без него ездил, – заверил ее Димка и расхохотался. – Прости. Но на сборы я без мамы езжу каждый год, конечно. И в лагере дважды был. А ты нет разве?

– Нет. – Электричка тронулась, и Тедди, последний раз помахав отцу, откинулась на деревянное сиденье. – Ни разу. Папа всегда надо мной трясся, никуда почти не отпускал. Разве что сам ехал или еще с кем отправлял.

– А сейчас что?

Димка не хотел ее обидеть, но Тедди против своей воли вспомнила, как отец назвал ее обычной. И потом уже не так носился с ней.

Может, это было вовсе не с ней связано, а с появлением в его жизни Матильды, но девочке не удавалось в это твердо поверить. Эти мысли ее окончательно расстроили. Чуть было не до слез. И она поспешно уткнулась носом в окно, чтобы Димка не заметил. Не хватало еще нюни развести на пустом месте. Что он о ней подумает?

Но Димка если и заметил ее расстроенный вид, то постарался его проигнорировать. Вместо этого он порылся в своем рюкзаке и вытащил из него большущий термос – наверное, занимал полрюкзака, не меньше! – и пакет с бутербродами.

– Давай поедим, что ли, – бодро предложил он. – За едой и дорога быстрее пойдет. И опять же, еды тут дня на три, даже если мы без остановки есть будем, так что помогай.

Тедди украдкой вытерла лицо ладонью, а потом уже мокрую ладонь о джинсы и улыбнулась. Идея была прекрасная и позволяла к тому же не думать о всяких грустных вещах. Может, это не всем помогало, но тут весь фокус в невероятно вкусных бутербродах Матильды, только и всего.

За окнами мелькали елки, изредка – березы или осины. Еще реже – одинокие домики среди открытых пространств. Даже когда электричка подходила к станции, домики вырастали внезапно, как грибы из-под земли, и так же резко пропадали. Иногда, чуть в отдалении от станций, попадались поселки, почти скрытые густым лесом от железной дороги.

– В какой все-таки глуши мы живем, – весело заявил Димка, отряхивая с рук крошки. – Вроде бы город большой, автомобилей-автобусов столько, что каждый день пробки. Дома высоченные, даже метро обещают построить. А выехал за город, пару часов – и словно нет никаких автобусов и многоэтажек. И не было никогда.

– И Интернета, – пробубнила Тедди.

Настроение снова упало. А все из-за того, что она достала телефон – между прочим, просто проверить почту и новости. Не для глупостей каких. А на мобильнике Сети нет. И не только Интернета, даже просто мобильной связи – ни одной палочки! Вот случится с ними сейчас что-то, так она даже папе позвонить не сможет. Или Матильде. Никому. Даже собственно Димке. Заблудятся в этом лесу – и всё, по старинке выходить из него придется, никакие Интернет и GPS не помогут.

Неожиданно она поняла, что к урокам ОБЖ относилась наплевательски – сдать и забыть – и теперь не только не помнит, как правильно пользоваться компасом, но и с какой стороны растет мох на дереве.

– А толку-то? – вслух подумала она. – Ну узнаю я, где север. И кому легче станет?

– А для этого мы сразу определим, где деревня находится, – утешил ее Димка. – И потом, ну его, мох. Поглядим, как солнце по небу движется, где заходит – там запад.

От мысли, что блуждать в лесу можно до захода солнца, Тедди вздрогнула. И после захода, видимо, тоже. Интересно, в этом лесу водятся волки или медведи? Они в школе по географии прошли всю Азию и еще успели захватить Северную Африку, а вот родной край должны были проходить в следующем году. Неудачно вышло.

Тедди снова выглянула в окно электрички. Лес выглядел таким, что там и тигры могли бы водиться, не то что медведи и волки.

– Ты тоже не умеешь в лесу ориентироваться, да? – грустно спросила она Димку.

Мальчик смутился.

– У нас было спортивное ориентирование в «дюшке», – признался он. – Но там лес такой был… парк скорее. Мы просто знали, куда бежать, и бежали. Зато с компасом я управляться умею. Научить?

Следующие полчаса они потратили на компас. Потом Тедди решила размять ноги, пройдясь по вагонам. Пассажиров в электричке было мало, в основном это были заросшие бородой до самых бровей туристы или геологи да боевые старики с лопатами и сумками с рассадой. Не рискнув обойти особенно большую сумку с почти выпрыгивающими из нее ростками помидоров, Тедди вернулась в свой вагон. Разглядывая издалека темноволосую макушку Димки, она остановилась у расписания. Садиться пока не хотелось, так что она не нашла ничего лучше, как начать изучать маршрут электричек.

Сначала она просто пробежала глазами по нему, но потом вернулась к самому верху схемы, не веря своим глазам. Увы, глаза ее не обманывали. Она достала мобильник и сфотографировала схему. Руки дрожали, и четкая фотография получилась только со второго раза. Эту фотографию она сунула под нос Димке.

– Что случилось? – Мальчик заморгал от неожиданности. Похоже, пока она бродила по электричке, он успел задремать. – Маршрут сфотографировала? Зачем?

– Смотри! – Тедди увеличила интересующее ее место. – Вот Шумары. А вот Кордон. Конечная остановка, между прочим.

– И хорошо. – Димка зевнул и потер лицо ладонями, окончательно просыпаясь. – Мы и брали билеты на электричку, что идет до Кордона. Что не так?

Тедди молчала, дожидаясь, когда проснувшийся брат посмотрит на фото внимательнее. И дождалась.

– Подожди. – Димка еще раз увеличил кадр и оглянулся на белеющую на стене схему, словно пытаясь уличить Тедди в каком-то фокусе. – Тут ничего нет. Между Шумарами и Кордоном ничего нет!

– Поздравляю! – Девочка плюхнулась на скамью напротив.

К этому моменту в их вагоне уже никого не осталось, но только сейчас это начало ее нервировать. Вроде бы чего такого – будний день, до конечной станции всего пара остановок, но ей стало жутковато. Просто фантазия разыгралась, но отчего-то захотелось выйти в этих Шумарах. Или, наоборот, сидеть на месте до Кордона. А потом? Что будет потом, она не придумала и поэтому с надеждой уставилась на Димку.

И он не подвел. Наморщил нос, почесал в затылке и наконец заявил с самым что ни на есть серьезным видом:

– Да все просто, Тедди. Эта остановка без вокзала. Видела, мы такие уже проезжали? Там суровые тетеньки с рассадой прямо в лес уходят. А за лесом есть дачи или еще что-то. Вот ты уверена, что там были названия станций?

Тедди покачала головой. Можно было продолжать упираться, мол, они то ели, то болтали и объявления слушали вполуха,