Сьюзен почувствовала внезапно, что начинает злиться на Джейма.

Она сравнивала их и все больше не могла понять, как доктору удалось настолько завладеть всем ее существом.

Она уговаривала себя, что, вероятно, только восхищается его талантом и самоотверженностью. Ей хотелось считать, что с его подачи она просто хочет помогать людям.

И, наконец, Сьюзен вынуждена была признать, что безнадежно влюблена в него. В таком случае ситуация складывалась абсолютно невозможная.

Особенно для нее.

Весь следующий день Сьюзен провела, навещая друзей в американской колонии на юго-западе города. Она ездила по разноцветным улицам, любуясь видом на горы и вдыхая аромат блюд, готовящихся на огне.

Этим вечером ее отец устраивал вечеринку для некоторых своих деловых друзей, и поэтому им не удалось поговорить ни о чем из всего того, что занимало ее мысли.

Она смогла возобновить разговор на эту тему лишь за завтраком. Они опять сидели в гостиной отеля, откуда открывался живописный вид па город.

За четвертой чашкой кофе он произнес:

— Я. кое-что узнал об этом твоем докторе.

— Что? — спросила она с нетерпением.

— Ну, что касается его медицинского образования, он — хирург. О его прошлом ничего не известно. Ему было задано много вопросов, но он вежливо отмолчался. Сначала они не хотели привлекать врача-иностранца, но затем, когда поняли, сколько работы он может выполнить, решили его взять.

— Значит, они решили, что если он молчит, то с ним все в порядке, главное, чтобы он хорошо работал.

Он достал лист бумаги из внутреннего кармана, взглянул на него и продолжил:

— На самом деле они просто снабжали его лекарствами. Они не знали ничего о его квалификации, а приняли его таким, каков он есть.

— Что насчет его медсестры? — спросила Сьюзен.

Генри Армстронг озадаченно посмотрел на нее, затем вернулся к своему листу:

— Она приехала через девять месяцев после него и оставалась в Акапулько, пока наводила о нем справки, а затем присоединилась к нему. Кажется, она любительница мужчин, и у нее не возникло сложностей в их поиске. Она была очень заметной фигурой. Есть список мужчин, которые ее сопровождали.

Он сложил листок и убрал его в карман.

Сьюзен спросила:

— Ну и что ты думаешь?

— Все, что я услышал о нем, мне понравилось. Но этого недостаточно. Как ты знаешь, Сью, я являюсь одним из попечителей нового международного госпиталя, который мы строим в Нью-Йорке. И я вложил миллион долларов в этот проект вместе с Фредом Хенти, Джорджем Бейкером и другими, ты, конечно, знаешь их…

Конечно, она знала большинство богатых друзей своего отца, хотя мало интересовалась, чем они занимаются и как зарабатывают деньги.

— …и я честно им все рассказал. Прошлым вечером одной из тем нашего разговора был Тейлор. В госпитале много свободных должностей. Но мы не знаем ничего о нем, кроме того, чем он занимается здесь. Если он действительно так хорош, то его ждет большое будущее в новом госпитале. Доктор Эмос Уиллер подыскивает персонал и заинтересован в том, чтобы набрать лучших.

— Ты не возражаешь, если я увижу его и просто расскажу ему об этом? — спросила дочь тут же.

— Не возражаю, — ответил он, — но помни, я не буду его рекомендовать. Если Эмос спросит меня о нем, я расскажу все, что знаю. Окончательное решение будет за ним.

— Я позвоню ему, — сказала она, — и, возможно, успею на самолет в Нью-Йорк сегодня вечером.

— Успокойся, Сью, — произнес отец. — В спешке нет необходимости.

— Нет, — возразила она. — Есть.

Имя доктора Эмоса Уиллера было одним из самых уважаемых в американской медицинской среде. Это был невероятно высокий, около шести с половиной футов, худой и сутулый старик, с жесткими седыми волосами, коротко подстриженными, и такими же седыми усами доисторической формы.

Он положил телефонную трубку и посмотрел на Сьюзен.

— Это был последний, дорогая Сью, — сказал он, — моя секретарша проверила всех Тейлоров. И все они находятся здесь и учтены. Какое бы ни было имя у твоего доктора, это точно не Роджер Тейлор. Возможно, его зовут как-нибудь по-другому, или Роджер Тейлор доктор без степени.

— Но… — Она закрыла рот. Какие могли быть но. Здесь больше нечего сказать.

То, что он был доктором, не вызывало никаких сомнений. Неквалифицированный человек не смог бы так мастерски делать операции. Должно быть, он сменил имя. Но зачем?

Сьюзен не могла поверить, что он действительно был замешан в чем-то и поэтому потребовалась такая предосторожность.

— Спасибо, доктор Эмос, — сказала она старику, которого знала с детства.

Затем ее посетила другая мысль. Конечно. Цветная пленка, которую она привезла с собой. Она отдала ее в магазин на проявку. Она сказала Уиллеру о том, что фотографии будут готовы через пару часов. И спросила, можно ли ёй вернуться и показать их.

— Моя дорогая, — ответил он. — Приходи в любом случае. Может быть, мне стоит пригласить еще кого-нибудь. Я очень занят в последнее время, — вздохнул он, — и почти не работаю в своей сфере, — сказал он. — С трудом слежу за развитием. С этой новой больницей провожу все время за отправлением писем и ответами на глупые вопросы. Я уже не доктор. Я администратор.

— Но все ваши идеи не пропадут зря, — сказала она.

— Это правда, — согласился Уиллер.

— И молодые специалисты продолжат ваше Дело, когда вы уйдете на пенсию, — продолжила Сьюзен.

— И это тоже верно, — кивнул он.

— Особенно если вы сделаете правильный выбор!

Он улыбнулся, по его лицу разбежалось множество мелких морщинок.

— Ему повезло, что ты принимаешь такое участие в его судьбе, — заметил он Сьюзен и добавил: — Кто бы он ни был.

С толстым конвертом цветных снимков в руке Сьюзен в спешке вышла из магазина на Мэдисон-авеню. Было уже около четырех часов дня, и она решила зайти в знакомое кафе поблизости. Оно считалось очень дорогим, но она знала, что в это время там бывает мало народу.

Официант узнал ее, когда она вошла, и проводил за дальний столик с лампой, дающей приглушенный свет. Он принес ей стакан манзаниллы и отошел, тогда она открыла конверт.

Как только Сьюзен увидела яркие фотографии, то сразу почувствовала вновь волшебную атмосферу Мексики. Первые снимки были из Акапулько. На них — Джейм и Альварезы на фоне самолетов и в бассейне. Она лишь взглянула на них и сразу отложила в сторону.

Там были другие фотографии, которые ей до смерти хотелось увидеть. Сьюзен подумала, что глупо так дрожать оттого, что она вновь увидит его лицо.