– О'кей, – сообщил я инспектору, – можете повернуться.

Кремер опустил свои руки и отступил назад.

– Отлично, мисс Джей, – обратился я к посетительнице, – так в чем же дело?

Она попыталась повернуть голову.

– Отпустите меня, вы мне руку сломаете.

– А вы будете вести себя прилично?

– Да, буду.

Как только Лаура оказалась свободной, ее охватила дрожь. Но потом она выпрямилась, отведя назад плечо, и обратилась к Кремеру, пытаясь оправдаться.

– Я, наверное, потеряла голову, – сказала она. – Я не ожидала увидеть вас здесь. У меня бывает так – я просто теряю голову.

– Это дурная привычка, мисс Джей, На какое время назначена ваша встреча с Ниро Вульфом?

– Я не назначала встречу.

– Зачем вы хотите видеть его?

– Я не его хочу видеть. Я пришла к Арчи Гудвину.

– Зачем?

В это время за спиной Кремера раздался властный голос:

– Что здесь происходит?

В дверях своего кабинета стоял Вульф. Кремер проигнорировал его.

– Зачем вам нужно встретиться с мистером Гудвином? – настаивал он.

– Кажется, я знаю, – вмешался я. – Личное дело, совершенно личное.

– Да, – подтвердила Лаура, – личное.

Кремер перевел взгляд на меня, потом опять на нее. Возможно, он размышлял над вопросом, сможет ли пара специалистов – если он заберет нас и передаст им – вытянуть из нас ответ? Очевидно, он решил, что нет.

– Вы слышали, как я предупредил Вульфа, что он знает закон. И вы – тоже.

Он промаршировал к двери, открыл ее и вышел.

– Ну? – произнес Вульф тоном человека, привыкшего отдавать команды.

Я подергал дверь, чтобы убедиться, закрыта ли она, и обернулся к нему.

– Мисс Джей пришла, чтобы встретиться со мной. Я побеседую с ней в приемной.

– Нет. Идите в кабинет.

Он повернулся и направился в кухню.

Я усмехнулся про себя. Он уже начал работать, и все благодаря тому, что я сообразил предъявить ему чек с предложением Лили в присутствии Кремера. Когда мы с Лаурой Джей войдем в кабинет, он устроится у двери, которая была прикрыта картиной, изображающей водопад и висевшей на уровне глаз справа от стола Вульфа. С другой стороны стены в маленькой нише, находящейся в конце холла, эта дверь была прикрыта скользящей панелью, и если отодвинуть панель, то можно было не только слышать, но и видеть сквозь водопад. Я однажды простоял там в течение трех часов с записной книжкой в руках, записывая разговор Вульфа с растратчиками.

Лаура подняла с полу большую кожаную сумку, которую уронила, когда бросилась на Кремера. Я проводил ее в кабинет. Потом взял у нее жакет, положил его на кушетку, придвинул ее кресло к своему столу и сел.

У нее был вид человека, потерпевшего крушение. Я бы не узнал ее – и не только потому, что до этого видел ее только в форме ковбоя, а сейчас на ней было простое серое платье с черным поясом. Ее щеки ввалились, волосы были в беспорядке, а глаза покраснели и припухли. Кто бы мог подумать, что эта порывистая девушка сможет дойти до подобного состояния?

– Во-первых, – спросил я, – почему вы на него набросились?

Она глотнула воздух.

– Я просто потеряла голову. – Она помолчала и повторила глотательное движение. – Я должна поблагодарить вас за помощь. Когда он спросил меня, зачем я пришла, я не знала, что сказать.

– Не стоит благодарности. А что вы ответите, если я спрошу вас об этом?

– Я пришла кое-что выяснить. Мне нужно знать, говорили вы им о том, что вам вчера рассказал Кэл? Я думаю, что вы им сказали, потому что они арестовали его.

Я покачал головой.

– Они задержали его как важного свидетеля: и веревка принадлежала ему, и он нашел тело. Я обещал Кэлу никому не передавать того, что он рассказал мне. И я сдержал слово. Если бы я сообщил об этом полицейским, то у них появился бы мотив, лучше которого и желать нечего. Они обвинили бы его в убийстве.

– Значит, вы не рассказывали им? Вы клянетесь, что не рассказывали?

– Я даю клятву только на свидетельском месте, а пока что я не на нем. Я никому не говорил, но сейчас передо мной дилемма. Мисс Роуэн наняла мистера Ниро Вульфа расследовать убийство, и он спросит у меня полный отчет о случившемся на вечере. Из-за своего обещания я не могу рассказать ему о том, что мне доверил Кэл. Поэтому в своем отчете Вульфу мне придется оставить пропуски, что ему не понравится. Если бы Кэла можно было увидеть, я получил бы у него разрешение на то, чтобы рассказать об этом Вульфу. Но это невозможно.

– Так вы не рассказали даже Ниро Вульфу?

– Нет, как видите.

– Вы обещаете мне, что не расскажете полицейским? Что вы никогда не расскажете им, что бы ни случилось?

– Конечно, нет, – я посмотрел на нее. – Думайте головой, если вы обрели ее снова. Возможность обвинения Кэла в убийстве зависит не только от меня. Они выяснили, что в воскресенье вечером Эйслер принимал у себя на квартире женщину, и собираются исследовать отпечатки пальцев. Что, если они найдут ваши отпечатки и узнают, что вы с Кэлом хорошие друзья? А они обязательно узнают об этом. Я был бы страшным идиотом, если бы стал ждать, когда меня потащат на свидетельское место, чтобы вытянуть из меня под присягой всю правду.

Я поднял руку:

– Послушайте, суть проблемы в том, что вот сейчас, когда мы с вами разговариваем, вы считаете, что Кэл убил его, а я знаю, что он его не убивал. Вам должно быть стыдно: вы знакомы с ним два года, а я встретил его только на прошлой неделе, но узнал его глубже, чем вы. Когда он отозвал меня вчера в сторону и просил, как лучше спустить шкуру одной гадине, он не собирался совершать преступления. А убийство Вейда Эйслера заранее продумал тот, кто взял веревку Кэла. Я не говорю уже о том, как Кэл выглядел и что говорил, когда показывал мне найденное им тело. Будь у меня хоть малейшее сомнение в том, что не Кэл его убивал, разве стал бы я что-либо пропускать в сообщении мистеру Вульфу? Но я не могу обещать, что буду или не буду чего-то говорить, что бы ни случилось.

– Вы ошибаетесь. Я не думаю, что его убил Кэл, – сказала она, – я знаю, что он не убивал. Это сделала я.

Мои глаза расширились:

– Что вы сказали? Убили Эйслера?

– Да, – она снова глотнула воздух. – Не понимаю, как все получилось. Конечно, я должна была им рассказать, что это я убила его. Но если бы меня арестовали, то Кэл сказал бы, что это он убил из-за того, что я рассказала ему о вечере в то воскресенье. Но я заявлю, что ничего ему не говорила, и у них будет мое слово, и они подумают, что он просто пытается меня выгородить. Поэтому все зависит только от вас. Вы должны пообещать, что не скажете им о том, что Кэл рассказал вам вчера. Ведь убила его я, а зачем вам защищать меня? Какая вам разница, что со мной случится, если я убила человека?