- Мама, что ты говоришь? Лена не такая!!! Где она? Поехали, немедленно поехали! Надо вызволять её оттуда! Они уже накололи её чем-то? Мама, если Лена пострадает,   у тебя больше не будет сына!

- Марик… Я же всё для тебя!

- Нет! Ты всё для себя! А я, папа, все – только средство, которые в шоколаде,  пока тебе полезны, - он вскочил и закричал, нависая над женщиной. –  Звони туда и прикажи, чтобы Лену не трогали, а  если уже тронули – пусть проводят дезинтоксикацию, выводят  свои лекарства!

- Лена исчезла, - ровным голосом произнесла бледная, как стена Ирина Аркадьевна. – Мне позвонили два часа назад, сообщили, что она покинула территорию, и поиски не дали результатов.

- Тем более едем, ведь уже совсем стемнело» И если в ближайшее время она не попадёт в тепло…, – Марк рванул в прихожую.

- Марик! Там лес и на много километров нет жилья. Дороги патрулируют,  ближайшие деревни оповестили. Ищут везде, но пока безрезультатно – она как в воду канула.

- Боже, Лена…

- Мне так жаль! Прости меня, сынок! Ведь хотела, как лучше, - и императрица заплакала, аккуратно промокая уголки глаз белоснежным платочком. – Я сейчас скажу страшное, но ты поверь, не со зла, а исходя из здравого смысла!  Лучше, если она… если её…  Пойми, после того, как Лена сбежала из… учреждения… она никогда больше не поверит ни мне, ни тебе. Наверняка твоя жена уже решила, что мы  собирались от неё избавиться, поэтому ни о каких компромиссах теперь не может быть и речи. Она сдаст нас при первой же возможности! И грянет  такой скандал, что «Империю» уже ничто не спасёт! Будет лучше, если она… погибнет. Смотри, как всё хорошо складывается – её нервы и так уже были расшатаны, это и врач подтвердит. Она ушла с работы, отправилась к морю – восстанавливаться, но, увы – болезнь прогрессировала. Мы были вынуждены поместить нашу дорогую невестку в лучшую лечебницу, где  ей обеспечили квалифицированный уход и лечение. Но у Лены окончательно помутился рассудок, она сбежала и замёрзла в лесу. Ты её  муж, наследник, значит,  акции переходят к тебе, мы спасены, «Империя» в безопасности. А выживи она – только представь, какой будет скандал, если она откроет рот? Прости, Марик, но…

- Я тебя ненавижу! – сын подскочил к Ирине Аркадьевне и схватил за плечи, встряхнув так, что у неё клацнули зубы. – Говори – где это учреждение??

Чтобы не выдать свой интерес, Лена старательно повторяла таблицу умножения – теперь задом наперёд. Если бы не искусственная сосредоточенность на числах, она вряд ли смогла долго изображать безразличие. Не выдержала бы и ахнула, замерла или выкинула  ещё что-нибудь подобное, что доказало докторше – пациентка  вполне в сознании и явно понимает, о чём идёт речь.

Даже представить страшно, что с ней тогда сделают!

Между тем докторша завершила инструктаж и ушла, оставив новенькую на санитарку.

- Пошли, - грубовато приказала бабища и потянула подопечную за собой.

Лена послушно двинулась следом, но проходя мимо открытого шкафа, поддалась наитию и уцепила свою сумку – вдруг  не отберут? Или не сразу отберут, и она сможет вытащить паспорт?

- Зачем? Оставь! – приказала санитарка, но Елена только головой замотала, и, вспомнив, как в кино вели себя опоенные или не совсем здоровые люди, попыталась зареветь. Не заплакать, как плачут взрослые люди, а зареветь, как умеют только обиженные дети – во весь голос, закрыв глаза и открыв пошире рот.

- Да твою же… в душу! – рассердилась тётка. – Заткнись, а то я тебя сейчас…

Взвизгнув, Лена прижала к себе сумку и заголосила ещё пуще. Сказалось напряжение последних часов и неподдельный испуг – слёзы хлынули потоком.

- Рита, что такое? – в дверь просунулась докторша и с брезгливым выражением лица остановила взгляд на рыдающей пациентке. – Ты её ударила??

- Нет! Эта… схватила свою сумку и не хочет отпускать, - ответила санитарка. – Вон, поглядите!

- Да пусть идёт с ней, какие проблемы? Молнию сверху застегни, чтоб не рассыпала содержимое, там её паспорт, я забыла вытащить. Как прочухается – заберёшь документ и принесёшь в мой кабинет, будем оформлять, а с остальным пусть нянькается.

- Может быть, прямо сейчас паспорт вытащить? – предложила санитарка. – Когда буду молнию застёгивать?

Лена, продолжая подвывать, прижала сумку так, что к молнии теперь было не подобраться.

- Во, поглядите, Ираида Львовна! Скомкала вещь…

- Оставь, - приняла решение докторша. - Её сейчас нельзя нервировать, иначе ещё сутки ждать придётся, пока организм придёт в норму.

- А документ? Ну как выронит?

- Смотри за ней, и не выронит. В любом случае, паспорт и оформление простая формальность. Раз родственники привезли  её сами, то можем оформить по документам мужа, например.

Всхлипнув в последний раз, Елена замерла.

- Ну вот, успокоилась. Веди её в столовую. И помни – пока клиент в пограничном состоянии – только ласка и уговоры. Никакого принуждения и насилия!

- Конечно, Ираида Львовна! Леночка, идём кушать! – пропела бабища, протягивая руку к пациентке.

Та дёрнулась, закрывая сумку.

- Никто не возьмёт твою сумочку! Идём кушать!

Пришлось идти – дальнейшее сопротивление выглядело бы подозрительно.

Таблица умножения закончилась, и чтобы по-прежнему выглядеть отрешённо-придурковато Лена принялась вспоминать стихотворения из школьной программы и проговаривать их в уме.

Санитарка привела её в небольшую столовую, усадила за стол и сама принесла тарелку с кашей, бутерброд, сок и горячее какао с булочкой.  Всё вкусно пахло и выглядело весьма аппетитно.

Покосившись на тёзку  любовницы Марка, Елена просунула левую руку в ручки сумки и, прижав её к боку, принялась за еду.

Небольшая столовая заполнена примерно наполовину, и  на первый взгляд казалось, что обслуживающего персонала больше, чем пациентов.  Может быть, потому что местный контингент ведёт себя тихо, а санитары ходят туда сюда, переговариваются, делают замечания подопечным?

Надзирательница не сводила с неё глаз, поэтому Лена не могла свободно оглядеться, приходилось подсматривать исподтишка. Пациенты визуализировались без труда – все, как один, в одинаковых толстых  халатах, апатичные, послушные, с безразличным выражением глаз и механическими движениями.

Внутренне передёрнувшись – не хочу стать такой же! – она торопливо глотала кашу, прикидывая возможность для бегства.

Докторша говорила, что  до ближайшего населённого пункта целых пять километров, январь месяц, снега по колено и эти, блин, «лекари», уверены, что новенькая до сих пор под транквилизатором. Или что там ей подсунула свекровь? Ничего удивительного, что эта Ираида разрешила санитарке наблюдать за подопечной из окна – сбежать практически невозможно, ведь территория, насколько она успела рассмотреть, обнесена надёжным забором. А на воротах наверняка стоит охрана или вахтёр какой-нибудь, мимо которого не проскользнёшь, тем более, в одежде пациента!