Вот уже восемь лет Синклер скрывался, хотя по слухам за это время он ухитрился побывать почти во всех Пограничных Мирах. Как ему удавалось так долго оставлять с носом Директорат Безопасности оставалось тайной, которую знали только те сотни преданных сторонников, которые помогали своему кумиру оставаться на свободе.

– Прошу простить меня за всю эту секретность, – сказал он. – А также за то, что вас предварительно не уведомили, к кому ведут. Но в последнем сообщении говорилось, что за эту вот лохматую голову назначена награда – 50 миллионов йен. Так что приходится соблюдать осторожность.

– 50 миллионов йен? – Эрика даже присвистнула. – Кругленькая сумма.

– Угощайтесь, – радушно предложил хозяин, указывая в сторону бара, укомплектованного запрограммированным на приготовление напитков сервотом с множеством тонких рук. – Возьмите себе что-нибудь и устраивайтесь поудобнее. Я давно и с нетерпением ждал знакомства с вами, Катя.

Она отказалась от предложенного коктейля и села в кресло, остальные тоже расселись, негромко переговариваясь друг с другом.

– Почему именно со мной?

– Я, конечно, встречался и с другими, – сказал Синклер. – Но вашу помощь очень ценю. Особенно меня заинтересовали сообщения о вас и… Дэве, да? Дэв Камерон. Так вот, мне хотелось бы подробнее узнать о вашей экспедиции на Алия B-V.

– Мне очень жаль, но Дэва нет.

– Я слышал об этом.

– Он… ну, думаю, что слишком многим обязан Империи. Я надеялась, что Дэв присоединится к нашей организации, но… – она пожала плечами.

– Плохо, это очень плохо. Что вы знаете о «Плане Юнаги»?

Катя вздрогнула. Дэв довольно часто рассказывал ей об этом плане, особенно вначале, когда на операцию ещё не был наброшен покров секретности. А вообще они вдвоём провели немало времени, обсуждая возможность установления регулярных связей людей с ксенофобами, что устранило бы угрозу уничтожения обеим цивилизациям и помогло прекратить войну. Катя и Дэв даже поспорили по этому вопросу, когда возвращались с Алии В на Землю, настолько неоправданно оптимистичным показалось ей его отношение к этой проблеме.

– Немногое, – осторожно ответила она. – Мы часто обсуждали этот вопрос. Дэв полагал, что можно воспользоваться комелями ДалРиссов… э… вы слышали о них? – Синклер кивнул, и Катя продолжала. – Так вот, с их помощью мы могли бы начать переговоры с ксенами, даже с теми, что находятся на восприимчивой стадии, и убедить их прекратить нападения. Их мыслительный процесс отличается от нашего и найти общую почву было бы нелегко, но возможно сработает что-то простое и общепонятное, типа «Не поедайте наши города, а мы не будем бросать в вас глубинные ядерные заряды».

Глубинные ядерные заряды, впервые примененные на Локи, оказались надёжным средством для ликвидации угрозы ксенофобов этому миру. Ядерные боеголовки мощностью в одну килотонну устанавливались на механизмы, которые использовали технологию противника и погружались под землю на глубину в несколько километров, где взрывались. Для ксенофобов, обитавших в недоступных прежде пещерах, результаты были катастрофичны.

– А способны ли ксены вести такие переговоры?

– Дэв полагает, что да, – сказала Катя. – Я не столь уверена. Мне они кажутся такими… такими непохожими. Но он утверждает, что тот ксен был необычайно разумен, более разумен, если подходить с абсолютными критериями, чем любой человек, хотя, конечно, сравнивать невозможно.

– А что думаете вы, Катя?

– Может и получится. Хотя, понятно, человек, который пойдёт на это, должен быть готовым ко всему. Спуститься в эту нору и дотронуться до одного из… существ… Бр-р.

– Ммм… Да, действительно. – На мгновение он погрузился в какие-то свои мысли. – Капитан, – сказал наконец Синклер. – Я должен кое о чём вас попросить. Вам это может показаться неприятным. Знаю, что вы присоединились к нашей организации на Земле, но откровенно говоря, мне нужны убедительные доказательства вашей преданности.

Она пристально посмотрела на него.

– Что за доказательства?

– Все эти люди, которые здесь находятся, уже продемонстрировали свою лояльность нашему делу. Все они поручились за вас, что вполне понятно, но теперь мне нужно знать, услышать ответ непосредственно от вас. И, возможно, будет справедливо, если я получу от вас всех какое-то обещание.

– Я ненавижу Империю, – сказала Катя. – Не знаю, что ещё можно…

– Вы согласны пройти проверку?

– Понимаю, что вы имеете в виду. – Она сглотнула. – Да, если это нужно.

– Мне это нравится не больше, чем вам. Но надеюсь, вы понимаете, что я просто не могу верить на слово каждому, кто приходит с улицы и изъявляет желание вступить в нашу организацию.

– Как я понимаю, моей клятвы недостаточно.

– Моя дорогая, если не ошибаюсь, вы все еще находитесь в резерве как офицер Гегемонии. И если не доложите о встрече со мной, то нарушите присягу. Я прав?

Она покраснела, но не опустила глаза.

– Да.

– В общем, всё, что мне нужно, это доступ к вашему ОЗУ, какой-то фрагмент из памяти, корректирующий ваше отношение к нашему движению. Можете предложить что-то в этом роде?

Катя наморщила лоб и кивнула.

– Да, кое-что есть.

Синклер протянул руку ладонью кверху. Тут же сверкнули серебряные и золотые нити, вживлённые в кожу.

– Тогда воспроизведите для меня. Пожалуйста.

Она опять кивнула, закрыла глаза, сосредоточилась. Потом протянула руку, прикоснувшись к его интерфейсу. Мысленно произнесла буквенный код и в мозгу появилось «меню». Ускоренный поиск, вызов.

«Персональный ОЗУ файл, извлечение 1213:281/41» – перед ней снова стоял Дэв во всём своем великолепии: Имперская Звезда, чёрный мундир, блестящие нашивки. Журчала и струилась водная музыка, приглушенно звучали голоса гостей Кодамы.

– И куда ты отправляешься? – спросил Дэв. В руке он сжимал сенсферу, да так, что побелели костяшки пальцев. – Локи? Или Новая Америка?

– Подальше от Земли и от Империи. – Она снова ощутила боль той ночи и ещё чувствовала пристальное внимание Синклера. Хороший ИИ мог определить, является ли воспроизводимый фрагмент подлинным или же это цифровая модель, фантазия, а коммус на затылке мог служить в качестве модема, позволяющего ИИ как бы заглядывать ему через плечо. Она напомнила себе, что компьютер, возможно, больше интересуется структурой ткани одежды Дэва, чем её эмоциями.

Мысль эта несколько успокоила её, но смущение не ушло – к такому откровению она не привыкла, словно обнажаться перед посторонним.

– Хотелось бы мне, чтобы ты передумала.

– А мне бы хотелось, чтобы ты открыл глаза, Дэв, жаль, что ты не видишь сути Империи, её политики…

Дэв оглянулся и покачал головой.