в гигантов, и демонической женщине с крыльями, которая украла тело королевы Дамары и теперь держала «Вуфгара» в каком-то магическом зеркале, глубоко в подземельях.

– И больше ничего? – уточнил Энтрери.

Дроу покачал головой.

– Ты просидел там все утро! – возмутился Энтрери.

– Тебе когда-нибудь случалось беседовать с Пайкелом Валуноплечим? – огрызнулся Дзирт, и в его лиловых глазах зажглись огоньки гнева, а может быть, боли, и ассасин не решился на дальнейшие расспросы.

Следопыт вздохнул; он все еще с трудом верил, что нашел своего старого друга сейчас, в этом месте, когда жизнь Пайкела подошла к концу, и не мог смириться с тем, что снова потерял другого дорогого друга – несчастного Реджиса.

Но затем в памяти Дзирта всплыла одна деталь из бессвязного бормотания Пайкела.

– Он сказал, что в пещерах этих дворфов – или гигантов, или кто они там – видел темных эльфов.

– Дроу?! – воскликнула Ивоннель. Это сообщение заставило ее призадуматься. Возможны были самые разнообразные варианты. – Он не сказал, кого именно? – Она подалась вперед.

– Он лишь мельком заметил их, не успел рассмотреть. Но если верить его словам, это были высокопоставленные жрицы. Пайкел описал мне одежды одной женщины; такое платье может носить только старшая дочь Верховной Матери.

Ивоннель кивнула. Кое-что начинало проясняться, особенно после сообщения о демоне, вселившемся в тело королевы.

– Что ты можешь рассказать мне об этой королеве Дамары? – обратилась она к Кейну.

– Ее зовут королева Консеттина, – ответил он. – Сейчас только о ней и говорят на дорогах в окрестностях Хелгабала.

– Когда именно ты слышал эти разговоры? – недоверчиво спросил Энтрери.

– Вчера вечером, когда побывал в столице, – сказал Кейн, но Дзирт не удивился.

– Ведь город находится в ста милях к востоку отсюда, – возразил Энтрери, но Кейн лишь кивнул.

– Король Ярин собрал целую армию, – продолжал загадочный монах, – хотя военачальники не знают, куда двигаться. По слухам, королеву Консеттину похитили заговорщики, и среди них – какой-то демон, варвар из Долины Ледяного Ветра и хафлинг из Агларонда.

Дзирт почувствовал, что сейчас упадет в обморок.

– Вам знакома история семейной жизни короля Ярина? – спросил Кейн, и, поскольку никто не ответил, монах рассказал им о Дриелле и тех, кто был до нее, о бессилии короля, казнях, статуях в его саду – статуях без голов, на которых сидели голуби. Он объяснил, что Пайкел работал садовником во дворце, и вернулся к сплетням о заговоре, которые шепотом передавали друг другу в Хелгабале и его окрестностях.

– Итак, хафлинг и варвар, демон и дворф по имени Валуноплечий, – закончил Кейн, и все обернулись к дверям комнаты, в которой лежал несчастный Пайкел.

– Значит, они придут за ним, – решил Энтрери.

– Нет, – возразил Дзирт, потому что Пайкел поделился с ним своими страхами. – Речь не о Пайкеле; это его брат, Айвен, скорее всего, сейчас сидит в королевской темнице. А может быть, его уже казнили.

– Отправляйся к военачальникам короля и укажи им направление, – предложила Ивоннель Кейну.

– Мне нужно идти прямо в эти пещеры, – заявил Дзирт, – иначе я отправился бы с тобой и заступился за Айвена Валуноплечего, одного из лучших дворфов, которых я когда-либо знал.

По выражению лица Кейна Дзирт сообразил, что его намек понят и требовалось кое-что посерьезнее, нежели железные двери и несколько тюремщиков.

– Значит, идем в пещеры! – решил Энтрери, взглянул на своего друга-следопыта и кивнул с мрачным и решительным видом.

– У меня есть кое-какие дела; это непосредственно связано с нашей задачей, поэтому я должна вас покинуть, но, думаю, мы встретимся на месте, – обратилась к ним Ивоннель.

– Отдохните немного и позавтракайте перед уходом, – посоветовал им Кейн, но сам, не последовав собственному совету, поспешил прочь из гостеприимного дома Чалмера и бросился бежать по восточной дороге в Хелгабал с такой скоростью, что даже Андхар вряд ли смог бы догнать его.

* * *

– Мы идем спасать Вульфгара, – сообщил Дзирт Пайкелу некоторое время спустя, когда они немного восстановили силы. – И обещаю тебе: мы не забудем об Айвене.

– Мой братец, – едва слышно прошептал Пайкел и слабо пожал руку Дзирта.

– Отдыхай и ни о чем не тревожься, друг мой, – сказал Дзирт, похлопав его по руке. Он оглянулся на открытую дверь, за которой ждала Ивоннель. Теперь, когда она смогла немного восстановить силы, она пообещала воспользоваться всеми чарами, которые были в ее власти, чтобы помочь раненому.

Дзирт вышел в общую комнату, и они с Энтрери уселись завтракать, одновременно составляя маршрут похода; они решили, что, если сведения Пайкела были верны и Кейн точно указал им направление, они смогут добраться до нужной пещеры еще до заката.

Вскоре Ивоннель вернулась из комнаты Пайкела, кивнула воинам и скрылась в небольшой комнатке, которую отвел ей хозяин гостиницы. По пути она прихватила в баре приготовленный специально для нее кувшин с водой.

– Это для прорицания, – объяснил Энтрери, и Дзирт кивнул.

– Мне кажется, ей известно нечто – точнее, многое такое, о чем мы не знаем, – заметил дроу.

– Вокруг нас происходит множество событий. – С этими словами Энтрери поднялся, взял свой пояс с ножнами, застегнул его и, сжав в руке обсидиановую фигурку, направился к выходу.

Несколько минут спустя следопыт и ассасин уже скакали по дороге на север, к предгорьям.

– Отомстим за этого дворфа! – провозгласил Энтрери, когда они отпустили скакунов и начали подниматься в гору по узкой тропе, которую Пайкел описывал Дзирту.

– И за Реджиса, – добавил Дзирт. – Которого ты хорошо знаешь.

Энтрери лишь пожал плечами, потому что ему не хотелось говорить о хафлинге, друге Дзирта До’Урдена. В прошлой жизни Артемис Энтрери отрезал своему пленнику палец, и, как ни странно, новое тело, дарованное хафлингу, имело то же самое увечье.

– Он бы тебе понравился, если бы у тебя была возможность познакомиться с ним поближе, – сказал Дзирт человеку. – У Ре… Пузана много качеств, не сразу заметных со стороны.

– А Вульфгар?

– Конечно, это и к нему относится.

– Тогда идем и вытащим его из зеркала, а потом освободим из тюрьмы брата однорукого дворфа! – воскликнул Энтрери. – Чем больше я слышу про этого короля Ярина, тем меньше он мне нравится.

– Насколько я понимаю, ты в этом не одинок.

* * *

В тот же самый день, когда наступили сумерки, Ивоннель в раздраженном состоянии расхаживала по своей комнате; ее попытки заглянуть в пещеры при помощи чаши с водой не увенчались успехом. Она искала демона, но не получила помощи от Паучьей Королевы и ее слуг.

Ивоннель сказала себе, что этот отказ был обусловлен не столько ее нынешним положением отступницы, сколько мудрым решением Ллос держаться подальше от