когда Дзирт, Ивоннель и Энтрери готовились покинуть монастырь, чтобы встретиться с Тазмикеллой, вверх по склону к воротам галопом прискакала усталая, грязная женщина-хафлинг верхом на усталом и грязном пони.

– Я ищу дроу по имени Дзирт До’Урден! – крикнула она монахам, которые стояли на просторном крыльце, в то время как Дзирт и остальные прощались с руководителями ордена. – Или Дриззита Дуддена, или что-то вроде того! – взволнованно добавила женщина.

– Дриззит Дудден? – прошептал Дзирт. Только один раз он слышал, как коверкали его имя подобным образом, и слышал от одного знакомого очень, очень давно.

* * *

«Нам нужно уходить отсюда», – на безмолвном языке дроу прожестикулировала Дендерида, обращаясь к жрице Чарри.

«Малкантет не исполнила свою угрозу», – таким же образом ответила Чарри.

«Пока нет. Но все еще впереди».

Чарри Ханцрин подошла к плохо пригнанной двери комнаты, которую спригганы отвели ей и ее свите. Естественно, она разделяла опасения Дендериды, но у нее имелись некоторые причины пока не покидать эту пещеру.

Дом Ханцрин помог Малкантет выбраться на поверхность с определенной целью, но без благословения Дома Бэнр или явно высказанного повеления Ллос. Чарри и остальным следовало убедиться в том, что суккуб полностью удовлетворена их услугами; в противном случае дьявольская тварь наверняка доложила бы обо всем Верховной Матери Бэнр.

– Еще десять дней, – сказала Чарри.

– Декада в этом грязном подземелье, – уныло протянула одна из женщин, но Чарри не стала делать ей выговор. Что она могла возразить? Она предпочитала отвратительным спригганам даже вонючих гоблинов и орков, и это было еще мягко сказано.

Она снова беззвучно заговорила с Дендеридой: «Отправляйся к Безубе и прикажи ему найти нам помещение поближе к поверхности и поближе к Ваасе. Если у Малкантет начнутся какие-то неприятности, пусть она и ее спригганы сами разбираются с ними».

Дендерида кивнула, и вскоре дроу уже шагали в северо-западном направлении по нижним туннелям Плавильного Двора, к местам более пустынным и, как надеялась Чарри, более подходящим для нее.

* * *

Они выслушали указания насчет дороги от члена отряда «Коленоломы», приятной женщины средних лет по имени Бруха, но не пригласили ее с собой. Если она и собралась обидеться на это, то обида моментально испарилась. Глаза ее сделались совершенно круглыми, когда Артемис Энтрери бросил на землю обсидиановую фигурку и вызвал черного, как смоль, адского жеребца с огненными копытами, выпускавшего из ноздрей дым.

В тот момент, когда ассасин забирался на коня, Дзирт поднес к губам свисток, и появилось второе животное – казалось, оно находилось далеко, очень далеко. Однако даже с этого как будто бы большого расстояния все собравшиеся на крыльце монастыря поняли, что животные резко отличались друг от друга. Это было не порождение ада, а единорог, ослепительно белый, украшенный прекрасным рогом.

Скакун сделал один шаг, другой, третий, и расстояние оказалось иллюзией; а может быть, зрители заглянули за границу между уровнями существования. Единорог, высокий, сияющий в лучах солнца, стоял рядом с Дзиртом.

Дроу взлетел в седло, и, когда Артемис Энтрери предложил руку Ивоннель и усадил ее на круп коня, Дзирт точно так же протянул руку магистру Кейну.

Но монах покачал головой.

– Встретимся в доме Чалмера, – сказал он. – Мне известно, где это, и сначала я хотел бы кое-что разузнать.

– Наши кони неутомимы, мы будем скакать всю ночь, – предупредил Дзирт.

– Я прибуду сразу за вами, – пообещал Кейн и подмигнул дроу.

Дзирт кивнул и не стал спорить. Ему уже не раз приходилось наблюдать проявления невероятного могущества Кейна.

Воины и чародейка, покинув монастырь, на полной скорости направились на северо-восток, оставляя слева высокие пики Галенских гор. Вскоре после того как горная цепь повернула на север, они нашли нужную дорогу. К рассвету путники преодолели почти сотню миль и достигли пересечения нескольких дорог – впрочем, некоторые из них заслуживали лишь названия тропинок. И у этого оживленного перекрестка приютилась гостиница и несколько домов, в точности как описывала женщина-хафлинг.

Дзирт сидел у кровати Пайкела еще до того, как постояльцы спустились в общий зал на завтрак.

Лицо дворфа было пепельно-серым. Каким-то образом он сумел немного приоткрыть один глаз и даже пролепетал: «Дриззит Дудден», – затем ухмыльнулся, но после этого снова потерял сознание.

– Сделай же что-нибудь! – взмолился Дзирт, обращаясь к Ивоннель, которая вместе с Энтрери стояла в дверях.

– Ты хочешь, чтобы я обратилась за помощью в исцелении к Госпоже Ллос? – скептически ответила жрица, разводя руками. – Сейчас она вряд ли склонна даровать мне могущество.

– Значит, ты бессильна?

– В моем распоряжении только слабые закли…

– Так используй их! – вскричал Дзирт. – Любое из них, все, что осталось!

Ивоннель кивнула и приблизилась к изголовью Пайкела. Взглянув на дворфа, она поняла, что может лишь на время облегчить его страдания при помощи земных чар, использование которых не требовало помощи богини или ее прислужниц.

Она внимательно осмотрела раны дворфа. Где-то в глубине ее памяти, в воспоминаниях Ивоннель Вечной, она нашла похожую рану. Она была уверена, что ей приходилось видеть ее прежде, но не могла вспомнить точно, где и как.

Но она поняла, кто нанес ее.

Ивоннель произнесла несколько коротких исцеляющих заклинаний, которые, казалось, немного облегчили страдания несчастного больного.

– Возможно, я смогу сделать больше, – обратилась она к Дзирту. – Эта рана нанесена магическим оружием; подобно большинству порождений Бездны, оно не только обладает сверхъестественными свойствами, но использует также черную магию.

Она снова произнесла нараспев какие-то слова – с таким выражением, как это делали маги, а не жрицы.

Дыхание Пайкела выровнялось, и он открыл глаза.

– Дриззит Дудден, – более четко выговорил он и радостно улыбнулся.

Дзирт и Ивоннель поменялись местами, и девушка, прежде чем уйти, прошептала дроу на ухо:

– Это ненадолго. Скорее всего, он умрет до заката, и я ничем не могу ему помочь.

Дзирт выслушал ее слова, стараясь по-прежнему улыбаться, затем опустился на колени около Пайкела и взял дворфа за руку.

– Вуфгар, – произнес Пайкел, помотав головой.

– Вуфгар?

– Вуфгар! Вуфгар и Реджис, – сказал Пайкел.

– Вульфгар? – воскликнул Дзирт и обернулся к своим спутникам.

– Ш-ш, – прошипел Пайкел и закашлялся.

– Дайте мне побыть с ним наедине, – попросил Дзирт остальных, и они вышли, закрыв за собой дверь, а Дзирт принялся слушать рассказ Пайкела.

* * *

Дзирт появился на пороге комнаты несколько часов спустя, качая головой; он еще не пришел в себя от потрясения, вызванного тревожными новостями. Следопыт пересказал услышанное Ивоннель, Энтрери и Кейну, который уже появился в гостинице – впрочем, последнее нисколько не удивило Дзирта.

Это была короткая история о подземном руднике, обиталище дворфов, которые могли превращаться