Яна кивнула и, взяв вещи, ушла в ванну комнату. Стянув через голову платье, она кинула его в корзину для белья и посмотрела в зеркало. Теперь при хорошем освящении Яна могла тщательно осмотреть себя. Лицо болезненно белого цвета, вид измождённый. Однако окрашенные красным глаза с любопытством смотрели на своё отражение. Она видела не ту Яну, что запечатлена на фото у могилы. Хоть и не знала каким человеком была до этого, ей показалось, что она вместе с памятью потеряла что-то очень важное. «Не человека ли внутри себя?», донёсся откуда-то из глубины души странный вопрос. Погружаться в рассуждения Яна не стала, вспомнив о подруге и быстро полезла в душ.

Вода смывала с тела Яны последние остатки могильной земли. Она ласкала её кожу будто мягкий шёлк. Приятное тепло проникало в каждую клетку тела. Холод ощущался нейтрально, тепло же давало её новому телу полное расслабление и приятные ощущения. Все тревоги растворились под мягким душем. С волосами пришлось не мало повозиться, прежде чем они вновь станут чистыми. Выйдя из душевой кабинки, она вытерлась на сухо, осматривая своё тело. Следов вскрытия она не заметила. Кожа гладкая, идеальная. Ножки стройные, изящные. Плоский живот без намёка на изъян. Бледное лицо потихоньку наливалось краской. Один глаз всё ещё окрашен кроваво-красной радужкой. Зато второй после душа приобретал красивый голубой оттенок.

Марина наскоро сложила все вещи обратно в шкаф, и взяла с полки альбом с фотографиями. Пройдя в столовую, она кинула альбом на стол и достала с холодильника два бутыля крови. Стянув аккуратно белую водолазку, Марина надела майку. Полученные в бою с бруколаком раны очень плохо затягивались и продолжали кровоточить. От них всё ещё шёл неприятный запах хищника. Яд бруколака замедлял заживление. Намочив кончик, Марина аккуратно вытирала раны мокрым полотенцем, сжимая челюсти от боли. За много десятков лет — это первая битва с бруколаком, и она понимала, что отбивалась очень слабо. Когда держала себя в форме, ей удавалось выходить из боя невредимой.

После душа Яна присоединилась к подруге на кухни. Но кухней это сложно назвать. Вдоль дальней стены расположился кухонный гарнитур из напольных и навесных шкафов, со стеклянными дверцами. Длинная, массивная, каменная столешница закрывала собой верх нижних шкафов. На против входа стоял барный стол, над ним висели винные бокалы. В углу, за бежевыми занавесками располагалась дверь на просторный панорамный балкон. Тут не было плиты для готовки, вытяжки и другой необходимой техники. Марина стояла возле раковины, в майке и джинсах. В руках она держала окровавленное полотенце, продолжая обрабатывать раны.

— Я могу помочь тебе? — поинтересовалась Яна, наблюдая за Мариной.

— Не беспокойся. Раны всё равно затянутся. На вампирах раны заживают куда лучше и быстрее. Твои уже практически затянулись, — подметила она, кивнув на плечо подруги.

Яна тоже посмотрела на рану и убедилась, что подруга права. Тут взгляд её зацепила бутылка цилиндрической формы тёмно-зелёного цвета. Голод дал о себе знать так быстро, что она не поняла, чего больше хочет — есть или пить. Но сразу вспомнила.

— Я ведь не могу больше есть или пить, как обычные люди?

Марина протянула ей один из двух бутылей и ответила:

— Всё верно. Это теперь твоя еда на долгие годы. А точнее — живительный эликсир, который поможет тебе держаться в тонусе.

Девушка открыла бутыль. В нос ударил странный, сладковатый запах. Она попробовала сделать глоток. Сначала вкус понравился. Но потом всё впечатление испортило появившиеся послевкусие медицинского препарата. Яна поморщилась.

— Да, — увидев реакцию подруги, сказала Марина. — Не самое приятное поило, после запрета на охоту. Но лучше, чем ничего.

— И как часто мне придётся это пить?

— Когда будешь проходить обучение, очень часто. Многие вампиры разбавляют кровь каким-нибудь спиртным или чем-то, что может заглушить привкус препарата. — Марина протянула ей альбом. — Я в душ, а ты посмотри пока фотографии. Может кого-то вспомнишь.

Яна села за стол и раскрыла альбом. На фотографиях она увидела себя в окружении множества совершенно незнакомых людей. На одних она стояла в парке, обнимая подружек. На других сидела перед мольбертом, с кистью в руке. Перевернув страницу, увидела фотографию с молодой женщиной у новогодней ёлки и камина. Рядом расположились фото, где Яна сидела на поезде где-то в парке вместе с этой женщиной. Или за роялем, где она стояла рядом, а Яна видимо наигрывала мелодию. Она листала страницы и замечала много других фото с этой женщиной. Некоторые казались очень смешными, другие милыми. И у всех изображений была одна черта — Яна на них искренне улыбалась. По её взгляду было видно, что она счастлива. Как и те люди, кто стоял рядом с ней. Фотографий с незнакомой молодой женщиной было очень много. Они вместе катались на картах, ходили в поход, сидели в кафе или купались в море.

Перевернув страницу в очередной раз, Яна снова увидела большую фотографию. На ней, в центре стояла она, держал перед собой грамоту. По одну сторону от неё стояла пожилая пара. Пожилая женщина обнимала и улыбалась, мужчина положил на плечо руку и тоже сиял улыбкой. По другую сторону стояла всё та же женщина. И по её улыбке можно сказать, что это был самый лучших день. В этот момент из душа вернулась Марина.

— Я помню этот вечер. — Обратив внимание на фото сказала она. — Твоё первое выступление в филармонии, как одной из учениц музыкальной школы. Родные очень радовались за тебя в тот вечер.

— Бабушка и дедушка? — догадалась Яна.

— Да. И Кристина. Их младшая дочь и твоя тётя. — Марина указала на женщину, которую Яна видела почти на всех фото. Затем села напротив, открыв бутыль с кровью.

— А где фото с родителями?

— Их нет. Твоего отца нет в живых уже около пяти лет. А мать не приехала на выступление, — с грустью ответила Марина.

— Почему?

— Понимаешь, — начала она нехотя. — У вас с ней были очень плохие отношения. После смерти твоего отца, мать вышла второй раз замуж. И не очень удачно. Родила второго ребёнка. Отчим бил и тебя, и её. И периодически выпивал. Но ты по характеру другая. Ты отбивалась, а она вставала на сторону нового мужа.

— А почему отец умер?

— Убили при исполнении. Он работал следователем. Но подробности я не знаю. Мы с тобой познакомились, когда твоя мать уже жила с отчимом.

Яна опустила грустный взгляд на фото и закрыла альбом.

— То есть возвращаться мне к тёте?

— Нет. Ты больше никогда их