Сисси говорит:

— Похоже, ты уже попалась на эту удочку. Вот увидишь, будет то же самое, разве что с маленькими отличиями. Мир меняется, Мэтти. И все же он остается тем же. Войны, страдания, болезни и смерть, страх и ненависть. Но это уравновешивается состраданием, и любовью, и стремлением к миру. Даже если Возлюбленный был неправ, здешние дамы жили счастливой жизнью. Может быть, то же будет и теперь. Все ходит по кругу, снова и снова.

Следует еще одна долгая пауза, а затем Мэтти спрашивает:

— Как ты думаешь, та бедная женщина обрела мир?

— Думаю, да. Она знает, что жизнь должна продолжаться и что спрятаться от нее здесь невозможно. Думаю, такое искушение у нее было. Легче закрыть глаза на проблемы, чем пытаться их решать. Мы это знаем. Это история нашей семьи. Поэтому мы здесь, в одиночестве, в конце наших дней.

— Разве мы одиноки? — спрашивает Мэтти, оглядываясь по сторонам. — Ведь маленькая девочка тут?

— Не сегодня. Она приходит и уходит. Подозреваю, мы будем видеть ее все реже и реже. Так оно и должно быть. — Сисси продолжает вязать, слегка раскачиваясь вперед и назад.

— А ту беднягу мы увидим?

— О да. Она вернется. И когда она появится, может быть, я подарю ей нашу снежную розу. Что ты об этом думаешь?

— Хорошая идея, Сисси. Да. Так и сделаем.

— Чтобы напоминать ей, что она не одинока. Малышка с ней. — Сисси кивает: — Да. Именно так мы и сделаем.

Деревце на столике полностью распустилось и выглядит таким утонченным и изящным, как никогда прежде.