем своем многообразии разных эмоций он любит меня так же сильно, как я его.

— Понравился, — отвечаю я и слышу ее довольное хмыканье.

— Вот вииидиишь! Я же говорила, твой Кир такой же мужик, как остальные, а не пуп земли, коим ты его выставляешь. Это говорит о том, что есть лучше него! А мне, поверь, виднее!

Я не спорю с ней. Возвращаюсь на свое место за стойкой в легкой задумчивости.

— И что ты думаешь мне делать дальше? — отхлебываю теплый чай.

— С Матвеем?

— С Киром!

Ей-богу, она меня доведет!

— Я думаю, что тебе надо позвонить Матвею, — выдает она мне.

— С чего бы? — смеюсь я. — Чтобы он меня трахнул в итоге? Ты с головой вообще дружишь?

— Чтобы в голове все по местам расставил. Я думаю, что поцелуй его, который ты восприняла вторжением на свою территорию был показательным примером. Только вот чего не пойму. Он играл с тобой. Сама подумай, зачем ты ему сдалась? Это всего лишь какая-то психологическая проверка была.

Я не согласна с ней. Этот парень уже перешел черту в моем отношении. Я должна быть тронутой на голову, чтобы встретиться с ним еще раз.

Но я вспоминаю момент при котором Кир сделал мне предложение и снова прихожу к выводу, что психолог мне в любом случае не помешает. Слишком долго я пребывала в каком-то сказочном сне, считая серость вокруг себя нормальным явлением.

***

Я поправляла макияж в общем туалете на одной из выставок современного художества, куда меня привел Кир, пообещав, что это последняя в этом году. И если я не захочу, то более не пойду. Ему хотелось познакомить меня с несколькими известными личностями, которые планировали там появиться.

— Они помогут тебе с карьерой, — шепнул он, застегивая на мне платье сзади после нашей вылазки из его центрального офиса к нему домой.

Сезонное шоу закончилось, выручка оказалась огромной, что позволяло ему забыть о выступлениях еще на полгода и сконцентрироваться на других своих увлечениях.

На мне.

Его идеей фикс стало выдвинуть меня в конкурсе, а потом дать рекламу. Но чтобы взяли в конкурс и продвинули, нужно было познакомиться с нужными людьми и организовать поддержку.

Мы стояли у одной из современных картин начинающего французского художника, друга Кира, а мой возлюбленный знакомил меня с разными людьми, которые сразу же вылетали у меня из головы.

Дама с такой сильной пластикой на лице, что ее губы даже не двигались… Ее муж, не пропускающий ни одной юбки своим жадным взглядом. Его друг, почти из этой же тусовки — не выпускающий рюмки из руки. Ни одного, на мой взгляд, достойного лица. Странные, непонятные, как и сама выставка.

— Марта, это …

— Ахмед, — узнала я того самого мужчину, пришедшего с сигарой. — Здравствуйте. Сегодня не с сигарой?

Мужчина в полосатом костюме сначала удивился, а потом, видимо, вспомнил раздатчицу листовок, сложил два и два, увидев руку Кира на моей талии и радостно засиял.

— Уважаемая Марта, рад знакомству, — он быстро оправился от удивления. — Сегодня не захватил. В следующий раз — обязательно!

Мужчина поцеловал мне руку в галантном жесте,