— Так почему же ты не позвала меня или не попыталась остановить ее? Что было бы вполне естественно.

— Да потому что услышала, как незнакомка ангельским голоском пропела: «Лео, дорогой, извини, что заставила так долго ждать…» — Сузан издевательски спародировала слова Катрин. — Эта особа не могла знать, что сегодня ночью ты оставался в квартире один, если только ты сам не сказал ей об этом. Значит, мой внезапный приезд расстроил ваши планы, не так ли? А теперь прочь с дороги!

— Для женщины, давшей у алтаря клятву вечной любви, у тебя странное представление о своем супруге и супружеском долге, — саркастически заметил Леонардо. — Ты и вправду думаешь, что это я пригласил сюда Катрин?

— А кто же еще?

— Обычно я воздерживаюсь от объяснения своих поступков, но на сей раз сделаю исключение.

Леонардо на мгновение замолчал. И Сузан подумала, что за фантастическая история будет ей сейчас представлена.

— Мне безразлично, — отрешенно промолвила она.

— А мне нет. — Леонардо сжал ее лицо ладонями, чтобы она не могла отвернуться, а смотрела бы прямо ему в глаза. — Катрин была в ночном клубе с человеком, с которым у меня деловые отношения и с которым я встречался незадолго до их свидания. Возможно, он и сказал ей, что я в Лондоне. Что же касается ключа, то признаю, мы были любовниками, но все закончилось еще до знакомства с тобой. Это правда.

— Мне показалось, бедняжка Катрин думала иначе, — ядовито сказала Сузан.

— Не трать жалость на Катрин, у нее никогда не было иллюзий по поводу наших отношений.

— Пусть будет так, — согласилась Сузан, уставшая от переживаний. — Повторяю, мне все равно.

— В том-то все и дело, что тебе все равно! — неожиданно вспылил Леонардо и, отпустив жену, стал нервно шагать по комнате. — Об этом и речь. Любящая и преданная жена никогда бы не позволила другой женщине залезть к мужу в постель посреди ночи. Будь я проклят, если бы дал возможность какому-либо мужчине потревожить твой сон подобным образом.

— Но я в отличие от тебя никого к себе не приглашала, — насмешливо возразила Сузан.

— Мне тридцать пять лет, и очень немногие мужчины моего возраста ведут целомудренный образ жизни, — пожав плечами, сказал Леонардо. — Катрин никогда много не значила для меня, и мне жаль, что она появилась здесь снова. Видимо, кто-то из охранников допустил оплошность. Но больше я никому не позволю причинить тебе боль умышленно или случайно.

С этими словами он мягко убрал со лба Сузан непослушный золотистый локон, нежно погладил ее по голове и посмотрел ей в глаза. Сузан поверила мужу, но на душе у нее было скверно: Леонардо говорил так не потому, что искренне любил ее, а потому что она была его женой, его собственностью. И это для него главное.

— Ты — моя жена, — хрипло произнес он, тем самым подтвердив ее мысли. — И поверь мне, с той минуты, как мы познакомились, у меня никого не было.

— Ты уверен в этом?

— Абсолютно. Я не лгу, — тихо сказал Леонардо, подавляя вспыхнувшие в глазах огоньки гнева. — Но сейчас, наверное, не время для дискуссий. Мы оба устали и можем наговорить такого, о чем впоследствии пожалеем.

Но Сузан уже не могла остановиться, ее терпение иссякло.

— Единственное, о чем я жалею, так это о том, что вышла за тебя замуж. Да, кстати, я узнала твою любовницу. В день нашего знакомства она играла в том самом мюзикле, ради которого ты якобы и приехал в наш город. Бурная ночь с ней, а потом целомудренные утренние прогулки со мной, и как венец всему — предложение руки и сердца вечером. Совсем как Цезарь: пришел, увидел, победил. — Сузан видела, как лицо мужа багровеет, и это подхлестнуло ее. — Я не такая уж глупая, Лео, хотя тебе почти удалось одурачить меня. Не пытайся придумать для меня новую сказку. Ты воистину сын своего отца. Сколько раз он женился, пять? Можешь записать меня в свой список под номером один и приступать к поискам новой жертвы. Между нами все кончено, прощай!

Леонардо молчал какое-то время, почти враждебно глядя на жену, потом властно произнес:

— Все будет кончено, когда я так скажу. Я не намерен больше спорить с тобой. Утром мы продолжим разговор. Надеюсь, к этому времени всякие глупости выветрятся из твоей головы, и ты будешь вести себя, как подобает взрослой женщине и преданной жене.

Сказав это, он направился к двери.

— Для меня все и так кончено. А завтра утром я уеду! — крикнула Сузан ему вслед.

Леонардо остановился, медленно повернулся и угрожающе изрек:

— Ты никуда не уедешь ни завтра, ни в любой другой день. Ты не сдвинешься с места без моего разрешения. Понятно?

Не дав жене опомниться, он вышел и громко хлопнул дверью. Оставшись одна, Сузан упала на диван, зарывшись лицом в подушку. Приученная за школьные годы сохранять внешнее спокойствие, когда сверстники дразнили ее «каланчой» и всячески задирали, она в присутствии мужа старалась казаться невозмутимой и держать себя в руках. Но с его уходом дала волю слезам.

Наплакавшись вволю, Сузан вытерла глаза и предалась размышлениям. Говорят, что время — лучший доктор. Но как быть с кровоточащей раной, которую нанес ей Лео? Теперь она больше не поверит ни одному мужчине и уж точно не выйдет замуж снова.

Не надеясь уснуть, Сузан тяжело вздохнула и встала с дивана. За окном светало. Начинался новый день, и надо было встретить его с чистой душой и чистыми помыслами. Она решительно направилась в ванную, чтобы смыть с себя всю грязь дня ушедшего. Ее тело все еще хранило прикосновения Леонардо, когда они занимались любовью. Ах нет, то была не возвышенная любовь, а обыкновенный секс. Примитивная физиологическая потребность.

Сузан с ожесточением терла каждый сантиметр кожи, жалея, что нельзя так же стереть Лео из своей памяти, из своих воспоминаний. Боли она не чувствовала, но, когда вышла из ванной и посмотрела на себя в зеркало, увидела, что ее тело покраснело как от ожога…

После долгих размышлений Сузан решила срочно вернуться в Саутендон-Си и ни в коем случае не доводить до новой стычки с мужем, потому что шансы выйти победителем из подобной схватки у нее были невелики. Она знала свое слабое место и была уверена, что Леонардо прибегнет к любым уловкам и ухищрениям, вплоть до изощренных любовных ласк, чтобы окончательно сломить ее.

Вся одежда осталась в шкафу в гардеробной, куда можно было войти как из спальни, так и из коридора. Стараясь не шуметь, Сузан подошла к двери и прислушалась: все было тихо. Прокравшись в гардеробную, она достала из шкафа кружевное белье и быстро надела. Затем принялась перебирать костюмы и платья.

— Дорогая, обычно ты так рано не встаешь. Это моя привилегия, — раздался за ее спиной насмешливый голос.

Сильные руки обвились вокруг талии Сузан. Застигнутая врасплох, она застыла на мгновение в нелепой позе и почувствовала, как теплые ладони мягко легли на ее грудь.

— Оставь меня в покое! — потребовала Сузан, беспомощно барахтаясь среди платьев и костюмов и отчаянно пытаясь выбраться из шкафа.